De Paris avec l'amour (СИ) - Волкова Дарья - Страница 34

Париж накрыло, залило по самые крыши предгрозовой тишиной. Стих ветер. Воздух был такой густой, что его, казалось, можно было брать в руки и лепить из него серые шарики — точные миниатюрные копии нависших над городом дождевых облаков.

Серж стоял у окна, наблюдая, как спешат припозднившиеся прохожие по Фобур-Сент-Оноре, то и дело поглядывая на почерневшее небо. Скоро пойдет дождь. Серж провел по стеклу пальцем. Звук вышел противный, скрипучий. Но как приятно нарушить эту тишину — хоть чем-то.

Снова перевел взгляд за окно. Где-то там, в этом городе, не очень далеко от него — она. Живет себе спокойно. И продолжает думать, что он — вот такой. Каким запомнила его в их последнюю встречу.

Как же Серж хотел отмотать время вспять. Вернуть. Переиграть тот день. Хотел так остро, как никогда в жизни ничего не хотел. Хотя, нет… В детстве он так же сильно хотел, чтобы у него были нормальные родители. Как у его школьных друзей. Как у Жана, Андре, Мориса. Чтобы никаких скандалов и ночных звонков чужих мужчин и женщин. Чтобы никто не пил спиртного — а только по бокалу вина за обедом. Чтобы походы всей семьей в кино или поездки в Диснейленд. Чтобы папа и мама любили друг друга. И любили своего сына.

Он так сильно этого хотел. И уже тогда понимал, что это — невозможно. Как и сейчас. Невозможно вернуть тот день назад. Говорят — невозможно произвести первое впечатление во второй раз. Он произвел такое первое впечатление на Софи, что она вычеркнула его из своей жизни. И считает Сержа таким. Жалким. Ничтожеством. А это, черт побери, не так! И он не оставит это. Нет.

Принятое решение принесло физическое облегчение. Мобильник в карман, почти бегом в прихожую, ключи от машины.

Она… Серж не может оставить Софи в неведении. В заблуждении относительно собственной персоны. Один раз. Еще один только раз. Довести ее до оргазма, свести с ума от наслаждения и…

Первые капли упали на землю, когда он парковал машину на По де Фер.

Шаг тринадцатый. Сделка аннулирована

Он промок до нитки — пока добрался до дома Софи. Машины стояли плотно, а в условиях ударившего густым потоком ливня выпендриваться с парковкой ближе к ее дому он не решился. В итоге, пока дошел быстрым шагом, а потом и вовсе бегом, до подъезда — мокрое на нем было все, включая трусы, наверное, и носки. Дождь смыл последние сомнения, пальцы быстро настучали цифры. На вопрос «Кто?» ответил уверенно и кратко: «Я». Домофон тут же мелодично пиликнул, открывая ему дверь.

Трель домофона заставила ее нахмуриться. Десять вечера. Не ждала никого. Более того, спать собиралась. Спросила с осторожностью: «Кто?». Короткий ответ. Она узнает этот голос из тысяч. Голова еще пыталась осмыслить, а пальцы уже нажимали кнопку домофона.

Она так и осталась стоять перед входной дверью, в пижамных шортах и футболке, лицо без косметики — как раз собиралась крем нанести. Какие-то странные нелепые мысли лезли в голову. И она стояла там, перед дверью, словно приклеенная. Прислушивается. Шаги. Не стала ждать стука. Щелкнул замок, дверь распахнулась. Серж шагнул через порог.

Его волосы намокли и потемнели. Капли дождя на лице. Рубашка вся в потеках влаги и кажется черной. Брюки тоже мокрые. Кажется, намокли даже его глаза — темно-серые сейчас.

Они молчали, глядя друг на друга.

— Не смей. Никогда не смей прогонять меня, слышишь? — голос его негромкий, чуть громче шелеста дождя за окном. Негромкий и совершенно стальной. Софья, словно загипнотизированная, кивнула. А в следующую секунду они уже целовались.

Губы его — мягкие и нежные. И жесткие и требовательные одновременно. Он весь после дождя — холодный и мокрый. Но прижиматься к нему почему-то горячо.

Поцелуй прервался. Вдохнули. Выдохнули. Серж чуть отстранился, оглядел ее.

— Я намочил тебя.

— Угу.

— Извини.

— Не страшно.

Главное, что ты пришел. Не представляешь, как я тебя ждала. Я идиотка.

Она не сказала это вслух. Но он это откуда-то узнал. И снова принялся целовать. И, между поцелуями:

— Соф, диван…

— Разобран.

— Отлично!

И он подхватил ее на руки.

Поставил на ноги рядом с диваном. Обхватил ладонью ее шею. Приблизил лицо, глаза в глаза.

— Давай не будем мочить еще и постельное белье? На мне, по-моему, ни одной сухой нитки нет.

— Давай, — согласно кивнула. Отстранилась и тут же резко стянула через голову свою футболку во влажных пятнах.

— Мать твою, Соф… — выдохнул он. И заторопился сам, не отводя от нее взгляда. Намокший шелк рубашки совершенно не поддавался его пальцам, пуговицы не лезли в петли. К дьяволу все! Мокрая ткань затрещала, и рубашка с вырванными пуговицами полетела на пол. За ней следом последовало остальное — и в самом деле все мокрое, включая белье и носки. Серж разогнулся. Черт! Он снова не заметил, какие на ней были трусики.

На диван они опустились уже вместе. Обнаженные, обнявшиеся, целующиеся. Правда, Серж умудрился зацепить ногой торшер и тот упал, лампой в угол, погрузив комнату в полумрак.

— Потом подниму, ладно? — пробормотал он ей в шею.

— Да уж, будь любезен, не отвлекайся.

Он не стал отвлекаться. Это не входило в его планы.

Не отвлекайся. Целуй меня. Обнимай. Будь со мной. Я извелась вся без тебя за эти две недели. Прости меня.

Она не сказала это. Но он снова как-то это понял. И целовал — долго, требовательно. Серж понятия не имел, как это у него вышло, но он каким-то образом умудрился выключить собственное возбуждение. Нет, не буквально. Эрекция была — будь здоров. И сердце колотилось как загнанное. И пальцы слегка дрожали от нервного напряжения. Но знал точно — только после нее. Он хочет видеть, как она кончает. Какая она — когда кончает. И собственное тело подчинилось этой задаче.

Соня плыла и плавилась под его поцелуями и прикосновениями. Какой же он… Даже если потом сорвется и повторится скоропалительный финал прошлого раза. Да и ладно! Зато сейчас хорошо. А потом… может быть, потом, она объяснит ему, как надо. Если оно будет — это потом. А сейчас — сейчас просто волшебно. Она миллион раз за эти две недели пожалела о своем поступке. Но так и не набралась решимости позвонить.

Он помнил, что у нее очень чувствительная грудь и соски. Что ей нравится — там. И в этот раз торопиться он не будет — сможет. Она любит так. И так. И, кажется, так. Он словно узнавал ее тело заново — трогал, перекатывал между пальцами, языком и губами — на вкус. Рискнул даже слегка прикусить. Да, и так ей тоже нравится.

Когда его рука скользнула вниз по животу… Он усмехнулся ей в шею — тому, как безропотно и сама, по своей воле она развела бедра. Сладкая. Послушная. Хочет. Конечно, я дам тебе все, что ты захочешь. Вот так?