Восьмой зверь - Ильин Владимир Алексеевич - Страница 55

— Значит, ты убил их, затем попытался прикончить меня, — поведал ему громила. — Только по счастливой случайности патроны кончились. Есть свидетель. Малыш, будешь свидетелем?

— Легко, дядя Вилли, — отозвались из дальнего угла.

Алан дернулся и навел ствол, ориентируясь по голосу.

И дважды нажал на спуск. И еще раз, пытаясь убить виновника всех своих злоключений, совершенно беспечно развалившегося на стуле с каким-то свертком в руках.

Глава 15

За другим концом стола, в окружении кип развернутых и уложенных друг на друга гроссбухов, с видом безмерной скуки и некоего отвращения к цифири, аккуратно выписанной на разлинованных листах бухгалтерских книг, восседал Вилли. На слова охранника он отреагировал легким кивком, не отрываясь от перекидывания бусинок на деревянных счетах из разряда в разряд, что-то шепча себе под нос, — не иначе, мы застали его в разгар особенно сложных подсчетов. А вот на мой голос Вилли поднял голову сразу, уставившись с немым удивлением. Легкий ступор прошел почти сразу, дав место злорадству и хищной маске. Гроссбухи оказались отодвинуты на край стола, туда же, брякнув, откатились счеты.

— Какой я тебе Вилли?! — зарычал мужчина напротив, поднялся с места и не спеша подошел ко мне.

За спиной прозвучал звук шага в сторону. Мой конвоир не сомневался — сейчас кого-то будут бить. Не ошибся — кулак Вилли уже шел на широкий замах. Я был настолько шокирован происходящим, что не пытался воспрепятствовать или уклониться. Только удивился — почему не открытой ладонью? Не к месту вспомнилась похвальба, что от кулачищ Вилли на спор падали быки.

Вилли повернулся всем корпусом, вкладывая в движение всю массу, и обрушил жуткий — даже по звуку — удар на голову охранника казино. Глухой звук падения чего-то тяжелого на пол. Не бык, но тоже громко.

— Я — дядя Вилли, — подмигнул старый знакомец, потирая запястье.

Впору умилиться трогательной сцене, если бы она не была списана с десятков бульварных постановок, по которым Вилли и такие, как он, представляли себе жизнь в высшей лиге «людей с кулаками». Их идеал — дорогой костюм с золотыми запонками, лакированные штиблеты, длинная сигара откуда-то из южных владений, огненная «пушка» с хромированными накладками и красивая фраза, которую бандит вворачивает в самый удачный момент. Иные становятся крылатыми.

Если кратко — я для Вилли чуть больше, чем никто. Те беседы в доме Марты, которым он был свидетелем, вообще ничего не изменили — как видел меня в категории «любимые питомцы хозяйки», так и остался. На людях — полное равнодушие, наедине — смесь терпения и раздражения человека, которого заставили выгуливать чужого пса. Ну а если никто не видит — можно и хвост отдавить.

Разумеется, Вилли будет меня защищать, но не настолько, чтобы отправлять в нокаут одного из своих подчиненных из-за ложного обвинения. Тут что-то другое.

Вместо слов благодарности или попыток что-либо объяснить я постарался стать как можно незаметней и пересел к стене. Вилли тем временем выудил из внутреннего кармана поверженного противника пистолет и досадливо хмыкнул своим мыслям, разглядывая руны на его стволе.

После обыска все немалое тело охранника было спрятано под стол и задвинуто стульями. Пользуясь перестановками и шумом, я постарался забиться еще дальше в угол и «не отсвечивать».

Вилли дважды стукнул по участку стены, не отличимому от других. Звук вышел глуховатым, словно за деревянной облицовкой была пустота. Догадка подтвердилась — прямоугольник плоскости превратился в скрытую дверь, распахнувшуюся вовнутрь смежного помещения. С моей позиции не было видно, что там внутри, но по запахам еды, шуму стекла и металла друг о друга можно было предположить кухню заведения. Неразборчивый разговор Вилли с незнакомцем — и дверь вновь вернулась на место.

Старый знакомый лучился довольством. Он обернулся ко мне, окинул взглядом мою позицию — в самом углу — и оценивающе хмыкнул. Вновь ни единого вопроса, вместо этого — гроссбухи опять заняли свое прежнее место, на этот раз закрытой стопочкой, и только последний из них остался раскрытым на самой последней заполненной странице. Счеты также были уложены рядом — набранные наспех разряды отражали последнюю цифру в раскрытой книге. Вилли занял место во главе стола и принялся терпеливо ждать.

Вскоре наше одиночество нарушил представительный господин в возрасте — что-то около границы шестидесяти лет. Короткая аристократическая бородка, седина в роскошной прическе, зачесами закрывающая намечающуюся лысину. Костюм с блестящими пуговицами, с гравировкой гербовых узоров, которые новый гость носил, словно боевые ордена. Монокль цепочкой закреплен к верхнему карману — кончики пальцев господина потянулись к нему по старой привычке: в комнате темно, попросту выключили половину светильников, но гость оборвал случайный жест на середине.

— Чем я могу вам помочь, Вильям? — как к равному, с уважением обратился пожилой аристократ.

— Дела ведутся идеально, господин Берт, — ответил Вилли, жестом показывая на бумаги. — Я все проверил.

— Очень рад. — Гость скрыл явное облегчение за глубоким вздохом. — В таком случае я был бы счастлив отобедать с вами. Как мне доложили, повар сегодня превзошел себя.

— Один момент. — Уже привстав с места, Вилли возвратился на кресло. — Касаемо ваших уверений…

— Стоит этому жулику появиться в этих стенах — он будет предоставлен на ваш суд, — приподняв голову, со значением провозгласил господин Берт.

— Затянули вы с этим делом, — неодобрительно покачал головой Вилли.

— Подозрения были и раньше, но вы ведь понимаете — наша публика требует весьма деликатного обращения. Клиенты благородного происхождения, с огромными связями и деньгами. Мы никак не можем изъять из зала одного из них, не имея доказательств, — с жаром принялся отстаивать свою позицию господин.

— Но теперь… — Вилли начал фразу и оборвал ее, давая завершить собеседнику.

— Но теперь благодаря вашей информации мы примем все меры. Не сомневайтесь!

— И вызнаете, как он выглядит? — лениво уточнил Вилли.

— Разумеется, — оскорбился Берт. — Мы и раньше к нему присматривались. Все крупные выигрыши обязательно вносятся в журналы и регистрируются должным образом.

— Жаль, что этого журнала нет у меня, — хмыкнул Вилли, перебирая гроссбухи.

— Вы сможете заглянуть в него после завершения работы казино, — поклонился Берт, спрятав легкую панику за глубоким поклоном. — Он у нас один и задействован в данный момент.

— Надеюсь, ваш шулер появится раньше закрытия. Господин Берт, я забыл вас представить, — спохватился Вилли и указал на меня. — Хотя, возможно, вы уже знакомы с этим молодым человеком?

— К сожалению, нет. — Короткий взгляд в мою сторону.

— Н-да? А вот ваш охранник посчитал иначе. — Вилли встал с места, отодвинул несколько стульев и за ногу вытащил поверженного мужчину на середину комнаты.

— Потрудитесь объясниться, за что вы ударили Ксера. — В голосе старика появились нервные нотки.

— Не раньше десяти минут тому назад он привел ко мне этого юношу, уверяя, что он и есть наш мошенник. Однако вы его не признали, — посетовал Вилли и легонько пнул бесчувственное тело.

— Тут просто темно, — заблеял старик и принялся буравить меня взглядом, словно увидев в первый раз.

Передо мной разворачивалась нелепая сцена оправданий, уловок и вранья. Господин Берг смотрелся откровенно жалко, цепляясь за хлипкие версии излишне услужливого слуги, досадной ошибки и некоего второго мошенника, о котором он так хотел сказать, но побоялся раньше. Вилли же повторял простую логическую цепочку раз за разом: его уверили, что мошенник один, его уверили, что весь персонал знает его в лицо. Однако стоило изолировать Берта от слуг и приставить охрану, как к Вилли притащили совершенно постороннего человека, единственной виной которою были крупный выигрыш и потрепанный вид.

Постепенно Берт осознал, что его слова не возымели никакого действия, и сменил тактику. На этот раз он настоятельно просил убрать меня из помещения и сообщить нечто весьма важное наедине, без лишних ушей. Затем и вовсе предложил деньги — в открытую. Вилли только щурился, словно довольный кот, рассматривающий пойманную рыбку. Та самая рыбка к тому моменту была прочно привязана к массивному креслу за руки и ноги, а также зафиксирована на уровне головы.