Звездный Надзор - Романов Виталий Евгеньевич - Страница 57

Девушка, заметив, что заморыш проявляет к ней интерес, намеренно повернулась в его сторону, ослепительно улыбаясь и дразня роскошными формами. Она чуть выгнулась, чтобы красивая грудь очертилась под блузкой, и принялась насмешливо разглядывать замершего Тони.

Фонетти-младший чувствовал разгоравшийся костер страсти. О такой подружке он мечтал в самых сладких грезах, она приходила по ночам, дразня и соблазняя, позволяя делать все, что только мог придумать мальчик. Антонио смотрел на ожившую сказку, еще не понимая, что будет дальше. Красотка не догадывалась, что голодного волчонка от безумия отделяет едва различимая грань, что зверь уже готов прыгнуть вперед, вцепиться в глотку добыче…

– Чего вылупился, придурок?! – разозлился парень, перехватив наполненный сладкой мукой взгляд Фонетти. – Не по твоему карману игрушка!

– Ревнуешь?! – засмеялась девушка, откидываясь на сиденье и обнажая ровные белые зубы. Ее красивые волосы волной упали за плечи. И вдруг красотка открыла дверцу со своей стороны, выбралась из мобиля навстречу Тони. – Да он, наверное, еще ни разу не пробовал, что такое баба!

Девушка насмешливо уставилась на Тони. Она все понимала – знала, что чувствует «воздыхатель». Ее руки скользнули по груди, по животу и стройным ногам. А потом пальцы с ярко-алыми ухоженными ногтями потянули юбку, все выше и выше.

– Смотри-ка! – рассмеялась красотка, указывая пальцем Тони чуть ниже пояса. – Там что-то есть!

Парень был очень недоволен поведением своей подружки, но, как водится, крайним оказался Тони. Первый удар свалил Фонетти на землю. Он закричал, умоляя не бить, но парень методично и хладнокровно наносил удары ногами, старательно метясь противнику в пах. Тони, как мог, закрывался руками, но мучитель принимался бить его по лицу, по почкам, чтобы заморыш убрал руки. И снова следовали удары ниже пояса, которые могли сделать инвалидом.

Девушка смеялась, наблюдая, как корчится на земле Тони, в страхе размазывая кровь и пыль по лицу.

– Стой, Энди! – прощебетала она, подходя ближе. Красотка быстро огляделась по сторонам, но по этой дороге редко проходили люди. По вечерам квартал чаще всего был пуст. Так произошло и сейчас – никто не мог заступиться за жертву.

– Никого нет, – кривя губы в усмешке, промурлыкала девушка. И вдруг наступила острой шпилькой на руку Тони. Юноша вскрикнул от боли, и тогда мучительница чуть ослабила нажатие. – Ты хочешь меня... – медленно проговорила она. – Правда?

Тони молчал. Острый каблук снова проткнул в его ладонь.

– Ты хочешь! – повторила она. Туфельки простучали по асфальту. – Энди! Давай-ка проверим, что там осталось. Поверни его!

Такого красивого танца Антонио не видел никогда в жизни, даже в самых сладких грезах. Девушка, полузакрыв глаза, соблазнительно изгибалась всем телом. Скинув бретельки с плеч, она медленно проводила руками по бедрам и высокой груди. Потом смотрела на Тони, и юноша чувствовал, что красотка танцует только для него...

– Смотри-ка, Энди! – глумливо засмеялась девчонка, указывая пальцем на Тони. – Ты не попал! Ну, сделай ему бо-бо еще разик. – И, повернувшись к избитому парню, томно проворковала, оголяя бедро так, что юноша видел перед собой резинку ее трусиков. – Я тебе нравлюсь, милый? О-о, это так возбуждает! Ради меня ты готов к боли...

Новый удар опрокинул Тони навзничь. А парень уже замахивался снова, целясь в голову. Фонетти вдруг понял, что его убьют на пыльной дороге. Никто не спасет. И тогда волчонок озверел. Он сжался в комок, принимая удар, а затем намертво поймал чужую ногу, судорожно ухватился пальцами за черный, пахнущий гуталином ботинок, резко, изо всех сил, крутанул в сторону. Раздался дикий крик, и парень как подкошенный рухнул на дорогу. Антонио с секунду-другую смотрел на свои ладони, вымазанные черным и липким, потом рассмеялся, принялся вытирать пальцы об одежду того, кто еще недавно бил его в полную силу. Девушка замерла на месте, попятилась к машине, поправляя юбку, еще не до конца сознавая, что случилось.

Тони медленно поднялся, глядя на нее.

– Ты... мне... нравишься... – хриплым от возбуждения голосом проговорил он. Горящие глаза Фонетти жадно и безумно скользили по ладной фигурке красавицы, в ужасе скорчившейся у капота. Тони впервые почувствовал, как пьянит власть. Он на миг замер, словно фотографируя образ жертвы. Затем волк прыгнул.

На исследование прибора, которым «крот» снимал информацию с транспортной магистрали, технический отдел потратил около недели. Но Волкова интересовали компьютерные детали лишь во вторую очередь, а наиболее важным было то, что отпечатков на «машинке» не нашли. Тем не менее, устройство о многом рассказало Волкову. Во-первых, оно лежало в коллекторе, в стороне от входа в туннели, где обычно проходили техники. Это означало, что некий злоумышленник смог пробраться по узким трубам достаточно далеко. Во-вторых, «машинка» находилась в коллекторе всего несколько дней, детекторы помех зафиксировали появление инородного предмета в тот же день, как ЗвеН проводил операцию на Лауре. Это позволяло сделать вывод, что «крот» прошел по туннелю как раз перед боевой тревогой или во время нее. Следы мочи в трубе подтверждали гипотезу о том, что злоумышленник бросил «вампира» и скрылся в тот момент, когда прозвучал сигнал.

Люди Волкова, отсеяв всех, кто не подходил по физическим габаритам, стали кропотливо проверять остальных. Особое внимание уделяли лицам, у которых был опыт работы с подобным оборудованием, ведь для того, чтобы установить «вампира» на информационную магистраль, требовались технические навыки, даже некоторый опыт разделки кабелей, иначе охранная сигнализация зафиксировала бы инородное вторжение...

Аналитики «двойки», работая независимо, составили несколько больших списков, в которые входили люди, подходящие по физическим данным; специалисты, обладавшие техническими навыками для работы с оборудованием; специалисты, по тревоге первой степени, незанятые на информационных и боевых постах... Последний список, составленный по результатам анализа мочи, содержал лиц, страдающих низким содержанием эритроцитов в крови.

Каково же было удивление Геннадия Волкова, когда аналитическая программа, искавшая пересечение нескольких списков, проанализировав несколько тысяч введенных учетных записей, выдала на экран только одну строку: «Дрю Морович». Подполковник второго отдела, единственный из всех офицеров, посвященных в детали операции, недоуменно посмотрел на Волкова, а затем, не дожидаясь команды, послал команду на повторение теста, только снизил вероятность совпадения с семидесяти пяти процентов до пятидесяти. Электронный мозг через несколько минут зажег на терминале ту же строку – «Дрю Морович».

И потянулись дни наблюдений «за объектом». Незаметно и медленно, чтобы не спугнуть врага, люди из «двойки» начали собирать информацию о «кроте». Лису нужно было очень аккуратно потянуть за первое звено в цепи, чтобы увидеть, кто стоит за неприметным щуплым сержантом из технико-информационного отдела.

Довольно быстро выяснилось, что во время боевой тревоги первой степени Дрю Морович отсутствовал на своем месте в БИПе – кресло оператора информационного сопровождения канала пришлось занять дежурному офицеру. Моровичу тогда был объявлен выговор по отделу. Свое отсутствие сержант объяснял резкими, неожиданными болями в животе, вследствие чего в момент подачи сигнала тревоги он находился... в гальюне. Процессу не дали ход, все сошло Моровичу с рук, потому что до того за ним не числилось дисциплинарных взысканий. Начальник отдела не отправил доклад в вышестоящие инстанции, ограничившись внутренним порицанием. Но теперь, когда эл-мозг утверждал, что ошибка невозможна, отсутствие сержанта Моровича на боевом информационном посту выглядело совсем по-другому.

Получив еще одно доказательство, что «двойка» на правильном пути, Волков приказал усилить наблюдение за сержантом. Биографию Моровича начали скрупулезно исследовать ведущие аналитики Лиса. Тихая, никому незаметная работа не прекращалась ни днем ни ночью, Адмирал приказал соблюдать крайнюю осторожность, чтобы не спугнуть неведомого врага. Противник должен был оставаться в неведении о том, что его агент вычислен.