О проценте ссудном, подсудном, безрассудном. Хрестоматия современных проблем «денежной цивилизации» - Катасонов Валентин Юрьевич - Страница 46

Для выяснения поставленных законодателями Америки вопросов о финансовой помощи банкам и другим организациям со стороны Федерального резерва в Конгресс США был приглашён генеральный инспектор ФРС в лице дамы по имени Элизабет Колман. Дама не смогла дать вразумительного ответа ни на один из заданных ей конгрессменом Аланом Грейсоном вопросов[117].

Проблема «непрозрачности» принимаемых руководством ФРС США решений и конкретных кредитно-эмиссионных операций усугубляется ещё тем, что начиная с 2006 года денежные власти США перестали публиковать статистические данные по денежному агрегату М3[118]. Это затрудняет понимание сторонними по отношению к ФРС лицами того, как меняется денежная долларовая масса в широком смысле (включая кроме наличных денег различные финансовые инструменты, обязательства но которым номинированы в американской валюте) в Америке и в мире. Такая «мутная вода» не позволяет даже опытным финансовым аналитикам оценивать точно и оперативно ситуацию на финансовых и иных рынках. Что, впрочем, и нужно хозяевам ФРС для достижения своих целей.

Вот некоторые размышления по поводу этой странной информации, содержащиеся в одном из российских аналитических материалов: «...неучтённую эмиссию владельцы ФРС проводят не только в безналичном виде, но и в наличном виде (просто печатают банкноты). Риска здесь практически никакого нет. Во-первых, ФРС является высшей арбитражной инстанцией, которая может «определить», какая из купюр с одинаковыми серийными номерами действительно выпущена ФРС, а какая (при её 100-процентной идентичности) является якобы подделкой. Опровергнуть заключение ФРС не может никто, даже если все будут понимать, что все купюры — и «настоящие», и «поддельные» напечатаны на одном и том же станке. Да и вероятность, что купюры с одинаковыми номерами «встретятся» в одном месте, очень мала. Необязательно даже использовать одинаковые номера и серии, можно печатать неучтённые серии и распространять их через подконтрольные банки подальше от США». Для того, чтобы застраховаться от возможных скандалов с выпуском неучтённых долларов, США, по мнению анонимного автора цитированного выше материала, активно распространяют по всему миру слухи. Слухи о том, что фальшивомонетничеством занимаются другие страны: «Не зря с 90-х годов были запущены и до сих пор поддерживаются слухи о том, что якобы Иран научился идеально подделывать доллары и ежегодно выпускает по 5 млрд, поддельных долларов, которые не отличишь от настоящих...»[119].

Трудно сказать, насколько вся приведённая выше информация о неучтённой эмиссии американской валюты достоверна. Вряд ли, конечно, неучтённая эмиссия может иметь такие масштабы, как отмечается в информационных агентствах. Может быть, неучтённой эмиссии «живых» денег ФРС вообще не было, а речь шла о выдаче Федеральными резервными банками лишь гарантий и иных обязательств, которые позволяли «развязывать» тугие «узлы» неплатежей и долгов в банковской системе США.

Именно так многие трактуют те цифры триллионов долларов, которые попали в СМИ через публикации агентства Блумберг. Например, Марк Питтман и Боб Айври полагают, что речь идёт о «программах заимствований и гарантиях, почти полностью обеспечиваемых Федеральным резервом и FDIC[120]. Имена получателей не были раскрыты»[121].

Однако, эмитентам таких обязательств, с нашей точки зрения (учитывая состояние мировой и американской «экономики»), рано или поздно придётся столкнуться с предъявлением требований об их погашении «живыми» деньгами. Вот на следующем витке кризиса и возникнет ярко выраженное несоответствие между объёмом выданных обязательств и наличием имеющейся массы «живых» денег. Вот тогда перед ФРС США встанет острая дилемма: либо объявлять дефолт но выданным обязательствам, либо действительно напечатать астрономические суммы «живых» денег для покрытия этих обязательств[122].

В любом случае информационное агентство Блумберг совершенно правильно определило «болевую точку» денежной системы США — «непрозрачность» операций ФРС, которая создаёт благоприятную «питательную почву» для разных нарушений и даже преступлений. Нарушений и преступлений, жертвами которых становятся не только рядовые граждане США, но также жители всех тех стран, денежные системы которых так или иначе привязаны к американской валюте.

Банковский «социализм»

Нынешний финансовый кризис — одновременно и банковский. Власти стран «золотого миллиарда» не жалеют денег (как бюджетных, так и, тем более, центробанковских) для того, чтобы спасать ростовщиков.

Так, в середине 2009 года Европейский центральный банк «влил» в банковскую систему Евросоюза 442 млрд, евро, что соответствует 5% ВВП ЕС. ЕЦБ также снизил учётную ставку до рекордно низкого уровня в 1%, чтобы повысить ликвидность банковского сектора.

Однако, такого вливания, судя по всему, будет недостаточно, т.к. полученные деньги банки частично тут же перевели на счета ЕЦБ, либо использовали для межбанковских расчётов; до реального сектора «экономики» деньги не дошли. Продолжающийся паралич банковской системы ЕС порождает рост убытков кредитных организаций. По прогнозам Европейской банковской федерации, в 2010 году убытки европейских банков составят 420 млрд. долл.[123]. Следовательно, можно ожидать, что в 2010 году последуют новые «вливания» в банковский сектор европейских стран и вызванная этим раскрутка инфляции.

Аналогичная картина наблюдается в США, где к середине 2009 года «вливания» в «экономику» только но линии правительства составили около 1,5 триллионов долларов[124]. Большая их часть была направлена в банковский сектор. Однако и здесь мы видим паралич банковской системы: банки превратились в «тромбы», которые не позволяют деньгам доходить до реального сектора.

Если за двадцать лет, предшествовавших кризису, средний объём средств, сохраняемых банками на счетах ФРС, составлял 0,3% ВВП США, то за 2008-2009 гг. этот показатель увеличился до 6%[125].

Значит, властям придётся либо «вливать» в банковскую систему новые триллионы долларов, либо предпринимать какие-то беспрецедентные административные меры в отношении кредитных организаций[126]. Подобного рода «вливания» порождают критику и искреннее возмущение со стороны общественности. Ведь деньги надо направлять не в кредитные институты, а в реальный сектор, а ещё лучше — в сектор домашних хозяйств для того, чтобы стимулировать платёжеспособный спрос на рынке потребительских товаров и услуг.

Вот как оригинально отреагировал на подобную критику нынешний президент США Б. Обама. Выступая 14 апреля 2009 года в Джорджтаунском университете, он сказал: «...есть много американцев, уверенных в том, что правительственные деньги были бы лучше потрачены, если бы направлялись непосредственно семьям и фирмам, а не банкам. «Где государственная поддержка для нас?» — задают они вопрос. Смысл состоит в том, что доллар капитала в банке может фактически создать восемь или десять долларов в виде ссуд семьям и фирмам, возникает эффект мультипликатора, который может, в конечном счёте, привести к более высоким темпам экономического роста».

Очень интересное замечание. Во-первых, президент США признаёт, что деньги в Америке создаёт не государство, а частные банки. Никто из президентов до Обамы после Второй мировой войны не затрагивал этой щекотливой темы. Во-вторых, в условиях кризисов никакого эффекта мультипликатора не возникает, казённые деньги просто оседают на счетах частных банков. Так что критика американцев вполне справедлива. А президент проявил либо некомпетентность, либо просто «заговаривал зубы» публике.

По мнению Джозефа Стиглица, бывшего главного экономиста Всемирного банка, который известен своими критическими выступлениями в адрес администрации США, все государственные программы борьбы с кризисом можно выразить в виде короткой формулы: «наличные за мусор». По подсчётам МВФ, на начало 2009 года в американской финансовой системе такого «мусора» было накоплено на 3,1 трлн. долл. Выкуп «мусорных» активов будет и дальше разорять американское государство. Для подобного выкупа была даже разработана государственно-частная инвестиционная программа (PPIP — Public-Private Investment Program).