Ярость on-line - Романовский Александр Георгиевич - Страница 50

— Возможно, — допустил Курт, — они не могли тащить «глушилку»? Вам вроде бы для этой цели понадобился фургон. Такой транспорт не располагает к мобильности…

— Умник! — отмахнулся Череп. — Фургон мы тащи ли главным образом из-за твоей клетки. «Глушилка» весит килограмм пятьдесят. Не так уж и много, если рассчитываешь сделать все правильно… Как забытый труп в багажнике. Тот «БМВ», к примеру…

Гангстер замолчал, оглянулся на жалюзи, вновь забарабанил пальцами по столу.

— А что они рассчитывали предпринять?

— Может, ты скажешь? — Безволосый удостоил Курта того специфичного взгляда, каким глядят на неопрятных детей, умалишенных и впадающих в детство старушек.

— Гм… — Волк замялся, затем уверенно продолжил: — Зачем, в сущности, им отрезать Контору от Гетто?! С целью захвата? Тем самым они заодно отрезали бы себе пути к отступлению. Вернувшись, мы вырезали бы всех до единого… — Курт поймал себя на мысли, что действительно так думает. — Поэтому не было причин утруждать себя «глушилками» и прочим барахлом. Они сделали то, что и собирались: атаковали штаб-квартиру, прощупали оборону. Попробовали… силы.

— Хм… — Череп помолчал. — Разведка боем? Воз можно, в этом что-то есть. Крупица здравого смысла, которую нужно отделить от тонны плевел… Я было забраковал догадку. Недоумки «Всадники» действительно могли просто пробовать силы…

Бандит обратил на Волка пронзительный (во всех отношениях) взгляд. В какой-то момент Курту показалось, что Череп, уподобившись рентгену, смотрит сквозь него, сквозь стены кабинета — в неведомые бездны пространства и времени, где посвященным открывалось Будущее… С другой стороны, гангстер мог просто выковыривать языком засевший в зубах кусочек курятины. С диктаторами всегда неразбериха.

— Что ж, пусть приходят. Пока я не пришел за ними…

Череп выпрямился, позвоночник его превратился в натянутую струну. Встав с кресла, глава Ордена снял черный плащ. Под ним обнаружились черная сорочка (вторичное) и двойная кобура (первичное) из хрустящей свиной кожи. ТТ мирно почивали в своих гнездах. Легендарные черные тульские Токарева. Спали. До времени.

Звонок прозвучал пулеметной очередью.

Примитивные короткие трели, не имеющие ничего общего с идиотскими хитами, загружаемыми непосредственно из Сети («Всего за 1 $! Звоните ПРЯМО СЕЙЧАС!).

Череп достал сотовый. Не спеша отвечать, вынул из-за стола провод, вонзил шунт в задницу телефона. Аппарат разрывался — вибрировал, пищал, мигал дисплеем.

Глава Ордена щелкнул клавиатурой. На плазменном мониторе загорелась карта Гетто. Схематичный вид сверху: Центральный Улей, кольцо трущоб, гангстерский «заповедник». Собственно Гетто. Капилляры улиц, крохотные домишки — зеленые камни на черном дне. Ярко-красная точка, горевшая в Мертвой Гавани, метила Контору.

— Тихо, — буркнул Череп.

Затем вдавил «ОК». Сотовый мгновенно умолк. — Да.

— Череп, это я. Узнал? Мужчина. Голос звучал из скрытых динамиков.

В углу монитора вспыхнула надпись «Record». Ниже танцевала диаграмма, скупо отмерявшая частоты. Карта Гетто ожила, пришла в движение, закрутилась — «Searching».

— Скажи я «нет», — усмехнулся Череп, — ты бы представился?

— Оставь свои шуточки, — огрызнулся собеседник. — Зачем тебе понадобился Бэнкс?

— Он мне пригодится. Помолчав, голос недовольно ответил:

— Резонно. Нужно встретиться, чтобы… обмозговать положение. Семьи на грани истребления.

— Правда? Моя-то в порядке, — ответил глава Ордена. — Это ваша терпит потери. Кроме того, у тебя осталось предостаточно… родственников. И вообще кончай юлить. Думаешь, у меня хватит беспардонности передать этот разговор Старику? — Череп, ухмыляясь, сохранял грозный тон: — Думаешь, нас кто-нибудь пишет?

— Кроме тебя?

— Твой психоаналитик специализируется на паранойе?

— Интересует? Что же касается беспардонности, то ты легко дашь фору нам всем.

— Лесть — опасное оружие.

… Карта Гетто продолжала вращаться; обозначался какой-то центральный район. «Searching».

Нужно встретиться, — повторил голос.

— Секунду.

Пару мгновений Череп молчал. Карта Гетто разворачивалась, раскинулась вширь. Всплыли названия улиц, номера домов. Какой-то перекресток. И — желтая — точка.

— Ладно, я согласен. Ты сейчас в центре, на пере сечении Двадцать седьмой и Девятой?

— Да. — Голос, звучавший из динамиков, явно хотел еще о чем-то спросить, но передумал. — На Пятнадцатой и Продольной. Кварталом выше старой школы. Тихий переулок, знаешь?

— Знаю. Глухое место.

Курт задумался: что же это за место такое, если сам Череп считает его достаточно «глухим»? В тихом переулке, видимо, обтяпывалось не одно темное дело.

— Через полчаса. Приходи без толпы бритоголовых — можешь взять одного провожатого.

— Не тебе мне рассказывать, что я могу, а что нет, — раздраженно бросил в трубку Череп.

— Я серьезно. Одна машина, один провожатый. Если ты притащишь хвост, разговора не будет.

Глава Ордена тихо засопел.

— И оставь метаморфа в Конторе, — продолжал голос — Знаю, он у тебя без дела не сидит.

Безволосый поглядел на Волка, хитро подмигнул. Курт от неожиданности вздрогнул. Он еще не видел, чтобы Череп подмигивал. Подобное ребячество, казалось, грозному гангстеру было абсолютно не свойственно. Подмигнул, как щелкнул затвор. Как фотоаппарат, регистрирующий лишь первородное зло, раскрыл диафрагму.

— Ладно, трусливый ублюдок. До скорого, — сказал Череп. Затем отключил телефон.

Раздались короткие гудки. Карта Гетто свернулась в трубочку и исчезла во мраке.

Задумавшись, глава Ордена уставился в стену, сложив руки (руки убийцы) на груди. Лицо (лицо маньяка) рассекла рассеянная ухмылка. По всей вероятности, Череп, не испытывая нужды в командах «plау» и «replay», прокручивал в голове состоявшийся разговор. Отфильтровывал истину, отбрасывал шелуху, рассматривал то, что осталось. Биологический механизм нейронов, коварства и смерти, что плясала в отдалении.

— Шеф? — не выдержал «штатный киллер».

— Глупая, бесплодная затея, — откликнулся бандит. — Я бы сказал, безответственная… Кстати, еще предстоит разобраться с теми нахлебниками, что дежурят, с позволения сказать, на воротах. За что я плачу им бабки?