Ключи к декабрю (сб.) - Гаррисон Гарри - Страница 5

— А вы уверены, что там не найдется юпитерианцев? — после небольшой паузы хитровато спросил Корнелиус.

— Вовсе нет. Там их могут быть миллиарды! — Викен пожал плечами. — Города, империи, все что хотите. Площадь Юпитера в сотни раз больше земной, а мы видели только с дюжину небольших районов. Но мы знаем, что там нет существ, которые бы использовали радио. Вряд ли они додумаются до него сами. Представляемо, какую толщину должны иметь на Юпитере радиолампы, какие нужны насосы?.. Так что мы в конце концов решили создать своего юпитерианца.

Викен провел Корнелиуса через лабораторию в следующую комнату. Она была не так загромождена, выглядела более законченной. Творческий беспорядок экспериментатора уступил место уверенной точности инженера.

Викен подошел к одному из щитов, тянувшихся вдоль стен, и посмотрел на приборы.

— За ним лежит другой “Ю-сфинкс”, — сказал он, — на этот раз самка. Она находится под давлением в двести атмосфер при температуре сто девяносто четыре градуса ниже нуля. Здесь применена установка — я бы назвал се “маточная установка”, — позволяющая хранить модели существ живыми. В этом… ну… эмбриональном состоянии наша самка развилась до степени взрослой особи. Мы создали нашего юпитерианца по подобию земных млекопитающих. Она никогда не имела сознания и не будет иметь, пока не окажется, так сказать, “рождена”. У нас здесь запасено двадцать самцов и шестьдесят самок. Можно рассчитывать, что половина из них достигнет поверхности. Если понадобится, сделаем и больше. Не так сами “Ю-сфинксы” дороги, — продолжал он, как их доставка. Поэтому Джо будет оставаться один, пока мы не убедимся, что его вид жизнеспособен.

— Насколько я понял, вы сначала экспериментировали с низшими формами жизни? — сказал Корнелиус.

— Конечно. Несмотря на применение мощных катализаторов, понадобилось двадцать лет, чтобы совершить путь от искусственных космических спор до Джо. Мы отрабатывали пси-лучевую технику управления на всех формах жизни. Межвидовое управление вполне удается, если нервная система искусственной модели животного специально приспособлена для этого и не имела случая создать собственной системы реакций, отличной от импульсов пси-оператора.

— И Джо — первый вид, с которым начались затруднения?

— Да.

— Придется зачеркнуть одну гипотезу. — Корнелиус присел на рабочий стол, болтая толстыми ногами и поглаживая ладонью свои жидкие, песочного цвета волосы. — Я думал раньше, что это может быть связано с физическими условиями на Юпитере. Теперь же мне кажется, что причины надо искать в самом Джо.

— Сначала мы тоже подозревали что-то вроде этого, — сказал Викен. Он зажег сигарету, затянулся, так что его худые щеки глубоко запали, и мрачно посмотрел на Корнелиуса. — Однако трудно понять, как это могло получиться. Биоинженеры говорили мне что “Ю-сфинкс” сконструирован более тщательно, чем любой продукт естественной эволюции.

— Даже его мозг?

— Да. Он точно скопирован с человеческого, чтобы сделать возможным пси-лучевое управление. Однако введены и некоторые усовершенствования, например большая нервная устойчивость.

— Ну, тут есть еще и психологическая сторона, — сказал Корнелиус. — Несмотря на все наши усилители и прочие хитрые штуки, пси-лучевое управление до сих пор относится в первую очередь к области психологии. А может, дело и не в этом… Возьмите хотя бы травматические шоки. Наверное, взрослый юпитерианский зародыш пережил тяжелую посадку?

— Корабль — да, — сказал Викен, — но не сам “Ю-сфинкс”. Он спокойно плавал в жидкости вроде той, в которой все мы находились до момента рождения.

— Ну, а потом? — продолжал допытываться Корнелиус. — Корабль садится, маточный механизм открывается, “пуповина” отсоединяется, и Джо, так сказать, “рождается”. Но ведь мозг у Джо взрослый! Он же не защищен, как полуразвитый детский мозг, от шока внезапно пробуждающегося сознания!

— Мы и об этом позаботились, — сказал Викен. — Энглси находился на пси-луче, заранее настроенном на Джо, с того момента, как корабль покинул спутник. Так что никакого неожиданного возникновения сознания не было. Джо с самого начала был только психологической копией Энглси. Он не мог пережить большего душевного потрясения, чем Эд. Ведь там, на Юпитере, по сути дела, Эд, а не Джо.

— Будь по-вашему, — упирался Корнелиус. — И все-таки не нацию же управляемых моделей вы хотите создать! Ведь нет?

— Боже избави, — сказал Викен. — Об этом и речи быть не может. Как только мы убедимся, что Джо хорошо освоился, мы затребуем с Земли еще парочку пси-операторов и отправим Джо подмогу в виде новых “Ю-сфинксов”. Следующее поколение возникнет, так сказать, естественным путем. Ведь конечная наша цель — это маленькая юпитерианская цивилизация. Там будут охотники, горняки, ремесленники, земледельцы, домашние хозяйки, промышленные рабочие. Они будут содержать несколько привилегированных лиц вроде местного духовенства. Именно эта элита и будет находиться под нашим управлением, как Джо. Они будут заняты только изготовлением инструментов, воспитанием населения, научными экспериментами. Они-то и сообщат нам все, что мы захотим узнать.

Корнелиус кивнул. Насколько он понял, именно в этом и состояла суть “проекта Юпитер”. Теперь он мог оценить важность, своего собственного назначения. Но у него так и не было ключа к разгадке этих постоянных вибраций в К-трубке.

Пока он был бессилен.

Эдвард Энглси стиснул. Почему это так на меня действует? Пока Джо там сражался, неужели я действительно мог, оставаясь здесь, в кровь разбить кулаки о металлический пульт?!

Его взгляд скользнул по комнате к столу, за которым работал Корнелиус. Он не любил этого толстого, сосущего сигары слюнтяя с его бесконечными разговорами. Он уже не заставлял себя быть вежливым с этим “земляным червем”.

Псионик положил отвертку и потянулся, разминая усталые руки.

— Ух!.. Хочу немного передохнуть.

Наполовину собранный передатчик — легкое ажурное сооружение — выглядел не на месте рядом с его толстым пухлым телом. Да и сидел он на своей лавке как-то по-жабьи, неуклюже поджав ноги. Энглси тяжело переживал сам факт, что ему приходилось ежедневно с кем-то делить эту комнату, хотя бы на несколько часов. Последнее время он требовал, чтобы ему приносили еду прямо сюда. Он уже давно не выходил за порог пункта управления. Да и зачем, собственно?

— Что вы с ним возитесь столько времени? — проворчал Энглси.

Корнелиус покраснел.

— Если бы у вас был готовый запасной агрегат вместо этих частей… — начал он. Пожав плечами, он вынул окурок сигары и тщательно прикурил: запас надо было растянуть надолго.

Энглси размышлял, не назло ли ему Корнелиус выпускает изо рта эти вонючие клубы дыма. Вы мне не нравитесь, господин землянин, и это, безусловно, взаимно.

Мой агрегат, судя ко контрольным приборам, в полном порядке, — сказал Энглси угрюмо.

— И тем не менее, — сказал Корнелиус, — через определенные промежутки времени в нем возникает дикое возмущение, которое сжигает К-трубку. Вопрос в том, почему? Как только новый передатчик будет готов, вы его испробуете. Хотя, откровенно говоря, я вообще не думаю, что тут дело в электронике… или даже в каких-то неожиданных причинах физического порядка.

— В чем же тогда?

По мере того как разговор приобрел чисто технический характер, Энглси чувствовал себя все свободнее.

— Ну посудите сами. Что такое К-трубка? Это сердце передатчика. Она усиливает природные психические импульсы, преобразует их в модуляцию волны-носителя и выстреливает пучок пси-лучей туда, к Джо. Она также улавливает ответные импульсы Джо и усиливает их для вас. Все остальное только служебное дополнение.

— Обойдусь без ваших лекций, — проворчал Энглси.

— Я повторяю очевидные вещи только потому, — сказал Корнелиус, — что порой самый простой ответ труднее всего найти. Может, это не К-трубка шалит. Может, все дело в вас.