Из России с любовью (СИ) - Кельн Яна - Страница 3

- Я люблю тебя, - шепчет Генри первым, понимая, что снова обидел брата своим поведением.

- И я люблю тебя.

Дилан уже не злиться, он как всегда все простил. В конце концов, у каждого из них есть свои слабости. Генри же прощает ему измены, так почему ему не простить скверный характер братца? Ведь так нужно иногда идти на уступки.

Разбудили Дилана крики внизу. Парень с трудом разлепил глаза, прислушался. Кричали родители. Часы на телефоне показывали шесть часов утра, солнце еще только раскрашивало небо в яркие краски, но не осмеливалось заглянуть в окно спальни. Дилан быстро вскочил и натянул на себя штаны. Родители могли бы понять то, что мальчики спят в одной кровати, близнецы всегда были очень близки, но вот объяснить им, почему парни в постели абсолютно голые, будет весьма затруднительно. Дилан вновь прижал к себе так и непроснувшегося брата, уткнулся ему в шею и попытался уснуть, но скандал набирал обороты, мешая провалиться в приятную, мягкую негу.

Дилан чертыхнулся, выбрался из-под теплого оделяла, Генри поморщился и повернулся на другой бок, шаря по кровати в поисках пропажи, никого не нашел, но так и не вынырнул из царства снов. Сейчас Генри Харрисона не разбудила бы и внезапно начавшаяся атомная война.

Старший близнец тихо, как мышка вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь, несколько осторожных шагов и перед парнем развернулось целое сражение. Внизу, в гостиной, что больше была похожа своей обстановкой на выставочный зал в музее интерьера, ссорились родители. Мать металась по просторной комнате, словно разъяренная фурия, смахивая дорогие статуэтки, пачкая каблуками дорогих дизайнерских туфель иранский ковер ручной работы. Прическа белокурой женщины растрепалась, непослушные локоны выскользнули из замысловатой укладки и торчали в разные стороны. Дилан никогда не видел мать в такой ярости.

- Я не потерплю этого ублюдка в своем доме! – припечатала женщина.

- Он не будет жить здесь! – кричал мужчина.

Лицо мистера Харрисона от злости пошло красными пятнами, жилка на шее пульсировала, кулаки были сжаты. Но мужчина не слишком яростно отстаивал свою точку зрения, опускал глаза в пол, избегая встречаться взглядом с синими, дикими, как у кошки, глазами жены, он чувствовал за собой вину, но и пойти на поводу у каприза жены не мог. Джошуа Харрисон и так задолжал этому человеку слишком многое, чтобы лишать его шанса на отличное будущее.

- Конечно, не будет, я не пущу его даже на порог! – холодно, но уже спокойно произнесла Тиана.

- Прошу, тебя, потерпи один вечер, - попросил мистер Харрисон.

Но мать на его просьбу только снова разразилась гневной тирадой. Дилан почувствовал, как сердце сжимается в тугой комок от страха, что этот скандал может закончиться разводом. Он никогда не видел такого, родители всегда были сдержаны и холодны в своих спорах, не срываясь на крики и оскорбления в адрес друг друга. По спине пробежал колючий холодок, проникая своими тонкими острыми лапками в самую глубь, дотрагиваясь до души, заставляя ее биться в панике.

- Мам, пап! - голос предательски дрожал и был жалок, в нем отразились все переживания, которые терзали Дилана, глаза жгли предательские слезы.

Родителей вид всклокоченного перепуганного старшего сына не впечатлил.

- Дилан, иди спать! – рявкнул отец, взял маму под руку и протащил женщину мимо сына в свой кабинет.

Мальчик бросился в комнату к брату, с разбегу залетел под одеяло и все же всхлипнул, вытирая слезы руками.

- Что случилось? – Генри соизволил открыть глаза и теперь отнимал руки брата от лица, пытаясь заглянуть в глаза.

- Они ругаются, - Дилан порывисто обнял брата и потянулся к губам за поцелуем.

Генри сразу же понял, что брат говорит о родителях, но в его душе их скандал не нашел никакого отклика. Детство закончилась, впереди новая жизнь, которая предполагает отдельную жизнь от родителей, поэтому последние вольны делать со своей личной жизнью все, что им заблагорассудиться. Но Дилан принял все слишком близко к сердцу. Генри оторвался от припухших после ночи губ, сцеловал слезы, замотал брата в одеяло и утянул того на подушки, чтобы снова уснуть. Ведь утренний сон, он самый сладкий.

Проснулись мальчики уже далеко за полдень. Солнце заливало всю комнату, проникая через большое окно, на котором не было занавесок. В помещении стало невыносимо жарко и душно. Дилан выпутался из кокона, в котором едва не зажарился, разлохматил руками мокрые от пота волосы. Встал и ушел в свою комнату, Генри только проводил его ленивым взглядом. Ему тоже крайне необходим был душ. Парень встал, распахнул окно, впуская теплый ветерок, который мгновенно обласкал его, высушивая обнаженную влажную кожу. Генри развернулся и направился в ванную комнату. Со стен спальни на него смотрели множество лиц, знакомых и незнакомых. Фотокарточки в разнообразных стилях и концепциях в беспорядке украшали комнату. Фотография – хобби Генри, которому он посвящал все свое свободное время. Ему и сейчас захотелось сфотографировать парня, что отобразился в большом гладком зеркале в полный рост. Высокий, с немного худощавой, но жилистой и крепкой фигурой, красивое благородное лицо и аристократическая бледность. Прекрасен. Генри фыркнул. Проще сфотографировать Дилана, чем возиться со своим отражением.

***

Середина лета. Удушающая жара соседствовала с высокой влажностью. Но когда черный кабриолет несется по улицам Лондона и встречный ветер треплет белокурые волосы близнецов, становится легче. Глаза обоих парней спрятаны за стеклами очков. У Дилана они отливают серебристо-синим, в цвет его футболки. У Генри просто черные, классической формы, для того, чтобы выдержать весь его стиль.

Стеклянная дверь, настолько чистая и прозрачная, что могло бы показаться, что она отсутствует вовсе, если бы не длинная овальная металлическая ручка. Посетители кафе встретили близнецов тишиной и приглушенными голосами. Дилан криво усмехнулся. Беата здесь. Парень быстро пробежался взглядом и наткнулся на прекраснейшую девушку, с наслаждением выпускающую колечки дыма в потолок. Она сидела на высоком барном стуле, лицом к окну. Изящно выгнутая спина, грация и пластика, достойная королевы в каждом ленивом жесте. Черные, как смоль волосы спускаются до самой попки, обтянутой дорогими белыми джинсами, где закручиваются крупными кольцами. Солнце играет в них, переливаясь, длинная челка закрывает лицо девушки, сидящей боком к входу в кафе. Но Дилан знал, оно прекрасно, в форме сердечка, с крупными зелеными яркими глазами, полные губы, всегда обозначенные бесцветным блеском, курносый носик, одно из крыльев которого украшено скромным бриллиантиком.

- Привет, может, перейдем за столик, - предложил Генри, обходя девушку с другой стороны.

- Идем, - безразлично кинула Беата и улыбнулась второму близнецу.

Они разместились за одним из круглых столиков, ожидая остальных членов их компании. Зеленые глаза девушки, с нарисованными кошачьими длинными стрелками, скользили по близнецам. Ни у кого не поворачивался язык назвать братьев одинаковыми. Они были разные во всем, исключая разве что их внешность. Генри сдержанный и холодный, как кусок айсберга, нелюдимый. Парень предпочитал классический стиль в одежде и сегодняшний день не стал для него исключением. Светлые брюки с идеальными стрелками и белая рубашка с коротким рукавом. Ничего лишнего, ни единой побрякушки, ни единого штриха, выбивающегося из общей концепции имиджа. Дилан, напротив, живой, легкодоступный, смотрящий с высока на всех. В его стиле всегда творился «художественный беспорядок», но это безумно ему идет. Сегодня парень одет в голубые джинсовые бриджи с драными концами, синюю футболку с серебристым рисунком и джинсовую жилетку. Его запястья украшает множество браслетов, а на шее висит тонкая золотая цепочка с кулоном в виде солнца. Он и сам был солнцем, для многих. Для нее. Беата давно была влюблена в Дилана, еще с тех школьных времен, когда позволила себе пустить его в свою постель, и попыталась стереть «голубизну» парня. Не получилось. Харрисон так и остался приверженцем секса с мужчинами. Но девушка все равно не могла вычеркнуть его из своего сердца. Причин было много. Главная из них заключалась в том, что Беата считала Дилана достойным себя. Ее никогда не привлекали парни, которые заглядывают в рот и выполняют каждое желание. Она хотела для себя мужчину, который будет опорой, а не вонючей лужей под ее каблуками. Их с Диланом объединял эгоистичный, потребительский подход к жизни. Эти двое искренне считали, что все вокруг им обязаны по гроб жизни. Циничные, жестокие, не задумывающиеся о своих поступках и их последствиях. Он был ее второй половинкой, способный подарить все, о чем девушка мечтает. Но, к сожалению, сам оставался для нее недосягаемой мечтой.