Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Деревянные четки - Роллечек Наталия - Страница 11


11
Изменить размер шрифта:

Через несколько минут такой езды скаут фамильярно наклонился над головой панны Янины и крикнул:

– Хорошо так ехать, панна Януся, а?

Он звонко подхлестнул кнутом лошадей и, стрельнув глазами в сторону Луции – слушает ли она, – развязно сказал:

– Человеку удается избавиться от скуки лишь тогда, когда он целый день может веселиться с молодыми графинями… Пусть хозяйка разрешит мне брать коня для верховой езды, если хочет, чтобы я высидел здесь до конца каникул. Панна Януся скажет ей об этом, хорошо?

– Да, – сорвалось короткое, почти беззвучное слово с посиневших вдруг губ панны Янины.

А на другой день во дворце уже не было никакого скаута.

Вскоре после этого происшествия начали идти дожди, и не было видно им ни конца, ни края. Дни тянулись однообразно, как тяжелые, похожие одна на другую тучи, плывшие по небу, и были наполнены только шумом беспрерывно и монотонно падающей сверху воды. Кругом было серо, зыбко, скучно. Закутавшись в одеяла, уперев подбородки в колени, мы часами сидели на кроватях, прислушиваясь к нескончаемому шуму дождя. В комнате царили холод и сырость. Громкий и продолжительный кашель Луции не давал мне спать по ночам.

Целую неделю дождь лил беспрерывно, а потом началось наводнение. От перепуганных, всхлипывающих по углам горничных, служанок, лакеев, конюхов узнавали мы о масштабах стихийного бедствия. Ущерб был огромен. Вода, вышедшая из берегов, заливала поля, уничтожая урожай, стирала с лица земли хаты и хозяйственные постройки, обрекая на нищенство сотни людей. Десятки крестьянских хозяйств перестали существовать.

Наконец нам было разрешено выйти из помещения, и мы своими глазами увидели опустошенную, сразу как-то одичавшую землю. Поломанные деревья, вывороченные глиняные пласты, островки пожелтевшей и засыпанной песком травы, виднеющейся лишь кое-где; кучки омертвевших листьев. Воздух был столь насыщен влагой, что трудно становилось дышать.

На обоих берегах Сана,[22] где раньше тянулись возделанные поля и богатые выгоны для скота, теперь простиралось мертвое поле из ила, гравия и камней. Только кое-где торчали мокрые кусты ракит да рыже-коричневые кукурузные будылья. По этой истерзанной земле бродили сгорбленные люди, одетые в мешки для защиты от дождя. Они выгребали из грязи жалкие остатки своего хозяйства, которые не успела унести вода: поржавевший плуг или мокрое тряпье, выполосканную добела доску или железный обруч…

Группы пострадавших от наводнения крестьян тянулись к усадьбе. Люди просили дать им поесть и немного сена для уцелевшей коровы. Наиболее докучливым панна Янина выдавала мешочки с микроскопическими порциями крупы и муки. Через несколько дней к толпе пострадавших, которая сгрудилась у ворот, вышел управляющий имением, чтобы передать людям слова хозяев усадьбы. Он сказал:

– Наводнение уничтожило хлеба и луга, принадлежащие господам, которые и сами теперь стали бедными и потому не имеют возможности помогать другим пострадавшим. В связи с этим обе госпожи баронессы просят, чтобы люди спокойно разошлись, а парафиальный[23] комитет будет помнить о них и помогать в меру своих возможностей.

Когда толпы нищих, оборванных и голодных людей перестали собираться возле ворот усадьбы, дворец сразу же облегченно вздохнул, ожил и повеселел. Его обитатели были теперь охвачены новой заботой, на фоне которой все остальные сразу же отодвинулись на задний план.

Дело в том, что его преосвященство ксендз-бискуп[24] сообщил о своем скором приезде во дворец, чтобы в местной часовне совершить торжественное богослужение. Во дворце ожидался съезд многочисленных гостей, которые хотели получить благословение от самого ксендза-бискупа.

Дворня, распевая религиозные гимны, день и ночь старательно чистила и убирала весь дворец, от крыши до подвала. Скалка в руках Маринки просто пищала от невиданной нагрузки. В буфете начищали старинное серебро, в сараях усиленно ремонтировали экипажи. Горничные приготавливали чистые, предварительно хорошо проветренные постели для гостей, а деревенские девчата украшали гирляндами из цветов придорожные кусты и часовенки.

Среди всех этих хлопот быстро затерялось воспоминание о жестоком наводнении. В костеле пробощ.[25] призывал с амвона к очистке придорожных канав от водочных бутылок и грозно предупреждал нищих, вечно околачивавшихся на церковной паперти, чтобы они не бросались сломя голову к экипажу его преосвященства, когда почетного гостя будет приветствовать молодежь из кружков «Живых четок» и «Марианской содалиции»[26]

В деревне проходил сбор средств на приобретение для часовни нового образа – в память о посещении ксендзом-бискупом парафии.

В канун торжества кухарка, отворив дверь в кладовую, показала нам самый обыкновенный домашний кулич, который должен был подаваться к столу. Никаких особенных деликатесов, никаких лакомых блюд на полках – одни только цыплята, салаты да обыкновенная слойка к кофе.

Наша опекунша пояснила нам, что ввиду огромного ущерба, который принесен людям наводнением, госпожа баронесса со свойственными ей благородством и находчивостью отказалась от мысли устроить пышный и шикарный прием в честь его преосвященства.

Тогда-то Луция шепнула мне на ухо:

– Слышишь, какая жертва? Просто воплощенная «великая Тереза», а?

В тот же день в нашей комнате появилась панна Янина и, окинув нас доброжелательным взглядом, сказала:

– Госпожа баронесса разрешает вам принять участие в утреннем богослужении, которое совершит в нашей часовне ксендз-бискуп. По окончании святой молитвы все собравшиеся удостоятся чести получить от его преосвященства папское[27] благословение. Молитесь, девочки, о здоровье старшей ясной пани, которая из-за тяжелого гриппа не может прийти в часовню.

Обрадованная тем, что у старшей ясной пани грипп и она не выходит из своей комнаты, я схватила в руки одеяло и, как только за опекуншей захлопнулась дверь, помчалась в парк. Стоял чудесный солнечный день. Трава блестела от росы, от земли поднимались густые испарения. Бросив на траву одеяло, я улеглась на него и задумалась. Мне доставляло большое удовольствие рассматривать голубое безоблачное небо, наслаждаться хорошей погодой, так давно не радовавшей нас. Прошло с полчаса, и я почувствовала сильную боль под лопаткой. А вскоре после этого очутилась в постели.

Вызванный по телефону врач зафиксировал воспаление левого легкого.

…Туманный горячечный полусон, в который я погрузилась, длился очень долго. Как только я поднимала тяжелые, набухшие веки, из темного полумрака комнаты на меня начинала наплывать грозная махина биллиарда, которая, казалось, должна вот-вот прижать меня к постели и раздавить.

Мне хотелось крикнуть, попросить, чтобы убрали этот ужасный биллиард, вынесли его вон. Но обессиленный мозг и набухший язык отказывали мне в повиновении. Я отворачивала голову и снова плотно смыкала веки, чтобы не видеть биллиарда так близко, тут, совсем возле меня.

А однажды, когда я открыла глаза, то увидела, вместо грозного биллиардного массива, чьи-то возбужденные, горящие глаза.

– Хочешь пить?

Я смотрела с удивлением.

– Хочешь пить? Говори!

– А почему ты в рубашке?

– Потому что ночь…

– А почему не спишь?

– Потому что дежурю возле тебя…

– Ага…

Я вздохнула с облегчением: биллиард перестал угрожать мне. В эту ночь я заснула спокойно – впервые за долгое время.

Через десять дней я поднялась с постели. Сперва мне никак не удавалось привыкнуть к новому виду Луции. Она показалась мне теперь совершенно иной: еще более худой, высокой и взрослой. И выражение ее похудевшего личика тоже было другим. Не меньшее удивление вызывала во мне также долговязая серая фигура панны Янины, о существовании которой я совершенно забыла за время своей болезни.

вернуться

22

Сан – река в юго-восточной Польше, приток Вислы.

вернуться

23

Парафия – церковный приход у католиков.

вернуться

24

Ксендз-бискуп – епископ, священнослужитель высокого ранга.

вернуться

25

Пробощ – приходский священник, ксендз.

вернуться

26

Католические религиозные союзы, входившие в "Католическое действие".

вернуться

27

Имеется в виду папа римский.