Трилогия тумана (авторский сборник) - Сафон Карлос Руис - Страница 18

Блуждания Флейшмана вывели меня к новому логову моего старого знакомого, Владыки Тумана. Теперь его домом стал странствующий цирк шапито. К моему удивлению, доктор Каин отказался от почетного звания прорицателя и ясновидящего, приняв новое обличье, гораздо скромнее, однако в большей степени соответствовавшее его своеобразному чувству юмора. Теперь он выступал как клоун – с лицом, размалеванным белой и красной красками, хотя беспокойные проницательные глаза выдавали его сущность даже под десятками слоев грима. Эмблемой цирка Каина являлась шестиконечная звезда, укрепленная на флагштоке. Мага окружала клика приспешников, не внушавших доверия. Казалось, под личиной бродячих артистов таился порок. Две недели я следил за цирком Каина и вскоре обнаружил, что потертый линялый шатер служит пристанищем для опасной банды преступников – мошенников и воров, совершавших грабежи везде, где бы они ни находились. Я также выяснил, что небрежность, с какой доктор Каин набирал рабов, привела к тому, что за собой он оставлял пылающий след преступлений. Исчезновения людей и ограбления привлекли внимание местной полиции, которая почуяла гнилой душок, исходивший от этого феерического цирка.

Несомненно, доктор Каин осознавал, что у него земля горит под ногами. Потому он решил, что ему со своими приспешниками следует без промедления исчезнуть из страны, незаметно и желательно без соблюдения хлопотных полицейских формальностей. Такую возможность ему преподнес на блюдечке капитан «Орфея». Воспользовавшись глупостью голландца, чей карточный долг пришелся как нельзя кстати, Каин однажды ночью сел на корабль. Я последовал за ним.

Случившееся в ночь катастрофы я сам не в состоянии толком объяснить. Свирепая буря отнесла «Орфей» назад к материку и выбросила на скалы. Сквозь образовавшуюся в корпусе пробоину хлынула вода и потопила корабль в считанные секунды. Я прятался в одной из спасательных шлюпок, которую сорвало в тот момент, когда корабль налетел на рифы. Прибой вынес лодку на берег. Только поэтому мне удалось спастись. Каин со своими людьми путешествовали в трюме. Циркачи притаились под ящиками из опасения, что корабль нарвется на военный патруль посреди пролива. Возможно, когда ледяная вода заполнила трюм, они даже не поняли, в чем дело…

– И все же, – не вытерпел Макс, – трупы не нашли.

Виктор Крей покачал головой:

– Довольно часто во время ураганов такой силы море уносит тела погибших.

– Но оно их возвращает, пусть и через много дней, – возразил Макс. – Я читал.

– Не верь всему, что пишут, – сказал старик. – Хотя в данном случае это правда.

– Но что же тогда могло произойти? – спросила Алисия.

– В течение многих лет я размышлял над одной теорией, в которую сам полностью не верил. А теперь она как будто подтверждается…

– В кораблекрушении «Орфея» выжил я один. Однако когда в больнице ко мне вернулось сознание, я почувствовал во всем этом какой-то подвох. Я решил построить маяк и поселиться здесь, но последнюю часть истории вы уже знаете. Я подозревал: события той ночи не означали, что доктор Каин исчез бесследно. Скорее, наступила передышка. Потому я просидел тут столько лет. Через некоторое время, когда погибли родители Роланда, я взял его на свое попечение, а он, в свою очередь, скрашивал мое одиночество в добровольном изгнании.

Но это далеко не все. Я совершил еще одну роковую ошибку. Мне очень хотелось встретиться с Евой Грей. Вероятно, я желал убедиться, что жертва принесена не напрасно. Флейшман меня опередил. Узнав, где я обосновался, он приехал меня навестить. Я рассказал ему о кораблекрушении. Казалось бы, это избавляло бедолагу от химер, преследовавших его долгие годы. Он загорелся идеей построить дом на берегу моря, а вскоре родился маленький Якоб. Это были самые счастливые годы в жизни Евы. Гибель мальчика положила конец счастью.

В тот день, когда Якоб Флейшман утонул, я понял, что Владыка Тумана никогда не уходил. Он оставался в тени, неторопливо выжидая, что некая сила возвратит его в мир живых. А нет ничего сильнее обета…

Глава 11

Старый смотритель маяка закончил горестную повесть. Часы Макса показывали без малого пять часов дня. Побережье накрыла кисея моросящего дождика, и ветер, задувавший с моря, настойчиво стучал в ставни на окнах дома у маяка.

– Приближается буря, – сказал Роланд, обозревая свинцовые тучи на горизонте над морем.

– Макс, нам надо возвращаться домой. Папа скоро позвонит, – пробормотала Алисия.

Макс неуверенно кивнул. Ему было необходимо тщательно обдумать рассказ старика и попробовать сложить воедино части головоломки. Оживить в памяти давнюю историю стоило смотрителю непомерных душевных усилий, теперь его охватила апатия. Обмякнув в кресле, он молча смотрел в пустоту отсутствующим взглядом.

– Макс… – позвала Алисия.

Мальчик встал и безмолвно попрощался со стариком, который даже не пошевелился. Роланд несколько мгновений смотрел на деда, а потом вышел вместе с друзьями на улицу.

– И что дальше? – спросил Макс.

– Я не знаю, что думать. – Алисия пожала плечами.

– Ты не веришь дедушке Роланда? – допытывался Макс.

– В такое нелегко поверить, – возразила Алисия. – Должно быть другое объяснение.

Макс перевел вопросительный взгляд на друга.

– Ты тоже не веришь деду, Роланд?

– Честно? – отозвался тот. – Не знаю. Поехали, пока нас не накрыла буря. Я вас провожу.

Алисия вскарабкалась на велосипед к Роланду, и, не тратя слов даром, ребята пустились в обратный путь. Макс обернулся на миг, посмотрев на домик у маяка. Его одолевали сомнения. Вдруг, утратив чувство реальности за годы одиночества, проведенные на вершине утеса, Виктор Крей сочинил страшную историю, в которую сам верил всей душой? Мальчик подставил лицо под освежающий дождик и покатил вниз по склону холма.

Выезжая на дорогу, огибавшую берег, он в мыслях снова и снова возвращался к истории Виктора Крея. Крутя педали под дождем, Макс начал систематизировать факты единственным приемлемым для него способом. Если предположить, что рассказ старика соответствовал действительности, чему с трудом верилось, он все равно не давал ответов на все вопросы. Получалось, что могущественный маг, пребывавший долгое время в летаргическом сне, медленно возвращался к жизни. В соответствии с этой теорией первой ласточкой, возвестившей о его пробуждении, явилась смерть маленького Якоба Флейшмана. И все же в истории, которую смотритель маяка так долго никому не рассказывал, было много неясных моментов, ставивших Макса в тупик.

Засверкали молнии, окрашивая небо пурпуром, навстречу подул сильный ветер, осыпая лицо Макса градом тяжелых капель. Мальчик сильнее налег на педали, хотя мышцы ног до сих пор ныли после утреннего марафона. До дома на пляже оставалось еще километра два.

Макс пришел к выводу, что не может принять рассказ старого смотрителя без поправок и считать, что он объясняет все факты. Существование колдовского сада скульптур и случившееся в первые дни жизни в городке подтверждали, что адский механизм запущен и никому не под силу предсказать, что произойдет дальше. С помощью Роланда и Алисии или без нее, но Макс твердо решил не останавливаться на полпути и докопаться до истины. И начинать следовало с того единственного, что как будто содержало все ключи к тайне, – фильмов Якоба Флейшмана. Чем больше Макс размышлял об услышанном сегодня, тем сильнее проникался уверенностью, что Виктор Крей сказал им не всю правду, далеко не всю.

Алисия с Роландом стояли на террасе, когда Макс, промокший до нитки, завел велосипед в гараж и бросился спасаться от потопа под крышу.

– Попадаю под дождь второй раз за неделю, – со смехом сказал Макс. – Так я полиняю. Ты ведь не собираешься ехать сейчас обратно, верно, Роланд?

– Боюсь, придется, – ответил ему приятель, глядя на плотную завесу водопада, лившегося с небес. – Не хочется оставлять деда одного.