Ничто не вечно под луной - Романова Галина Владимировна - Страница 42

Черт! Да это же автомобильное колесо. И, судя по протекторам, резина новехонькая и нетронутая. Дождавшись, когда шаги удалятся на безопасное расстояние, Алевтина пошевелилась и осторожно приподняла ноющую голову.

Вот так так! Она же в собственном гараже. Лежит на бетонном полу в позе цыпленка-табака прямо под колесами автомобиля ее покойного супруга.

Каков нахал, а?! Не удосужился даже оттащить ее куда-нибудь, а зажег свет и разгуливает по гаражу в ожидании ее пробуждения. Никого не боится....

«Если есть кого бояться! – вползла смертельным холодком трусливая мыслишка. – Видимо, все мертвы!»

Итак, ее фантазии о горе обезображенных трупов на заднем дворе – это не фантазии, а не что иное, как ужасающая и беспощадная правда. И то, что она никого не нашла, разгуливая вокруг дома, еще не значит, что убийств не произошло.

Алевтина попросила создателя вновь лишить ее сознания. Пусть уж лучше она будет в полном беспамятстве, чем вот так лежать и безропотно ждать приговора обезумевшего от крови убийцы. А почему это, собственно, безропотно? Что мешает ей попытаться спастись?

Она постаралась сдвинуть ноги немного в сторону. Они упорно не хотели ее слушаться.

«А может быть, мне повредили позвоночник и теперь я парализована? – от беспомощности и жалости к самой себе Аля едва не заскулила. – Нужно ведь совсем немного: отползти к дверце машины, попытаться открыть ее и уехать! Ключи все время в замке зажигания. Бак полон, я недавно проверяла его на наличие горючего. Все на моей стороне. Нужно только постараться...» Но сколько она себя ни уговаривала, сколько ни взывала к помощи всевышнего, силы упорно не хотели к ней возвращаться. Безрезультатно провозившись на одном и том же месте и не сдвинувшись ни на йоту, Алевтина изрядно вспотела и скоро от сквозняка, скользящего по полу, ее начал бить озноб.

Ладно, черт с ним со всем! Будь что будет. В конце концов этому придурку надоест тусоваться по гаражу и он обратит свой взгляд на беззащитную жертву, и тогда, возможно, ей что-нибудь удастся предпринять. Может быть, монтировка какая-нибудь под руку подвернется. Может, лопата или грабли сослужат добрую службу. Во всяком случае, ни один из режиссеров не упускал такой возможности: оставить в нужном месте нужный предмет в особенно напряженный момент.

– Олег... – женский голос на тонкой дребезжащей ноте прорезал тишину ночи, заставив Алевтину вздрогнуть от неожиданности. – Олег! Отзовись! Я знаю, что ты здесь.

Маленькие найковские кроссовки осторожно прошествовали мимо распластанной Алевтины и, потоптавшись, двинулись в сторону узкой двери, где у Дениса была оборудована слесарная мастерская.

– Олег! – голос прозвучал более требовательно. – Я знаю, что ты жив! И давай, пожалуйста, не прячься. Я хочу тебя видеть!

Мужчина вырос за спиной Верочки, – а это была именно она, – подобно призраку, и замогильным шепотом спросил:

– А что еще ты хочешь, дорогая? Какие еще будут желания?

Верочка вздрогнула и, медленно повернувшись, сипло выдавила:

– Желание у меня только одно – заставить тебя остановиться!

– А пистолет захватила, дорогая? – насмешливо поинтересовался он, делая акцент на последнем слове. – Только смотри, не промахнись, как в прошлый раз.

– Ты же был мертв, когда я уходила, – сдавленно пробормотала она, понимая, что не этих слов он ждет от нее.

– Пришлось прикинуться. – Он демонически оскалился и, схватив ее за локоть, потащил в сторону верстака. – Сколько лежал раненый, столько боялся, что моя тихая благочестивая женушка захочет сделать контрольный выстрел. Но она превзошла все мои ожидания. Она пошла несколько дальше в своем желании избавиться от меня – подожгла дом. Как ты думаешь, что я чувствовал тогда, а?!

Верочка уперлась спиной о край верстака и прямо посмотрела в глаза Олегу. Боже правый! Знал бы кто, что она сейчас чувствовала! Долгие годы замужества она прощала ему все, стоило его рукам прикоснуться к ней. Она забывала о синяках и унижениях, когда он снисходил до внимания в ее адрес. Какие оправдания она находила каждой его подлости, каждому его безумному поступку. А потом... Потом в ней что-то надломилось, что-то безвозвратно ушло – и она выстрелила...

– А что, по-твоему, должна чувствовать женщина, когда муж отдает ее своему другу и тешится, сидя рядом?! Что она должна была, по-твоему, чувствовать?! – истерически выкрикнула Верочка, вцепившись в гладко оструганную деревянную поверхность.

– Ну... дорогая, на это я отвечу с полной уверенностью – ты испытала в тот момент оргазм. Причем первый в своей жизни. – Олег захохотал. – Много их было потом?

– Я же любила тебя, чудовище, – Верочка заплакала. – Знал бы ты, как я тебя любила! Никто и никогда не будет тебя любить так, как я!

– А как же Сеня? – На мгновение в его глазах мелькнуло что-то, напоминающее замешательство. – Его ты тоже любила? Или просто так спала – из благодарности за впервые подаренное наслаждение? Отвечай, шлюха!!!

Резким движением схватив ее за волосы, он с силой пригнул ее лицо к верстаку и несколько раз ударил о его поверхность. Сопротивляться она не пыталась. С силой, которой он обладал, не каждый мужчина мог справиться, а куда уж ей. Противиться ему в данный момент значило навлечь на себя еще большую его ненависть, а она не за этим сюда пришла.

– Прости, – просипела она, пытаясь прикрыться руками. – Прости. Ты убил его?

– Кого? – Олег отшвырнул ее от себя и недоуменно сморщил лоб. – Я много кого избавил от бессмысленного существования. Тебя кто интересует?

– Ты убил его... Сеню? Ты его убил? – Она вытерла кровь, сочившуюся из губы.

– Нет! Ну вот сука, а!!! – Он подлетел и дважды пнул ее ногой. – Только что говорила про любовь и тут же о своем сожителе... Нет его! Нет! Бросил он тебя! Бросил, как только увидел меня издали! А я специально ему подставился. Специально, зная его трусливую душонку. Он, как только увидел меня, так сразу к Ваньке побежал жалиться. Но и там у него ничего не вышло – я его опередил и Ванюшку... – Олег захихикал. – И Ванюшку тихонько придушил подушечкой. Тихо зашел, тихо ушел, меня никто и не видел. А вот рыжую башку твоего любовника видели многие, и сейчас его приметы рассылаются.

– И что? – Верочка заворочалась у него в ногах и вяло возразила: – Все равно тебе ничего не удастся доказать, ведь он его не убивал.

– Дура-баба! – Олег опять захихикал. – Я Дениску Алькиного подставил, как два пальца об асфальт, а уж твоего рыжего дебила! У меня на сей счет и парочка свидетелей имеется. Дениску засадил буквально грациозно...

Далее последовала целая череда подробностей, перемежавшаяся самыми сочными выражениями и все тем же странноватым мелким смешком.

Никогда еще Аля не чувствовала себя такой несчастной. Никогда еще ей не было так больно, как в эти минуты. Даже тогда, когда она узнала о гибели Дениса, ее сердце не рвалось так на куски, как сейчас. Обретенные было силы в момент своеобразного диалога Олега со своей женой вновь покинули ее. Тупое безразличие навалилось тяжелой незримой массой, делая все дальнейшие ее попытки спастись совершенно бессмысленными.

– А ты говоришь! – закончил Олег возбужденно. – Так что Сеньку своего не жди. В бегах будет всю оставшуюся жизнь.

– А зачем тебе Алевтина? – задала Верочка мучивший ее вопрос.

Ответил на него не Олег. Дверь гаража со скрипом распахнулась, и порог переступила Лидия, явив присутствующим свое подурневшее от алкоголя лицо.

– Алевтина ему для души и тела, – пьяно изрекла она и громко захохотала. – Он же грезил ею все это время, я тебе говорила. Не поверила? А зря.

– Ты откуда взялась? – вытаращился на нее Олег. – Тебя кто сюда звал?

– Никто, представляешь?! – Лидия, пошатываясь, прошла в угол, вытащила один из складных стульев и, разложив его, удобно на нем устроилась. – Сама вот решила нагрянуть. По дому походила, покричала – никого. Вижу свет в гараже. Дай, думаю, загляну, может быть, повезет. И не ошиблась... А ты, я вижу, с супругой беседуешь. И аргументируешь беседу синяками. Это твой любимый конек.