Сказки - Колин Вл. - Страница 37

Когда дверь открылась, падишах обернулся.

— Кто ты? — крикнул визирь, хватаясь за ятаган.

— Я должен открыть падишаху тайну, за которую я попрошу у него лишь одно объяснение, — смело сказал Тасин.

— Не верь ему, о, свет миров! — крикнул визирь, который был очень плохим человеком. — Лучше прикажи прийти палачу!

Падишах был косоглазый. Он глядел на визиря, но казалось, что один глаз его устремлен на Тасина.

— Отлично! — сказал он. — Отруби-ка ему голову!

Тут Тасин бросился вперед и мигом снес голову визирю. От испуга падишах стал зеленее бархатной подушки, на которой сидел, а рабыни подняли страшный крик.

— Что ты сделал, несчастный? — сказал наконец падишах.

— Исполнил волю падишаха, — спокойно ответил Тасин.

— Я приказал отрубить голову тебе, а не ему! — гневно воскликнул падишах. — Где мне теперь взять визиря?

Тасин рассмеялся, и от его смеха в покое стало светлее.

— Визирей можно найти сколько угодно! Но, если хочешь, отруби мне голову, о, падишах! Да будет твоя воля!

И юноша подошел к падишаху и покорно склонил перед ним голову. Выхватил падишах свой кривой кинжал и ударил раз, и два, и три! И тут же в страхе бросил кинжал наземь: кинжал искривился, и конец его лезвия сломался.

— Что это значит? — пролепетал падишах. — Почему ты не умер? Почему о тебя гнется и ломается сталь?

Но Тасин только рассмеялся. Он смеялся над падишахом, не подозревавшим, что Тасин каменный да к тому же бессмертный.

— Оставим пока это, — сказал юноша. — Тайна, которую я хотел тебе открыть такова: твой визирь намеревался убить тебя, государь. Он хотел сделать это сегодня. За это я его и покарал.

— Откуда ты знаешь? — вскричал падишах.

Тасин нагнулся, вынул из-за пазухи мертвого визиря свиток и подал его падишаху.

— Ты прав, — промолвил падишах, прочтя написанное. — Проклятый заготовил даже указ, согласно которому, в случае моей смерти, он должен был стать падишахом!.. Скажи, чем мне вознаградить тебя?

— Открой мне, где находится счастье, и мне больше ничего не надо!

Но падишах заерзал на подушках и закричал:

— Проси у меня чего хочешь! Я дам тебе золота, драгоценных камней, подарю тебе целую раю[7] рабынь, все, что находится у меня во дворце, только не проси открыть, где счастье.

— Мне ничего другого не надо, — ответил Тасин. — Я хочу знать, где счастье?

— А я тебе этого не скажу, слышишь?

Тогда Тасин подошел к падишаху, коснулся его правой руки, и рука властителя окаменела.

— Где находится счастье?

— Не скажу.

Тасин коснулся его левой руки, и та обратилась в камень. Но падишах все не сдавался. Так Тасин превратил падишаха в каменную глыбу и покинув его, вернулся в желтый покой, где опять увидел — белую собаку. Собака замахала хвостом, схватила его за руку и потянула за собой.

— Куда ты меня ведешь? — спросил Тасин.

Собака весело залаяла в ответ и повела его дальше. Они шли по пустынным покоям дворца, полным всяких диковин, и наконец спустились в дворцовый парк. Тут они вошли в аллею райских деревьев, и собака остановилась под огромной яблоней и принялась рыть землю, разбрасывая ее далеко по сторонам. Тасин увидел, что из земли показалось большое железное кольцо. Он ухватился за него, потянул, и перед ним открылся люк. Тасин с собакой спустились по деревянным, полусгнившим ступенькам в темное и узкое подземелье. Луч света, прорвавшийся из люка, заиграл где-то впереди. Собака залаяла и бросилась вперед. Послышался всплеск воды, и кто-то шепнул Тасину:

— Иди и подожди снаружи.

Повинуясь приказанию, юноша вышел из подземелья. Ему не пришлось долго ждать. Из люка показалась девушка удивительной красоты. Она поднялась по ступенькам.

— Кто ты? — воскликнул изумленный Тасин.

— Я Умие, — ответила девушка и рассказала ему, что падишах похитил ее для своего гарема, но что она не хотела ему подчиниться, и за это злой визирь превратил ее в собаку.

— В подземелье этом находится подземное Озеро-Которое-Не-Лжет, — сказала девушка. — В его воде все видно таким, каким оно есть на самом деле, и я стала снова прежней Умие.

Долго бродили они по дворцовому парку, все более удаляясь от окаменевшего падишаха. У тенистого пруда, над которым склонялись густые ивы, они нашли лодку с золотыми веслами и переехали на другой берег. Там кончался дворцовый парк.

— О, Умие! — воскликнул Тасин. — Неужели нам придется расстаться, едва повстречавшись?

Девушка засмеялась, и золотые бусы зазвенели у нее на шее.

— Ты забыл, Тасин, зачем ты шел сюда, в Зеленый Город? — спросила она юношу.

— Нет, не забыл… Но проклятый падишах так и не открыл мне, где находится счастье.

— А что если я покажу тебе, где счастье? — засмеялась Умие. Юноша схватил ее в объятия.

— О, Умие!

— Да, да! Я, кажется, знаю, где счастье. Оно водится только в стране Ван, — заговорила девушка, высвободившись из объятий Тасина. — Там моя родина… Далеко отсюда страна Ван, но если мы раздобудем железные бабуши[8], то сможем через час быть там… А железные бабуши… мы можем найти их у Али-Завидущие-Глаза. Только он, один во всем мире, и имеет пару таких бабушей. Посмотрим, что он попросит у нас за них! — сказала улыбаясь Умие.

Они отправились искать Али-Завидущие-Глаза. Это был маленький, оборванный старик. Он носил старую, грязную рубаху, заплатанные шаровары и огромный тюрбан, более похожий на воронье гнездо, чем на тюрбан. Он одевался, как нищий, хотя у него мешками лежало золото, а подвалы были полны разного добра, собранного со всех концов света. Там стояли, между прочим, и железные бабуши.

Когда они пришли, старик садился обедать. На циновке лежали два зернышка риса, два зубка чеснока, две сухие корки хлеба и стояли две кружки воды — весь его обед.

— Селям! — вежливо сказали Тасин и Умие.

— Селям! — буркнул Али и покосился на непрошенных гостей. Он даже не спросил, что их привело к нему, даже не пригласил их к столу, как сделал бы всякий порядочный человек.

Но Тасина это ничуть не смутило.

— О, уважаемый Али! — начал он. — Мы пришли к тебе по важному делу. Не дашь ли ты нам взаймы твои железные бабуши?

— Бабуши? Какие бабуши? И почему вы обращаетесь за ними ко мне?

— Потому что у тебя находится единственная во всем свете пара железных бабушей.

Али рассердился и замахал руками:

— У меня?!.. Да у меня ничего нет!.. Я нищий, понимаете, — нищий!.. Все говорят: «У Али есть! Пойди, попроси у Али!..» А откуда у бедного Али? Хоть бы смилостивился кто-нибудь да сказал: «Пожалуйста, уважаемый Али. Вот я тебе принес…»Как же! Все только просят, просят и просят, будто я сам Аллах или, по крайней мере, его пророк, да будет благословенно имя его! Нет у меня ничего! Никаких бабушей! Нет! О-ох, горькая моя старость!

Умие улыбнулась, а Тасин громко рассмеялся.

— О, уважаемый Али! — сказал он. — Я пришел, чтобы дать за железные бабуши, все что тебе угодно…

— А не мог бы ты дать мне, что угодно, так, ничего не прося взамен? — спросил обнадеженный Али. — Смилуйся над бедным стариком!

— Нет, так нельзя! — ответил Тасин. — Но я дам тебе больше, чем ты ожидаешь.

— О, дай мне все, все, что можешь! — вскричал скупец, и глаза его загорелись жадностью. — Ах, если бы ты дал мне море со всей его солью! Чтобы у меня было все, а у других ничего! Пусть дохнут с голоду… Вот было бы хорошо!..

— Будь по-твоему! — сказал, грозно нахмурившись, Тасин и захлопал в ладоши, и трижды крикнул:

— Ибадула, приди сюда!

И раздался грозный удар грома, потрясший весь небосвод. На зов сына голубой Айше море вышло из берегов и с грохотом хлынуло на сушу. Бешено помчались морские валы к дому Али-Завидущие-Глаза.

Море подгоняло вал за валом, волны громоздились одна на другую и заливали землю. Вот они у самого дома Али, схватили скупого Али и понесли его. Тюрбан свалился у скупца с головы, и какая-то ворона, изловчившись, увернулась от волны, подхватила тюрбан и унесла, чтобы свить в нем гнездо.