Гарри Поттер и Кубок огня (с илл. из фильма) - Роулинг Джоан Кэтлин - Страница 44

За завтраком Гарри поведал друзьям о посланном Сириусу письме.

— Но, Гарри, — встревожилась Гермиона, — это неправда. Ты про шрам не придумал.

— Ну и что? Хочешь, чтобы из-за меня его отправили в Азкабан?

Гермиона хотела что-то возразить, но Рон ткнул ее в бок.

— Перестань, — шикнул он на нее, и Гермиона в кои-то веки послушалась.

Недели две Гарри, как мог, боролся с тревогой о крестном. И все равно по утрам с замиранием сердца ожидал совиную почту, а перед сном в постели ему мерещились страшные видения: Сириуса хватают дементоры где-нибудь в темном закоулке Лондона. Жаль, что не было тренировок, квиддич — лучшее лекарство от тяжких мыслей. Зато уроки, особенно защита от темных искусств, стали труднее, да и требовали учителя куда больше.

Ко всеобщему удивлению, профессор Грюм объявил, что подвергнет каждого заклятию Империус — продемонстрирует его силу и проверит способность учеников к сопротивлению.

— Но, профессор, — неуверенно начала Гермиона, — вы ведь сказали, что это нарушение закона...

Профессор молча взмахнул волшебной палочкой, парты разъехались в стороны, и в середине класса образовалось пустое место.

— ...что к людям это заклятие применять нельзя, — закончила лучшая ученица свою мысль.

— Дамблдор хочет, чтобы вы на собственном опыте познали опасность этого заклятия, — непререкаемым тоном произнес Грюм, его волшебный глаз впился в Гермиону и парализовал жутким немигающим взглядом. — Но если ты предпочитаешь учиться на горьком опыте — когда кто-то подвергнет тебя заклятию и сможет полностью контролировать, я не стану возражать, это твой выбор. Можешь покинуть урок. — И он указал скрюченным пальцем на дверь.

Густо покраснев, Гермиона прошептала, что имела в виду совсем другое. Гарри с Роном улыбнулись, переглянувшись. Гермиона скорее проглотит гной бубонтюбера, чем пропустит такой важный урок.

Грюм по очереди вызывал учеников и накладывал на них чары. Чего только они не вытворяли, оказавшись в его власти. Дин Томас трижды проскакал вокруг комнаты, распевая национальный гимн. Лаванда Браун вообразила себя белкой. Невилл исполнил гимнастические упражнения, к которым сроду не был способен. Перед заклятием оказались бессильны все, становясь собой, только когда Грюм заклятие снимал.

— Поттер, — наконец прохрипел Грюм, — твоя очередь.

Гарри вышел на середину класса. Профессор нацелил на него палочку и произнес:

— Империо!

Удивительное ощущение! Гарри словно воспарил в небо. Никакого беспокойства нет и в помине, только легкое, необъяснимое счастье. Блаженство волной окатило его, и все же он чувствовал себя как в тумане: за ним пристально наблюдают. И тут в пустом черепе эхом отдалось приказание Грозного Глаза:

«Прыгай на стол... Прыгай на стол...»

Гарри послушно согнул колени, приготовясь к прыжку.

«Прыгай на стол...»

«А собственно, зачем?»

Где-то в глубине сознания раздался еще один голос: «Это же просто глупо!»

«Прыгай на стол...»

«Не прыгну, спасибо. — Второй голос зазвучал чуть тверже. — Я правда не хочу...»

«Прыгай! Живо!»

Сильная боль пронзила Гарри: он прыгнул, отчаянно при этом сопротивляясь. Врезался в стол, опрокинул его. И, как ему показалось, сломал обе коленные чашечки.

— Это уже на что-то похоже, — послышался громкий голос Грюма. Полная отзвуков пустота в голове вдруг исчезла. Гарри ясно помнил, что с ним произошло. Боль в коленях усилилась. — Все посмотрите на Гарри! Он боролся и, черт побери, почти устоял. Победа была совсем близка! Попробуем еще раз, Поттер! А вы следите за ним, особенно за глазами. В них все отражается. Молодец, Гарри! Не так-то будет легко сделать из тебя раба...

— Нет, каким тоном он говорит! — сказал друзьям Гарри, когда час спустя, хромая, выходил с урока защиты. Грюм заставил его упражняться до победного конца, и после четвертой попытки Гарри легко одолел чары. — Как будто мы все в любую минуту можем подвергнуться нападению!

— Он просто сумасшедший. — Рон обернулся, нет ли сзади Грюма.

Борьба с заклятием далась ему труднее, чем Гарри: он все еще не шел, а прыгал через ступеньку. Но Грюм обещал, самое позднее к обеду действие чар само собой прекратится.

— Неудивительно, что Министерство с радостью от него избавилось. Ты слышал, он рассказывал Симусу, что сделал с той ведьмой, которая первого апреля крикнула ему вслед «бу-у»? — продолжал Рон. — Ну, когда тут изучить приемы против его Империуса? Завалили домашними заданиями!

Весь четвертый курс заметил, что в этом году им стали задавать на дом куда больше. От уроков по трансфигурациям взвыл весь класс.

— Вы вступаете в важнейшую фазу обучения магическим искусствам, — наставляла профессор Макгонагалл, угрожающе поблескивая прямоугольными стеклами очков. — Не за горами экзамен по СверхОтменному Волшебству...

— Так СОВ будет только на пятом курсе! — взмолился Дин Томас.

— Согласна, Томас. Но готовиться к нему следует заранее. Из всего класса только одна мисс Грэйнджер превратила ежа в более-менее приличную подушку для иголок. А ваша подушка, Томас, до сих пор в ужасе сворачивается, стоит поднести к ней булавку.

Гермиона покраснела, едва сдерживая улыбку от переполнявшей ее гордости.

А вот на прорицании Рону и Гарри улыбнулась удача. Профессор Трелони объявила, что поставила обоим за сочинение самый высокий балл. Прочитала их предсказания и похвалила за смиренное приятие предстоящих ужасов. Но радость друзей быстро улетучилась. Трелони задала новое такое же задание, на следующий месяц, а у них в головах, как назло, иссяк запас бедствий и катастроф.

Не отстал от других и профессор Биннс по истории магии, задал через неделю сдать сочинение о восстании гоблинов в XVIII веке. Профессор Снегг обрушил лавину противоядий, обещая перед Рождеством кого-нибудь отравить — надо же проверить, как усвоены противоядия. А профессор Флитвик велел прочесть про манящие чары три толстенные книги из списка дополнительной литературы.

Даже Хагрид — и тот их не пощадил. Его обожаемые соплохвосты росли с ужасающей быстротой, хотя никто не знал, чем же они питаются. И он предложил с видом Деда Мороза, принесшего подарки, провести исследование: через вечер приходить к нему, наблюдать соплохвостов и делать записи об их бесподобном поведении.

— Я не буду ходить, — наотрез отказался Драко Малфой. — Спасибо, я с лихвой нагляделся на них во время урока.

Улыбка сползла с лица Хагрида.

— Будешь делать, что я велю, — гаркнул он. — Не то я последую примеру профессора Грюма... Слыхал я, какой из тебя получился прекрасный хорек!

Гриффиндорцы расхохотались. Малфой зло вспыхнул, даже не нашелся что возразить. Видно, не забыл еще наказания Грюма.

Гарри, Рон и Гермиона возвращались в замок в самом веселом расположении духа. Молодец Хагрид, поставил на место Малфоя, который в прошлом году из кожи вон лез, чтобы лесничего выгнали из Хогвартса.

Вошли в холл и у порога застряли — дальше и шага не ступишь. На стенде у мраморной лестницы — объявление, возле которого столпилось полсотни учеников. Рон, как самый высокий, встав на цыпочки, громко прочитал через головы:

— «Турнир Трех Волшебников. Делегации из Шармбатона и Дурмстранга прибывают в Хогвартс в ближайшую пятницу — 30 октября в 6 часов вечера. Уроки в этот день закончатся на полчаса раньше...»

— Здорово! Последний урок — зельеваренье! Снегг не успеет никого отравить! — ликовал Гарри.

— «...После уроков всем ученикам отнести сумки с учебниками в спальни и собраться перед замком для встречи заморских гостей».

— Приезжают через неделю! Интересно, Седрик уже знает? Пойду скажу ему! — Эрни Макмилан из Пуффендуя с загоревшимся взглядом растолкал учеников и устремился к лестнице.

— Причем здесь Седрик? — удивился Рон.

— Седрик Диггори наверняка попробует участвовать в турнире, — пояснил Гарри.