Везунчик - Романецкий Николай Михайлович - Страница 13

Я принял душ, оделся и отправился в ресторан, пополнять запасы растраченной на любовь энергии.

Глава 16

В двадцать три ноль-ноль я был готов к выполнению пункта «три» полученных от босса инструкций. Кошка и веревка устроились в багажнике. Все остальное надежно упаковано в рюкзаке.

Я спустился вниз и отдал портье ключ.

— Не уезжать ли собрались на ночь глядя? — спросил он, кивая на рюкзак.

— Нет, — сказал я. — Пикник. Пригласили вот приятели. Шашлычки там у костерка, то, се… Вернусь завтра, если компания понравится. — И самым похабным образом подмигнул ему.

Он ответил мне той же монетой:

— Небось на закуску-то к шашлычкам блондинка давешняя ожидается?

— Она, брат, она!

— От такой закусочки грех отказываться!

Я ушел, а он остался обирать гостиничных шлюх и завидовать счастливчику-постояльцу.

Сев в машину, я первым делом отключил мобильник — больше меня ни для кого сегодня не было. Даже для босса. Даже, конь в малине, для Инги…

Улицы были много свободнее, чем днем, но я катил неторопливо, дожидаясь, пока улягутся спать ольгинские жители, и даже время от времени останавливался, чтобы покурить и подышать ночной прохладой. Все-таки натуральный воздух — даже на улицах мегаполиса — это вам не кондиционер. Что бы там ни говорили производители кондиционеров… А кроме того, я сочетал приятное с полезным, проверяя, нет ли хвоста.

Хвоста не было.

До места я добрался к часу. Медленно свернул в переулок, вдоль которого тянулась восьмифутовая каменная ограда.

Уличные фонари не горели, но я не зря прогулялся здесь вчера, после того как швабра-заместительша Наташа выставила меня вон. В остальном же черная августовская ночь мне только на пользу. Было бы гораздо хуже, если бы доктор Марголин пожелал исчезнуть в июне — в это время, говорят, тут ночью светло, как днем.

Заглушив двигатель, я закурил и некоторое время выжидал, открыв дверцу и оглядываясь. По улице, с которой я свернул, прошло несколько машин, но в переулке светлее не стало ни на секунду. Конечно, не помешали бы инфракрасные очки — «змееглазы», но давать Инге такое поручение я не решился — тогда бы цель моего путешествия стала ясна и слепому.

Докурив сигарету, я пристроил под мышку кобуру со «стерлингом»и выбрался из машины, не забыв прихватить с собой и все остальное. Постоял, прислушиваясь. Где-то гремела музыка и лаяли собаки, но все это происходило далеко. Потом по рельсам простучала электричка. Она тоже не могла мне помешать. Я перешел улицу, на ощупь пробрался сквозь кусты, на ощупь нашел нишу, в которой скрывалась дверь, пошарил справа от нее и нажал кнопку звонка — раз, второй, третий… Реакции не последовало. Я размотал веревку с кошкой, размахнулся и забросил зубастое чудовище на стену. Раздался едва слышный стук. Вот чем хорош арлит! Звон металлической кошки разбудил бы всю округу, а так — тишь… Потянул — сидит крепко. Я напялил рюкзак на плечи и через пять секунд был на стене. Далеко справа светились окна — там испытывали моральные и физические мучения несчастные роженицы, — но амбулаторное крыло, расположившееся прямо передо мной, было темно. Еще через три секунды я оказался по другую сторону стены. Постоял, прислушался.

Похоже, дерзкое проникновение на территорию клиники осталось со стороны хозяев незамеченным. Тогда я подобрался к секретному ходу с другой стороны — ноги почувствовали камень, — ощупал замок. Предположения оказались верными: Марголин поставил тут простую защелку, которую изнутри можно было открыть без ключа. А с улицы, надо полагать, ключ и не требовался — посетитель звонил, и ему открывали.

Каменная дорожка сама привела меня к двери в здание. Я зажег фонарик, зажал его зубами и принялся за тупое дело — подбор отмычки. Этот воровской инструмент также перестали делать из металла, и шума было немного. Через пятнадцать минут упорство было вознаграждено — замок щелкнул. Предположения мои и тут оправдались: раз Марголин вынужден был удрать внезапно, он вряд ли имел возможность поставить дверь на сигнализацию. Впрочем, если бы завопила сирена или зазвонил звонок, я бы всегда успел удрать.

Проникнув в здание и убедившись, что вокруг нет окон, я добавил фонарику яркости.

Ага, вон там, за лесенкой в три ступеньки, еще одна дверь. И врезной замок — на страже.

С этой преградой я справился и вовсе за пять минут. Пригасил фонарик, открыл. Не знаю, был ли это кабинет Марголина или какое-либо другое помещение (впрочем, в каком другом помещении, кроме хозяйского кабинета, может быть тайный выход?), но гейтс на столе стоял. Я достал «проныру», подсоединил к параллельному порту и скачал с винчестера все пользовательские программы.

Ну вот и порядок: задание босса выполнено без шума и пыли.

Я отсоединил «проныру», спрятал в рюкзак и быстренько вымелся из кабинета.

Пять лет назад я бы тут же вымелся и дальше, унося ноги с места преступления. Однако с тех пор Ар… то есть Максим Метальников сделался чертовски любопытен, и именно чертовское любопытство заставило меня осмотреть тамбур, в котором пряталась лесенка в три ступеньки. И я наткнулся на третью дверь.

Это была еще та дверь, металлическая, с серьезным характером, навевавшая неизбежные мысли о сокровищах Агры, пещере Али-Бабы и прочих золотых лихорадках. На ней стоял электронный замок «Хронос», а у меня на этого Хроноса имелся Зевс, в виде «Сезама», который за минуту с небольшим отправил «папашу»в Тартар. И я вступил в святая святых доктора Виталия Сергеевича Марголина.

Первым делом я поискал окна. А когда убедился, что здесь их тоже нет, щелкнул выключателем возле двери. Вспыхнул свет, и я зажмурился. Когда глаза привыкли, осмотрелся.

Ну-ка, ну-ка, любопытная Варвара, что мы здесь с тобой имеем?

Имели мы немного — стол с еще одним гейтсом; в углу большой холодильник, пол перед которым кто-то усыпал битым пробирочным стеклом (я было встрепенулся, но вряд ли в домашнем холодильнике стали бы хранить штаммы чумы, холеры и сибирской язвы); в другом углу — диван-кровать с подушкой в белоснежной наволочке (недра диванчика наверняка скрывают и прочее постельное белье); три кресла изящной формы; офисный стул перед столом; стеллаж для дискет и сидюшек; книжный шкаф. Справа от шкафа — в третьем углу — монументальный сейф с клавиатурой.

Первым делом я подсоединил к гейтсу «проныру»и повторил операцию по изъятию информации. Затем перебрался к сейфу.

На часах было уже два, и у меня оставалось не так уж много времени. Я решил предоставить «Сезаму» на разборки с сейфом не более десяти минут, прилепил его на дверцу и все эти десять минут наблюдал, как скачут на дисплее цифры. Когда намеченный срок прошел, а щелчок так и не раздался, я остановил бессильный компьютер-взломщик и смеха ради повернул ручку на дверце.

Послышалось тихое «ш-ш-шу», дверца с готовностью приоткрылась.

Непечатные слова сами вырвались из моих уст.

Хвала чувству юмора и настойчивости, но десять минут ломиться в открытые ворота!..

Я еще раз выругался и распахнул дверцу настежь.

Первым делом в глаза бросились деньги — пять пачек русских стольников и две баксов. В ближайший год, если уйти от босса, можно не работать. Жаль только, доказать законность их приобретения не удастся, и налоговый инспектор вытрет об меня ноги… Ладно, значит, послужат здесь: свободные, неподотчетные деньги — неплохая помощь частному детективу в его профессиональной работе. Не пара зорких глаз, конечно, и не цепкий ум, но тоже ничего. Скажем, наравне с крепкими кулаками…

В левом углу сейфа лежал небольшой кейс, а в правом — коробочка из материала, похожего на стекло. Этакая хрустальная шкатулка… Еще в сейфе имела место быть дискета — обыкновенная дюймовка, только почему-то, в отличие от своих благоразумных сестер, открыто загорающих на стеллаже, спрятавшаяся в недрах недоступности.

Этой дискете я обрадовался больше, чем деньгам. Она, пожалуй, будет сродни и зорким глазам, и цепкому уму, и крепким кулакам сразу. Вполне возможно, что в ней скрывается наш с боссом гонорар.