Встретимся в другой жизни - Романова Галина Владимировна - Страница 13

Второй пункт ее плана – звонок в студию молодежного канала. Встретив недавно бывшую сокурсницу, Лика узнала, что один из ведущих ее любимой передачи не кто иной, как Игорь Панченко. Тот был душой любой компании их курса и страстным воздыхателем любых красивых ножек. Девчонки никогда не воспринимали его всерьез, но всегда шли за помощью именно к нему, зная, что если не поможет он – не поможет никто.

– Так, так, так, как любит говаривать наш общий друг Серый, – бормотала Лика, намыливаясь. – Это что же получается? Либо Димка в дерьме по самые уши, теперь, кстати, оно у него одно… Либо…

Лика, прищурившись, уставилась в никуда и, хмыкнув, закончила:

– Либо кто-то решил со мной поиграть в нехорошие игры!.. Надо подумать…

Анатолий Николаевич скармливал корм рыбкам, когда в дверь неожиданно позвонили.

«Что такое? – приподнял он очки. – Ко мне никто не ходит. Кто это может быть? Может, телеграмма?»

Но это была не телеграмма.

На пороге стояла Лика и, улыбаясь, раскачивала в руках коробку с тортом.

– Анатолий Николаевич, – с милой улыбкой произнесла она. – Я предлагаю выпить чаю. В знак примирения, так сказать.

– А я ни с кем не ссорился, – забормотал смущенно сосед. – Проходите.

Он суетливо засеменил перед Анжеликой, указывая ей путь в комнату и на ходу поправляя домашнюю куртку.

– Вы уж извините, Анжелочка. У меня все по-простому, – смущенно пояснял он. – Один живу. Так что за беспорядок извините.

– Ну что вы! – воскликнула она, с интересом разглядывая увешанные фотографиями стены.

Остановившись у портрета молодой красивой женщины, Лика замерла. Из рамки на нее смотрели удивительной чистоты глаза. В них, казалось, оживала свежесть горного источника, насквозь пропитанного солнцем.

– Это Надежда моя, – раздалось из-за спины.

– Удивительно! – выдохнула Лика. – Удивительно! Как подходит ей это имя!

– Вы так считаете?! – оживился Анатолий Николаевич, беря в руки портрет и пристально в него вглядываясь.

– Да! Вы только посмотрите на ее глаза! Они такие лучистые и словно действительно дарят надежду!

Анатолий Николаевич внимательно посмотрел на нее, и у Лики перехватило дыхание. Взгляд его был полон неизъяснимой боли и тоски. Перед ней стоял, прижимая к сердцу портрет любимой женщины, пожилой одинокий человек. Неожиданно в глаза ей бросились протертые рукава домашней куртки и огромная дырка на носке, которую он старательно прятал в глубоких тапочках.

К горлу подкатил противный комок. Лика прокашлялась и тихо предложила:

– Анатолий Николаевич, давайте пить чай. Торт свежий, их только завезли в булочную.

– Да, да, конечно, – вновь засуетился он и поспешил на кухню.

Лика плюхнулась в старое кресло и зажмурилась от удовольствия. Вопреки ожиданиям оно оказалось очень мягким и на редкость комфортным.

– Удивительно удобное, – улыбнулась она входящему соседу.

– Сейчас таких не делают, – улыбнулся он ей в ответ и, пристально посмотрев на нее, спросил: – Анжелочка, а ведь у вас неприятности! Я не ошибаюсь?

Подумав немного, прежде чем ответить, она кивнула головой в знак согласия.

– И неприятности эти связаны с Дмитрием? Он что-то натворил?

– Пока не знаю, – вяло пожала плечами Лика, поджимая под себя ноги. – Можно, я так сяду? Вас это не шокирует?

– Что вы! Что вы! – замахал он на нее руками. – Моя Наденька всегда любила так сидеть. Вообще чувствуйте себя как дома. Ко мне ведь никто не ходит, и я очень рад, что вы зашли.

– Вам одиноко?! – прямо спросила Лика.

Анатолий Николаевич снял очки и трясущимися руками потер переносицу.

– Да, милая! – тихо ответил он. – Мне одиноко! Я ведь всю жизнь среди людей прожил. Тридцать лет в школе проработал. А как на пенсию вышел, переехали из Москвы сюда – на родину Наденьки. А она возьми и умри.

На последних словах голос его задрожал.

– Вот такие дела, Анжелочка, – он поднял на нее глаза и робко улыбнулся. – А вы очень хорошая девочка…

– С чего вы взяли? Вы же меня совсем не знаете? – удивилась она.

– Я научился читать людей, – горделиво заявил сосед. – За тридцать лет передо мной прошли тысячи судеб. И я редко ошибался в людях.

Чайник на кухне пронзительно засвистел.

– Давайте я вам помогу, – вызвалась Лика.

– Ну что же, – заулыбался он, – помогите. Будем пить чай из немецкого фарфора. Его передала по наследству Наденьке ее бабка. Ужасная была особа, скажу я вам…

Два часа пролетели незаметно. Все это время Лика не переставала удивляться. Анатолий Николаевич оказался удивительнейшим человеком. Он сыпал шутками, забавными школьными историями, и незаметно для самой себя она рассказала ему историю своей жизни, взяв твердое обещание не рассказывать никому. Умолчала она лишь об одном – о причастности Григория к страшным событиям, происшедшим более пяти лет назад…

Провожая молодую женщину к выходу, Анатолий Николаевич галантно склонился к ее руке и неожиданно сказал:

– Я не знаю, какую цель преследовал ваш отец, давая вам это имя, но оно удивительно отражает вашу сущность…

– Да? – вскинула брови Лика. – Почему?

– Удивительное переплетение противоречий, – задумчиво продолжил он между тем. – Скромность со страстностью, нежность с жесткостью, открытость с настороженностью… Удивительно!

– Да будет вам, Анатолий Николаевич, – неожиданно засмущалась Лика и, желая перевести разговор на другую тему, попросила: – Вы заходите ко мне, хорошо? Олег часто в отъезде…

– А вам одиноко?.. – напомнил он ее вопрос.

– Да… – печально качнула Лика головой. – И можно я буду к вам заходить?

– Конечно, милая. Буду очень рад. – Он стоял в проеме двери и наблюдал, как Лика отпирает свою квартиру, и, когда она совсем было скрылась из виду, попросил: – Помогите Диме…

– Что?! – оторопела она от неожиданности.

– Он очень страдает, – пояснил сосед, глядя на нее умными глазами. – И, мне кажется, он потерялся… хотя кругом него люди…

С этими словами он тихонько притворил дверь, оставив Лику с открытым ртом. Новоиспеченный друг, если можно было его так назвать, удивлял ее все больше и больше.

Едва она вошла, раздался телефонный звонок.

– Алло! – настороженно произнесла она.

– Лика, девочка моя! Здравствуй, – раздался в трубке приглушенный расстоянием голос мужа. – Как вы там?!

– Олег! – выдохнула Лика и почувствовала, как сердце ее учащенно забилось. – У нас все хорошо…

Целых пять минут она тараторила без умолку, пытаясь отвлечь мужа от расспросов о сыне.

– Как Димка? – вставил он наконец. – У него все в порядке?

– Да, да, милый. У него все хорошо. – И Лика принялась рассказывать о том, как весело они проводят время.

Попрощавшись, она положила трубку на рычаг и смогла наконец перевести дыхание:

– Дела!.. Я соврала мужу!..

Но ей не дали мучиться угрызениями совести – почти тут же раздался еще один телефонный звонок.

– Алло! Слушаю…

– Деньги где? – спросил хриплый голос.

– Деньги у меня, – судорожно сглотнув, быстро сориентировалась Лика. – А где Дима?

Последовала пауза, затем в трубке что-то зашуршало, и Димкин испуганный голос попросил:

– Заплатите им… Мне плохо…

– Дима… – у нее перехватило дыхание. – Что они сделали с тобой?!

Ответить ему не дали, потому что в ухо ей ударил все тот же неприятный хриплый голос.

– Послание получила?

– Д-да, – пролепетала она, силясь уловить какой-нибудь подвох. – А что дальше?

– А то! Приедешь на площадь Металлургов к девяти вечера и оставишь деньги в сквере на скамейке.

– Ага, а если их украдут? – попыталась она возразить. – Я буду виновата?

– Не боись, – успокоил ее похититель. – Ситуация под контролем. И не вздумай выкинуть что-нибудь… Иначе будешь получать пацана своего по кускам.

– А-а-а когда я получу его полностью? – еле сдерживаясь, чтобы не завыть, спросила Лика. – Я отдам пятьсот баксов, а Димка?..