Золотой скорпион - Ромер Сакс - Страница 4

Инспектор Данбар кивнул, поднялся, пересек комнату и взял в руки графин и сифон. Затем он вернулся с двумя полными бокалами и поставил один из них перед Стюартом.

— Что вы скажете, доктор? — спросил он.

— Мне нечего ответить. Я не знаком с какой-либо сектой, почитающей скорпиона, инспектор. Но однажды, в Китае, в Су-Чау, со мной случилось странное происшествие, которое я никогда не был способен объяснить, но которое может вас заинтересовать. Как-то раз, когда до заката солнца оставалось несколько минут, я торопился попасть домой до наступления сумерек. И поэтому я поторапливал своего боя, тянувшего рикшу. Я велел ему переехать через канал по мосту Ву-Мен. Он быстро побежал в этом направлении, и мы как раз находились на подъеме, ведущем к мосту, когда внезапно бой опустил оглобли, упал на колени и закрыл лицо руками. «Господин, закройте крепко глаза! — прошептал он. — Скорпион идет!»

Я изумленно уставился на боя, что было вполне естественно, не на шутку рассердившись за его неожиданный поступок: я едва не вывалился из коляски головой вперед. Но он припал к земле и замер; я поднял глаза на дорогу и увидел, что на ней никого нет, за исключением странной фигуры человека, который в этот момент проходил под сводами моста, направляясь в нашу сторону. Это был человек высокого роста, с величавой поступью, китаец, а возможно, и нет, но одетый в китайскую одежду. Во внешности незнакомца была одна чрезвычайно необычная особенность: он был закутан в плотное зеленое покрывало!

— Скрывавшее лицо?

— Да, оно совершенно скрывало его лицо. Я изумленно уставился на него, и бой, кажется, угадав, что незнакомец приблизился, прошептал: «Отвернитесь! Отвернитесь!»

— Он имел в виду человека с покрывалом?

— Несомненно. Конечно, я не стал этого делать, но было совершенно невозможно различить черты лица незнакомца за материей, хотя он прошел близко от меня. Он не успел отойти от нас и на три шага, а бой уже схватил оглобли и устремился через мост с такой скоростью, словно за ним черти гнались! Однако была в его поведении одна странность: мне никогда впоследствии не удавалось склонить его к разговору об этом происшествии! Я запугивал его и предлагал деньги, но все было бесполезно. И несмотря на то, что я, должно быть, спросил более чем у сотни китайцев, от мандаринов до нищих, что из себя представляет этот «Скорпион», но все без исключения выглядели непонимающими и вежливо заверяли меня в том, что они ничего об этом не знают.

— Хм! — сказал Данбар. — Конечно, это очень странный случай. Как давно приключилась эта история, доктор?

— Около пяти лет тому назад.

— Возможно, это связано с моим делом. Несколько месяцев тому назад, в начале зимы, в Скотланд-Ярде мы получили инструкции обратить особое внимание на упоминания в прессе, в разговорах, которые ведутся в театрах и кафе, но особенно в кварталах, где часто случаются преступления, о скорпионе (или о чем-нибудь в этом роде) Я был так удивлен, что спросил об этом у комиссара, но он мало что смог добавить. Он сказал, что сообщение об этом пришло из Парижа, но что и в Париже, кажется, знают об этом не больше нас. Это как-то связано с внезапной гибелью нескольких заслуженных общественных деятелей, происшедшей незадолго до того, но так как ни в одном из этих случаев не было заметно никакой связи со скорпионом, то я так и не понял, что все это значит. Затем, шесть недель тому назад, в фойе театра в Вест-Энде умер сэр Фрэнк Нэркумб, хирург, вы помните?

— Конечно, это был очень странный случай. Следовало бы произвести вскрытие.

— Странно, что вы об этом упомянули, доктор; мы сразу же заявили то же самое прессе, но у друзей Фрэнка Нэркумба огромное влияние, и мы не смогли ничего добиться. Однако дела обстояли именно так. Я работал днем и ночью и допросил всех, кто мог быть как-нибудь причастен к этому делу, я перерыл горы бумаг, пытаясь найти какую-нибудь связь между сэром Фрэнком Нэркумбом и скорпионом! Затем из Парижа пришло еще одно сообщение! Конечно, я не нашел никакой связи со скорпионом. Это была дьявольская работа, потому что я на самом деле не знал, что следует искать. Я начал думать, что охота за скорпионом — это гигантский розыгрыш, когда вчера ночью речная полиция выловила из воды труп человека — значительное событие для рубрики «Происшествия». Он был ужасно изуродован, вероятно, он попал под винты судов. В конце концов была обнаружена только одна вещь, по которой его можно было идентифицировать: на запястье, на цепочке, он носил металлический диск, на котором стояли инициалы «Г. М.» и номер 49685, вот и все.

— А это? — спросил Стюарт.

— Хвост скорпиона был воткнут в разорванную подкладку кармана пиджака.

ГЛАВА IV

МАДЕМУАЗЕЛЬ ДОРИАН

Зазвонил телефон. Стюарт протянул руку к аппарату и взял трубку.

— Да, — произнес он. — доктор Стюарт слушает. Инспектор Данбар здесь. Не вешайте трубку. — Он передал аппарат Данбару, который сразу же поднялся, когда услышал свое имя. — Инспектор, с вами хочет говорить сержант Сауэрби из Скотланд-Ярда.

— Алло, — сказал Данбар, — это вы, Сауэрби? Да, я приехал сюда совсем недавно. Что случилось? Макс? Вы сказали — Макс! Боже праведный! Что все это значит! Вы уверены, что 49685 — это его номер? Бедный малый, ему следовало бы работать вместе с нами, а не в одиночку. Но он всегда так работал. Подождите до моего приезда. Я присоединюсь к вам через несколько минут. Я возьму такси. И послушайте, Сауэрби! Совершенно очевидно, что это дело связано со скорпионом. Небольшая вещица, найденная на трупе, это не шип кактуса, а хвост скорпиона!

Он положил трубку и повернулся к Стюарту, который слушал этот разговор с растущей тревогой. Данбар с силой ударил ладонью по столу.

— Мы проспали! — заявил он. — Гастон Макс из парижской службы работал в Лондоне в течение месяца, а мы ничего об этом не знали!

— Гастон Макс! — воскликнул Стюарт. — Значит, это действительно сложное дело.

Будучи студентом, он изучал криминалистику, и ему было хорошо известно имя знаменитого француза, самого выдающегося следователя Европы. Он поймал себя на том, что по-новому, с возросшим интересом, смотрит на золотую вещицу.

— Бедный малый, — повторил Данбар. — Это было его последнее дело. Его тело вытащили из воды.

— Что! Тело Гастона Макса?

— Париж только что телеграфировал, что от Макса перестали поступать отчеты неделю тому назад. Кажется, он занимался делом сэра Фрэнка Нэркумба, а я ничего об этом не знал! Но я уже давно предупреждал, что Макс злоупотребляет своей привычкой работать в одиночку Они прислали данные для идентификации Обнаруженный опознавательный диск принадлежит ему. К несчастью, в этом нет никаких сомнений Лицо трупа не поддается опознанию, но трудно представить, чтобы было два одинаковых диска с инициалами «Г. М.» и номером 49685. Теперь я ухожу Не желаете ли пойти со мной, доктор?

— Инспектор, я жду пациента, — ответил Стюарт, — это особый случай. Но я надеюсь, вы будете держать меня в курсе событий.

— Я не настаиваю, чтобы вы ехали в Скотланд-Ярд, если вы этого не хотите. Факты говорят за то, что дело о скорпионе, кажется, связано со тщательно подготовленным убийством посредством какого-то неизвестного яда. Я пришел бы вас повидать уже потому, что вы не раз помогали мне в прошлом, но сегодня вечером у меня есть для вас предложение от нашего комиссара. Он проинструктировал меня прибегнуть к вашим услугам, если это будет полезно для дела.

— Я польщен, — заявил Стюарт. — Но в конце концов, инспектор, я всего-навсего обычный врач из пригорода. У меня пока нет заслуженной репутации. Не обратиться ли вам к доктору Хейлсауну? Это — известный врач.

— Но если сэр Фрэнк Нэркумб действительно был отравлен, как, кажется, считают в Париже, то тогда он — полный невежда, — грубо возразил Данбар. — Он считает, что смерть наступила от язвенного эндокардита.

— Возможно, он прав?