Красавец опекун - Лоуренс Стефани - Страница 3

Макс размышлял о том же самом, все прочнее утверждаясь в мысли, что нужно как можно скорее откреститься от навязанной ему ответственности. Помимо того что у него не было никакого желания выступать опекуном четырех девушек брачного возраста, ему нужно было избавиться от преград на пути к сердцу Каролины Твиннинг. Тут он осознал, что свою семью она описала намеренно беззаботно и скупо.

– Начните сначала. Кем была ваша мать и когда она скончалась?

Каролина не была готова рассказывать свою биографию, ведь она ожидала встретить старого герцога, который был в курсе всех событий. Но при сложившихся обстоятельствах она едва ли могла ответить отказом.

– Моей мамой была Каролина Фарнингэм, из стаффордширских Фарнингэмов.

Макс кивнул. Древний род, всеми уважаемый и с большими связями.

Каролина скользила взглядом по рядам книг, стоящим на полках за спиной герцога.

– Она умерла вскоре после моего рождения, так что я никогда ее не знала. Несколько лет спустя мой отец женился во второй раз, теперь уже на дочери из местной семьи, намеревавшейся отбыть в колонии. Элеонора была ко мне добра и хорошо о нас всех заботилась. Ее не стало шесть лет назад. Мой отец, разумеется, так и не смог смириться с тем, что у него нет наследника. На нас четверых он почти не обращал внимания, и мы всецело находились на попечении Элеоноры.

Слушая рассказ Каролины, Макс все прочнее утверждался в мысли, что у сэра Томаса Твиннинга явно были нелады с головой. Любящим отцом его уж точно нельзя назвать. Остальные девушки являлись ее сводными сестрами, и, возможно, они не такие красивые, как она. Этот вопрос ему хотелось прояснить немедленно, но не успел он его вежливо сформулировать, как ему в голову пришла другая, еще более интригующая мысль.

– Почему ни одна из вас до сих пор не дебютировала в свете? Раз ваш отец позаботился об опекуне для вас, отчего он прежде всего не попытался выдать вас замуж, препоручив таким образом заботам мужей?

Каролина не видела причин, по которым она не могла бы удовлетворить естественное проявление любопытства герцога.

– Мы не были представлены в свете, потому что отец не одобрял… э-э-э… царящей там мишурной атмосферы. Честно говоря, иногда мне казалось, что он терпеть не может женщин в целом.

Макс удивленно заморгал.

– Что касается замужества, – продолжила Каролина, – то отец в некоторой степени позаботился об этом. Я должна была стать женой Эдгара Мулхолла, нашего соседа. – На ее лице непроизвольно появилось брезгливое выражение.

Макс развеселился:

– Он вам не подходит?

Каролина снова посмотрела на него:

– Вы с ним не встречались, в противном случае даже спрашивать не стали бы. Он… – Она наморщила носик, пытаясь подобрать подходящее сравнение. – Благочестивый, – наконец объявила она.

Макс рассмеялся:

– Тогда не о чем и говорить.

Каролина проигнорировала провокационный взгляд его синих глаз.

– Схожие планы были у папы и касательно моих сестер, но из этого тоже ничего не вышло, потому что он так и не заметил, что они уже выросли, а я не стала ему об этом напоминать.

Уловив в тоне мисс Твиннинг самодовольные нотки, Макс заметил про себя, что девушка привыкла к своему положению.

– Что ж, хорошо, довольно о прошлом. Давайте теперь поговорим о будущем. Какая договоренность существовала с моим дядей?

Поймав на себе невинный взгляд ее серо-зеленых глаз, Макс засомневался, стоит ли ему доверять.

– Ну, это была его идея, но мне она тоже показалась вполне разумной. Он предложил представить нас высшему обществу. Очевидно, хотел найти нам подходящих мужей и сложить с себя обязанности опекуна. – Она ненадолго замолчала и задумалась. – Я незнакома с завещанием отца, но, как мне кажется, если бы мы вышли замуж, потребность в опеке отпала бы сама собой.

– Весьма вероятно, – согласился Макс.

Его головная боль пошла на убыль. План дяди был хорош, но все равно герцог предпочел бы не иметь никаких подопечных. Будь он проклят, если одной из них станет мисс Твиннинг, ведь это существенно ограничит его свободу действий. Некоторые понятия были святыми даже для таких закоренелых распутников, как он, и опека входила в их число.

Макс знал, что мисс Твиннинг наблюдает за ним, но не сделал больше ни единого комментария. Напряженно глядя на лежащую перед ним промокательную бумагу, он обдумывал следующий ход. Наконец, подняв глаза на девушку, он произнес:

– Я ничего об этом до сегодняшнего момента не слышал, поэтому для разрешения ситуации мне нужно привлечь своих адвокатов. Какая контора занимается вашими делами?

– «Уитни и Уайт» на Чансери-Лейн[2].

– Что ж, это существенно упрощает дело. Покойный Твайфорд также являлся их клиентом, впрочем, как и я сам. – Сняв с головы мешочек со льдом, он, слегка нахмурившись, посмотрел на Каролину. – Где вы остановились?

– В «Гриллоне». Мы прибыли вчера.

Тут Максу пришла в голову еще одна мысль.

– На какие средства вы жили последние полтора года?

– Наши матери оставили нам деньги. Мы договорились, что будем жить на них, а приданое трогать не будем.

Макс медленно кивнул.

– Кто за вами присматривает? Не могли же вы путешествовать в Америку без сопровождения?

Впервые с начала их разговора мисс Твиннинг слегка покраснела.

– Наша горничная и кучер, который также выступает в роли посыльного, живут с нами.

Нарочитая беззаботность ее тона не обманула Макса.

– Как ваш потенциальный опекун, мисс Твиннинг, позволю себе заметить, что, какие бы нравы ни царили за океаном, в Лондоне так поступать нельзя. – Он ненадолго замолчал, кажется впервые в жизни задумавшись о правилах поведения. – Но вы хотя бы остановились в «Гриллоне». Там безопасно.

Помолчав еще немного, Макс добавил, не сводя глаз с лица Каролины:

– Я встречусь с Уитни сегодня же утром, чтобы урегулировать дела, а в два часа нанесу вам визит и расскажу, как все прошло. – Представив себе разговор, который мог бы состояться у него с этой красивой молодой леди под сводами помпезного «Гриллона», да еще и под удивленными взорами других опекунов, он быстро изменил решение. – Нет, лучше отвезу-ка я вас покататься в Гайд-парк. В таком случае мы действительно сможем поговорить, – пояснил он в ответ на появившийся в ее серо-зеленых глазах немой вопрос.

Он дернул за шнур звонка, и появился Хиллшоу.

– Пошлите за моим экипажем. Мисс Твиннинг возвращается в «Гриллон».

– Да, ваша светлость.

– Нет-нет! Я не осмелюсь доставить вам столько хлопот, – запротестовала Каролина.

– Дорогое дитя, – нараспев произнес Макс, – я не позволю своим подопечным разъезжать по Лондону в наемных кебах. Хиллшоу, проследите за этим.

– Слушаю, ваша светлость.

Дворецкий удалился. На этот раз он был полностью согласен со своим хозяином.

Каролина заметила, что все еще является объектом пристального изучения пары синих глаз, в глубине которых сверкают насмешливые искры. Будучи человеком недюжинного мужества, она невозмутимо улыбнулась, чем, сама того не ведая, предопределила свою судьбу.

Макс размышлял о том, что никогда еще ему не встречалась столь привлекательная женщина. Так или иначе, ему нужно разорвать связавшие их узы опеки. На некоторое время в комнате воцарилось молчание, нарушаемое лишь тиканьем стоящих в углу напольных часов. Пока мисс Твиннинг восторженно рассматривала ряды книг в кожаных переплетах, стоящие за его спиной, Макс воспользовался возможностью еще раз как следует изучить ее лицо. Очень свеженькое личико, свидетельствующее, что его владелица наделена не только чувством юмора, но и самообладанием, которое нечасто встретишь у молодых женщин. Мисс Твиннинг, несомненно, женщина с характером.

Уловив своим острым слухом приближение экипажа, Макс поднялся, и Каролина волей-неволей была вынуждена поступить так же.

– Идемте, мисс Твиннинг. Экипаж ждет.

Макс проводил ее только до парадной двери и, изящно поцеловав ручку, препоручил заботам Хиллшоу. Чем меньше людей увидят их вместе, тем лучше. По крайней мере, до тех пор, пока он не разберется со свалившейся на него опекой.