Особенности национальной охоты - Рогожкин Александр Владимирович - Страница 12

— Слишком большие куски берёшь… — попробовал он вмешаться в процесс ремонта. — Ты с верха бери, там и резина потоньше будет…

— Молчи… — посоветовал Лёва. — Всё одно: все уйдут. Ещё может и не хватить… У тебя есть ещё что резиновое? — Лёва оглядел егеря с головы до ног.

— Больше ничего такого нет!.. — быстро ответил Кузьмич.

— Штаны у него брезентовые, — посмотрел на него Качалов, — замасленные хорошо, воздух держать будут… Их тоже можно на заплаты пустить.

— Угу, — согласился Лёва, — вот их можно как раз брать с низу, где потоньше и засаленнее…

— Ладно вам! — понял, что над ним подшучивают, Кузьмич.

Он порылся в своём сидоре, достал флягу и протянул Михалычу:

— Выпей…

После генерала фляга стала передаваться по кругу. На утреннем холодке самогонка пошла хорошо, даже Раймо не стал отказываться. Туман повис над водой, сквозь него проглядывали верхушки камышей. Птицы начали просыпаться, несмело подавая свои голоса. Где-то совсем рядом плеснула крупная рыбина, гулко ударив хвостом по воде. Раймо не выдержал и потянулся за спиннингом…

Дав леске слабину, он ловко метнул блесну в воду. Все на мгновение замерли, наблюдая, как скользит натянутая леска. Раймо медленно втянул леску назад — ничего. Он так же, не спеша, сделал ещё один бросок — тут же ударило так, что спиннинг зазвенел. Катушка провернулась… Раймо с трудом остановил её бешеное обратное вращение.

Леска гуляла из стороны в сторону, затем пошла куда-то вниз, потом — к камышам. Как только леска давала слабину, Раймо тут же подтягивал. Неожиданно прямо рядом с лодкой прошла, разрезая водную гладь, тёмная торпеда туловища рыбы. Кузьмич чуть не свалился в воду, пытаясь ухватиться за гуляющую над водой леску. Раймо удалось подвести рыбину поближе. Можно было увидеть, как огромная пасть глотнула воздух и затем резко пошла в глубину.

— Вытягивай! — не выдержал Кузьмич.

— Сам знаю, не даёт! — заорал по-английски Раймо. Потом он в азарте перешёл на родной язык: — Здоровая, сволочь! Я поведу вдоль лодки, а ты хватай её! За жабры хватай!

Спиннинг изогнулся в дугу и дрожал от напряжения. Раймо обеими руками вцепился в его цевьё, стараясь не потерять равновесия на шатком надувном дне.

— Давай! Я подхвачу! — перегнулся; через борт Кузьмич. Михалыч еле успел; подхватить его, чтобы тот не вывалился в воду.

— Веду! Сейчас на поверхность вытяну! Ты хватай её за хвост! За хвост хватай! — орал на финском Раймо.

— Возьму, не волнуйся! — пообещал Кузьмич и приготовился.

Раймо с усилием подвёл рыбу к лодке. Кузьмич изловчился и подхватил её поперёк туловища. Он оперся боком на борт и вырвал рыбину из воды.

Все радостно заорали…

— Вот она, голубушка! — закричал Кузьмич, поднимая её над собой.

Она изогнулась в его руках, ударила хвостом по лицу и, выскользнув, мягко шлёпнулась о борт лодки, подскочила и плюхнулась в воду. Какое-то мгновение её ещё можно было увидеть рядом с лодкой, но потом она резко ушла в глубину.

— Я же говорил тебе — держи её за хвост! — заорал по-фински расстроенный Раймо. — Упустил! Такую отличную рыбу упустил!

— Чего упустил?! Она меня так стеганула, никто бы не удержал! — орал в ответ Кузьмич, чувствуя свою вину, но всё ещё находясь целиком под впечатлением, от лова рыбины.

— Её надо было сразу на дно! Мог бы сесть на неё, если не умеешь держать! — продолжал кричать Раймо.

— Я не умею?! Да я столько и таких ловил!..

— Не надо ссориться, горячие финские парни! — остановил их ругань Михалыч.

Все рассмеялись. За ними засмеялись Раймо с Кузьмичом.

— Как она тебя хвостом-то! — показывал егерю Раймо. Он всё ещё говорил по-фински. — Ты чуть за борт не выпал!

— Ага! В азарте чуть за ней в воду не нырнул! — соглашался, смеясь, Кузьмич.

Качалов и Соловейчик покончили с ремонтом расстрелянной лодки. Они стояли в камышах и ждали, когда вторая лодка заберёт их к себе.

— Кузьмич! — вдруг изумился генерал. — А на каком языке ты с нашим гостем разговаривал?..

— Не знаю… — егерь поскрёб в задумчивости затылок. — Кажись, на своём…

— Как же тогда вы друг друга поняли? Ведь и он на своём кричал? — резонно заметил Михалыч.

Этого уже Кузьмич объяснить не мог…

Солнце, как всегда, появилось неожиданно. На мгновение оно погрузило всё вокруг в мёртвую тишину, чтобы потом разорваться шумом и яростью мира; казалось, природа сама удивляется этому таинству — рождению нового дня.

Все сидели в лодке и согласно молчали. Говорить не хотелось, да и так всё было понятно…

Медленно, волоча за собой вторую лодку, подошли к бухте у егерского хозяйства. Между строениями бродили Сергей Олегович и старшина Семёнов, аккуратно поддерживая друг друга.

— Так!.. — многозначительно произнёс Кузьмич. — Нашли!..

Они причалили к дощатым мосткам.

— Кузьмич! — бросился к лодке Семёнов. — Он говорит — не надо впадать в отчаяние, есть надежда, что найдём…

Сергей Олегович стал разрывать горелый мусор из бочки, куда Раймо натаскал отходы от предыдущих праздничных гуляний.

— Чего найдёте? — не понял Кузьмич.

— Пистолет мой, — покачиваясь и чуть не плача, пояснил милиционер. — Не впадай, говорит, в отчаяние, найдём! Ну, что? — старшина повернулся к Сергею Олеговичу, тот уже вывалил весь мусор на траву. — Что теперь делать будем? Ты знаешь?

— Знаю! — Сергей Олегович оторвался от горы с мусором и выпрямился. — Теперь ты можешь впадать в отчаяние: пистолета нет. Нигде. Он пропал без следа…

Семёнову мгновенно стало плохо, он еле добрался до стола. Выпил.

— Не огорчайся! — стал успокаивать его Сергей Олегович. — Уволят — работать пойдёшь… — при этих словах Семёнов как-то странно глянул на него. — Ты умеешь что-нибудь делать?

— Ничего не умею… — подумав, признался милиционер.

— Понятно. Тогда есть от чего расстраиваться… — сочувственно вздохнул Сергей Олегович.

Подбитую лодку вытянули на берег. Лёва ходил кругами вокруг неё, осматривал — как лучше приняться за серьёзный ремонт.

— Во! Во какая! Как даст хвостом! — вещал Кузьмич за столом. — Раз! В воду плюх! Я её!..

— Ты не удержал рыбу, — сказал ему по-фински Раймо. — Я говорил, как надо её вытаскивать! За хвост надо было!

— Не учи учёного! Я знаешь сколько рыбы ловил! Сейчас вот возьму динамит — столько возьму, что глаза твои вылезут!..

— Я умею ловить рыбу! У нас в Финляндии все умеют ловить рыбу! Если нет в лодке сачка, то руками надо брать за…

— Вы ещё подеритесь, горячие финские парни! — прикрикнул на них Михалыч.

Это было просто поразительное зрелище, как финский интеллектуал и простой русский егерь безо всяких проблем смогли найти общий язык… Как это произошло, никто не в силах был объяснить. Но сейчас всё это принималось, как естественное состояние.

— Садись! — приказал им Михалыч. Он поднял стакан и произнёс очередную свою нетленку: — Ну, за охоту!..

Все дружно выпили. Лёва клеил поодаль лодку, проверяя, не травит ли корпус.

— Лев! — заорал ему Качалов. — Давай к нам! Брось ты с ней возиться, ещё успеется!..

Лёва не отвечал. Просто ремонтировал лодку и молчал, посматривая, как разворачивается и ширится веселье за столом.

Семёнов и Сергей Олегович принялись искать вокруг стола пистолет. Правда, старались далеко от него не отходить…

Вскоре затянули песню. Каждый на своём языке, но — общую.

— Лёвка! Давай к столу! — снова позвал Соловейчика Женя.

Лёва медленно подошёл к навесу и остановился, разглядывая весёлую компанию. Раймо и Кузьмич, обнявшись, о чём-то говорили, ни на кого не обращая внимания. Генерал смотрел на них и попыхивал сигарой. Женя уже разливал по новой.

— Что вы всё пьёте?! — вырвалось у Лёвы. — Пьёте, пьёте! Всё уже пропили? Страну! Веру! Закон! Сто лет назад, даже чуть больше, народ в России пить бросил! Целые деревни, сёла, волости, даже губернии зарок давали — не пить! Месяц! Год! Бойкот объявляли винным откупам!..