Беседы о животноводстве - Новиков Юрий Федорович - Страница 2

В основании трофической (а проще говоря — пищевой) пирамиды живут растения. Свое тело они синтезируют из минералов, отходов жизнедеятельности животных, их бренных останков, а также из солнечных лучей. На второй ступени находятся травоядные существа, плоть и кровь которых возникают из воздуха и растений. На следующих ступенях восседают хищники и паразиты, для которых тело травоядного — все равно что для нас яичница с ветчиной.

Пирамида сия очень велика: это вся необъятная и многоликая природа. И поистине в ней «все ест все». Вполне вероятно, что вышеупомянутый предок покинул уютное гнездо на дереве в страхе перед какой-нибудь допотопной змеей — ужасом обезьяньих ночей, сохранившимся в нашей родовой памяти до сего дня. Сбежав, таким образом, со своего законного места, волосатый предок лишил тем самым законной добычи «вышесидящих», давно уже привыкших закусывать им в любое подходящее время суток. Однако и внизу, как вскоре было обнаружено, попадаются существа, которые не прочь насильственным способом отнять у предка накопленные им жиры, белки и углеводы. С другой стороны, внизу он уже не нашел привычных и сладких бананов. Вместо них кругом бегали мирные травоядные, которые, в свою очередь, могли предоставить ему взаймы вышеозначенные вещества.

С этого времени предок стал жить, непрерывно охотясь и обороняясь. Все или почти все населяющие Землю существа стали его врагами, неважно, ел он их сам или они кушали его. В первом случае они вызывали его недовольство, так как отказывались отдать ему разные принадлежавшие им части, во втором — потому, что пытались откусить от него что-либо ему нужное. Состояние войны с животными — естественное состояние человека, длившееся не один миллион лет.

Но вот наконец, научившись вырезать дубины и бросать копья, он избавился от постоянного страха перед хищниками. С развитием техники копьеметания они скрепя сердце были вынуждены признать его «невкусным» и обратить свои взоры на более доступные объекты. Именно в этот самый момент человек и очутился неожиданно для себя на самой вершине пищевой пирамиды. С этого момента никто уже его регулярно не ел. Зато он мог съесть любого нижестоящего, если только не опасался испортить себе желудок.

Посидев несколько сотен тысячелетий на вершине трофической пирамиды, человек пришел к выводу, что теперь уже животное не может считаться его врагом. А между тем он продолжал жить за счет жизни животных — вначале только диких, затем — домашних, продолжал и продолжает жить, уничтожая ежечасно огромное и всевозрастающее количество животных. Оправдать это уничтожение ему было нетрудно: в пользу правоты Homo sapiens’а говорил весь его биологический и социальный опыт, логика истории развития…

Самая безнравственная отрасль производства

В середине XIX века в столицах европейских государств разразилась эпидемия вегетарианства. Вегетарианские клубы росли быстрее грибов, мода на вегетарианство была настолько сильна, что в помещаемых газетами извещениях о смерти зачастую можно было прочесть: «Г-жа (имярек) скончалась от вегетарианства». Молодые леди из приличных английских семей принимали кормилиц лишь по предъявлении удостоверения о вегетарианстве. А одна железнодорожная компания потребовала аналогичных свидетельств от своих машинистов и кондукторов: члены правления боялись доверить жизнь клиентов лицам, питающимся «трупами животных».

К концу столетия неустанными трудами основателей и членов вегетарианских обществ были установлены следующие непреложные истины.

1. Что, помимо Л. Толстого, И. Ньютона и мадам Помпадур, убежденными вегетарианцами были и другие исторические личности, как, например, Будда, Конфуций, Иисус Христос, Моисей и даже Магомет.

2. Что, как показала одна из бесстрашных воительниц вегетарианского учения мадам А. Бурчер, погоня за фосфористыми веществами, содержащимися в мясе, дает сплошь и рядом плачевные результаты: вместо ожидаемого усиления мозговой деятельности у мясоеда (чаще у мясоедки) наблюдается увеличение носа и ушей, а иногда и того и другого вместе.

3. Что известный английский политэконом Адам Смит считал самыми красивыми женщинами в Англии ирландок, питавшихся исключительно картофелем.

4. Что, как установила одна из модных писательниц, публиковавшая свои опусы в известном журнале «Филантроп» (почил «в бозе» в октябре 1917 года), животноводство — самая безнравственная отрасль производства.

5. Что… ну и т. д.

Смешно? Да, но…

Но лучшие умы человечества никогда не упускали возможности призвать людей «жить в соответствии с природой». Человек и природа, природа вообще, природа человека — проблему эту не удалось обойти буквально ни одной цивилизации.

За две с половиной тысячи лет до нас Платон с горечью писал о разрушении человеком природы, предсказывал даже гибель последней из-за его неразумной распорядительности. Что же касается идеального общественного устройства, то оно рисовалось ему следующим образом (диалог Сократа и Главкона).

«— Прежде всего рассмотрим образ жизни людей идеального государства. Они будут производить хлеб, вино, одежду, обувь, будут строить дома. Питаться они будут, изготовляя себе крупу из ячменя и пшеничную крупу, крупу будут варить, тесто месить и выпекать из него великолепные булки и хлеб… У них будет и соль, и маслины, и сыр, и лук-порей, и овощи, и они будут варить себе какую-нибудь деревенскую похлебку.

— Однако, Сократ, — возразил Главкон, — если бы устраиваемое тобой государство состояло из свиней, какого, как не этого, задал бы ты им корму?

— Но что же иное требуется, Главкон?

— То, что давно принято: возлежать на ложах, обедать за столом, есть те кушанья и лакомства, которые имеют нынешние люди, — вот что, по-моему, нужно.

— Хорошо. Твое возражение справедливо, Главкон. То государство, которое мы разработали, представляется мне подлинным, то есть здоровым. Если ты хочешь, ничто не мешает нам присмотреться и к государству, которое лихорадит. В самом деле, иных, по-видимому, не удовлетворит все это и такой простой образ жизни — им подавай и ложа, и столы, и разную утварь, и кушанья из нежного мяса, вкусные пироги, а также гетер, да чтобы всего этого было побольше. Выходит, необходимым надо считать уже не то, о чем мы говорили вначале, нет, подавай нам теперь картины и украшения, золото и слоновую кость — все это нам нужно…»

Как часто привыкли мы говорить о будущем: «Эпоха изобилия»… Изобилие… Следует ли это понимать так, что наступит время, когда будут удовлетворены все потребности, всех индивидуумов, населяющих земной шар? Нет границ власти потребностей над человеком. И не реальнее было бы смотреть на будущее, как на время разумного ограничения потребностей, эпоху, когда человек научится не только разумно управлять природой, но и разумно ограничивать свои потребности, — именно в силу потенциальной возможности удовлетворять все свои прихоти?

В начале нашего столетия Л. Толстой с неподдельной грустью писал об окружающем его обществе: