Везунчик - Романецкий Николай Михайлович - Страница 29

— Вас все еще интересует ночной пожар на даче в Елизаветинке?

— Меня интересует, кто является фактическим хозяином сгоревшей дачи. Антон Величко, скорее всего, — просто подставное лицо.

Он кивнул:

— Скорее всего… Но мы этого уже не узнаем. Дело в том, что Величко убит. Застрелен киллером прямо на улице. Информация об этом пришла, когда я выезжал на встречу с вами.

Я вздохнул: кто-то обрезал еще одну ниточку. Но если для этого «кто-то»я мертв, то зачем обрезаются ниточки? От моих ночных спасителей?..

— Вы, вижу, не удивлены.

Я промолчал: слишком откровенно прозвучало бы в моем голосе разочарование.

— Хорошо, я согласен на ваши условия, — сказал Бакланов. — Какие будут первые указания?

Я с трудом сдержал вздох облегчения.

— Вот что надо сделать, — начал я. И вдруг понял: выводить его на Ингу рано. Если бы спросили, почему я так решил, у меня бы не нашлось ответа. Просто интуиция…

Бакланов ждал, покуривая очередную сигарету. Hе было ни ухмылки, ни понимающих взглядов. Этот парень нравился мне все больше и больше. Но спешка никогда и никому не приносила пользы. В особенности — фиктивным мертвецам. Если Инга — та, за кого я ее принимаю, фиктивный мертвец быстро сможет стать реальным трупом.

Я вытащил из кармана блокнот, открыл страницу данными Пискуновой и Савицкой.

— Вот адреса и телефоны двух женщин. Перепишите их.

Бакланов переписал.

— Нужно очень осторожно узнать, как прошли них роды. Сами к ним ни в коем случае не суйтесь. Придумайте что-нибудь. К примеру, наймите частного детектива. Пусть поспрашивает у соседей. Максимум осторожности, иначе несчастных женщин может ждать судьба Величко.

Репортер кивнул. Глаза его стали очень серьезными.

— К сожалению, денег я могу дать вам только две тысячи. У мертвецов мало путей к добыванию средств. Разве лишь выйти на большую дорогу и грабить проезжающих…

— Ваши деньги мне не нужны, у меня достаточно собственных. К тому же должен что-то и я вложить в наше совместное предприятие.

— Тем не менее возьмите. — Я вытащил из кармана два куска. — Буду очень вам благодарен, если вы приобретете мне пистолет с глушителем.

Я думал, Бакланов встанет сейчас на дыбы, но он лишь оттолкнул мою руку:

— Могу дать свой.

— Нет, ваш зарегистрирован. Нужен пистолет с черного рынка. Лучше всего «етоев». И с полсотни патронов. — Я запихал два куска назад. — Если дело закончится благополучно, деньги верну, не сомневайтесь.

— Я и не сомневаюсь… Когда потребуется оружие?

— Вчера!

— Вчера не обещаю. И завтра — тоже. Но через два дня будет точно. У меня имеются кое-какие каналы.

— Очень хорошо, — сказал я. — Соблюдайте предельную осторожность. На черном рынке у тех, против кого мы играем, вполне могут быть осведомители.

— Имен ваших противников вы так и не назовете?

— Нет! Пока нет… И последнее. Мне потребуются услуги квалифицированного хакера. Чтобы мог сломать любую защиту. Или проследить цепочку фиктивных адресов.

— Есть у меня такой знакомый. Я вам дам телефон. Спросите Щелкунчика. — Репортер достал записную книжку и продиктовал номер. — Правда, без моего предварительного звонка он разговаривать с вами не станет. Вечером я с ним свяжусь, если он дома. Звякните мне завтра в девять утра.

На этот раз я не сдержал облегченного вздоха.

— Удачная я находка, верно? — тут же отреагировал Бакланов.

— Верно, — согласился я. — Встретимся завтра, в три часа дня, на этом же месте. — Я протянул ему руку. — Теперь ступайте, я здесь еще погуляю… Да, подберите свой шпионский арсенал. А завтра не забудьте оставить его в машине. Все равно проверю.

— Как мне с вами связаться? Если потребуется…

— Никак. Звонить буду только я. Назовусь Вороновым.

Он кивнул и ушел. А я нашел полянку с травой погуще и прилег. Мне чертовски не хотелось возвращаться в Питер.

Глава 33

В город я, разумеется, вернулся. Но прежде еще раз продумал все намеченные планы.

Особенно меня волновала Инга. И тут я словно бы раздваивался. Ум говорил мне, что я глупец, что она всего-навсего выполняла задание своего хозяина, что моя «смерть» не вызвала у нее никаких переживаний. Но сердце соглашаться с такими выводами не хотело. А если она и в самом деле влюбилась, это для нее могло закончиться плохо. Влюбленная женщина вообще способна на многое. Особенно если у нее убили бой-френда и она знает, кто убийца. Особенно такая женщина, как моя Инга.

Я просмаковал предпоследнее слово. Моя. МОЯ! Меня совершенно не интересовало, с кем она спала раньше. Пусть даже с самим Поливановым. Во всяком случае, я бы этому не удивился. Такая женщина просто обязана с кем-то спать. Но сейчас она была моя. И нам было хорошо. И уверен, что нам еще долго было бы хорошо.

Может, послать письмо? Два слова. «Я жив». И без подписи. И не по месту работы, а домой. И не два слова, а пять. «Я жив. Сожги эту записку»… Нет, писем посылать нельзя. Но домашний адрес узнать надо. Съездить туда, к ее дому. Подежурить вечерок. И убедиться, что она тоже жива. Чем черт не шутит, Пал Ваныч вполне мог взяться за обрубание концов. И убрать даже ту, с кем спал… Можно, конечно, и позвонить. Молча послушать голос. Да только, боюсь, поймет она, кто это молчит в трубку. И от неожиданности наделает глупостей. Влюбленная женщина вполне способна на глупости. Даже такая, как моя Инга. Нет, звонить нельзя. Но увидеть — надо!

Вот после этого решения я и отправился в город. До вечера имелся еще вагон времени, но моя правая нога все время старалась поглубже вдавить педаль газа. Ей не терпелось, она хотела коснуться шелковистого Ингиного бедра. И мне приходилось периодически сбрасывать скорость, потому что вся дорога от Сертолова до Поклонной горы была оборудована автоматическими камерами с радаром-скоростемером — антирадар предупреждал об этом недвусмысленно.

В конце концов я решил переключить охваченное сексуальным влечением тело на удовлетворение другого основного инстинкта и отправился обедать. В первую же попавшуюся на пути забегаловку. Рестораны теперь были не для моего кармана. Кто знает, какие еще расходы ждут впереди!..

Стоя у высокого круглого стола, я жевал политые кетчупом хот-доги и разглядывал окружающих. Я не был среди них белой вороной, но мой джинсовый костюм выглядел поприличнее их затрапезных одеяний. Судя по всему, этой забегаловкой пользовались безработные. Мрачные лица с тяжелым взглядом, нечесаные волосы, дрожащие руки… Полная гармония с давно не помнившими ремонта стенами и столь же давно просящимися на свалку столами.

— Не возражаете? — Ко мне приблизился тип, только что осчастливленный порцией хот-догов.

— Прошу! — Я пододвинул к себе стакан, будто боялся, что тип завладеет моим компотом.

Несколько дней назад я бы на такой компот даже не взглянул, не то что стал пить. Как быстро все-таки мы привыкаем к переменам! Потому и выживаем… А кто не в силах приспособиться, тому остается прыгнуть с Бруклинского моста. Или из окна квартиры, когда в дверь звонят судебные исполнители…

— Недавно без работы, брат? — спросил тип. У него было исхудалое лицо с глубоко запавшими серыми глазами, но взгляд оказался на удивление живым.

— А как ты определил? — поинтересовался я, расправляясь с очередной сосиской.

— Костюмчик необтерханный. И глаза еще не потеряли уверенности.

— У тебя глаза тоже не смотрят в гроб.

Он улыбнулся открытой и даже отчасти какой-то восторженно-наивной улыбкой:

— А зачем им туда смотреть? Жизнь прекрасна, брат!

— Чего же в ней прекрасного, брат? Без денег ведь долго не протянешь!

Он опять улыбнулся:

— Я-то тяну. Уже десять лет тяну. Не вообще без денег, но без больших — точно. Много ли мне надо? Кусок хлеба. — Он глянул в тарелку. — Крыша над головой. — Он перевел взгляд на потолок.

Я вспомнил слова Шерлока Холмса из «Собаки Баскервилей». «Много ли мне надо? Кусок хлеба! Чистый воротничок!» Хорошо ему жилось, в девятнадцатом веке! Великий сыщик не нуждался в хакерах. И ему нечего было избегать инспектора Лестрейда — через того бы никогда не вышел на Шерлока очередной профессор Мориарти…