Мой нежный убийца - Рогожин Михаил - Страница 30

Там торгуют в основном русские. Никакого солидного оборота рынок не имеет, но является удобным прикрытием для нескольких русских репатриантов.

Заправляет всем Димитрис Федорос. Он — бывший москвич. Всю жизнь занимался антиквариатом.

Сумел перекинуть на Кипр деньги еще во времена перестройки. Личность темная, но голова светлая.

С Ходжой в натянутых отношениях. На рожон не лезет. Предпочитает обходить его бизнес стороной.

Между ними уже возникал конфликт из-за контроля над улицей Афинос, вместе с Омонией — это золотое дно. Здесь и проституция, и фальшивые деньги, и тайные Игорные дома, и наркотики. Короче — букет. Улицу Димитрис пока контролирует, но положение его шатко. Он недавно намеревался проникнуть в Глифаду. Есть такой лакомый кусочек на побережье, но Ходжа задушил его посредника. На том переговоры и закончились.

— Короче, мне стоит с Федоросом познакомиться?

— Не спеши. Он слишком ушлый господин. Со звериным чутьем… Лучше, чтобы он сам на тебя вышел. Для этого нужно провернуть какое-нибудь дело на его территории. Дать понять, что ты — сила. Сам пойдет на контакт. О таком, как ты, давно мечтает.

— Какое дело? — решил уточнить Лимон.

— А это уж тебе самому решать. Я — специалист по раскрытию, а не по совершению…

— Ясно. Кто еще?

— Есть югославы. Но они заняты междуусобицами. Там сам черт ногу сломит. Ну, и вечные китайцы. Они здесь не автономны. Постоянно наезжают эмиссары от разных кланов. Но верхушка базируется в ресторане «Золотой дракон». Это в Глифаде, на проспекте Посейдонус. Вообще-то с китайцами не советую. Они больше любят выступать в роли посредников.

Солон замолчал, ожидая вопросов. Но Лимон смотрел в окно и, казалось, совсем потерял интерес к сообщаемым сведениям.

— Смешно, не знаю, где находится Албания, — признался Лимон.

— Какая разница, — в тон ему ответил Солон, — ты же не Албании войну собираешься объявлять, а нескольким преступникам.

— Войну объявили вы, а я — всего лишь наемник, — уточнил Лимон, и оба надолго замолчали.

Солона несколько раздражала самоуверенность русского рэкетира. К тому же он не был сторонником въездов на машинах в магазины, поэтому счел своим долгом предупредить:

— Только поменьше фейерверка. Это у вас в Москве привыкли ко всему. Греция — страна тихая, цивилизованная. Если бы только прочитал, что пишут газеты о теракте в меховом магазине…

— Переучиваться поздно, — перебил его Лимон. — Мне нужны два чистых пистолета. Лучше всего «ТТ». Глушитель, десяток гранат типа «лимонка». Все советского производства. Привычка.

Солон полез в бардачок, вытащил оттуда сверток и передал Лимону. Тот развернул бумагу. Два новеньких «Макаровых» и глушитель озадачили его.

— Не люблю их. Слишком мягкие.

— Могу предложить «магнум».

— Да нет, громоздкий. Ладно, сойдет. А «лимонки»?

— Попробую. У нас ведь их на вооружении нет.

— Постарайся, это же мое фирменное. — Лимон незаметно перешел на «ты». Солон оценил это, как лучшую гарантию их сотрудничества.

Тем временем дорога свернула к морю. Лимон зажмурился от солнечных бликов, играющих на изумрудно-голубых волнах. Его снова потянуло на романтические размышления. В холодной, мрачной Москве легко быть твердым и безжалостным.

Там и в погожие дни каждый загаженный подъезд таит в себе опасность. Каждая улица ведет к преступлению. Каждый человек поеживается от посторонних взглядов. А каково тут, где все создано для расслабленных мечтаний, веселых застолий, красивых женщин, приятных путешествий…

Они остановились в симпатичном городке Эпидаврос, чтобы заправить машину. Бросив ее на попечение заправщика, зашли в бар при бензоколонке и заказали по пиву.

Солон решил поиграть в молчанку. Он выдал достаточно информации. А болтать о пустяках — принизить значение сказанного. К тому же Лимон не располагал к беседе. Грек с интересом наблюдал за ним. Он повидал на своем веку многих преступников. Со многими до сих пор поддерживал контакты. Привык к непредсказуемости их действий и поведения. Общение с Лимоном как нельзя лучше характеризовало его приверженность к гранатам.

Можешь спокойно вертеть ее в руках, но ни на секунду не забывать, что в, любой момент она готова взорваться.

— Вернемся к моим гарантиям, — предложил Лимон, потягивая пиво.

— С этим все обстоит просто, — улыбнулся Солон и достал из кармана пиджака пластиковый конверт с документами. Положил их перед Лимоном для ознакомления.

Сначала Лимон открыл зеленый паспорт и увидел свою цветную фотографию. С трудом разбирая латинские буквы, он прочел свою новую фамилию — Пругер… Вильгельм Пругер.

— Кто я? — спросил он.

— Вильгельм Пругер, подданный Германии.

Эмигрировал из России по немецкой линии. Мать немка, отец — еврей. Родился и проживал в Калининграде. Там же закончил университет…

— Ну это уж зря…

Солон развел руками:

— Документы-то настоящие. Придется быть юристом по уголовному праву. Впрочем, германские власти диплом не подтвердили, так что на сегодняшний день являешься безработным. Постоянно проживаешь в Бонне. В конверте есть на русском языке твоя новая биография и некоторые факты из жизни, которые следует запомнить.

— А как же язык? Я же не знаю немецкого!

— Многие ли из ваших эмигрантов владеют хоть каким-нибудь языком? — высокомерно заметил Солон.

— Я не отношусь к эмигрантам, — одернул его Лимон. — Как с моими деньгами?

Солон достал из конверта несколько бланков, на которых текст был напечатан на английском и греческом языках.

— Ваша фирма зарегистрирована на Кипре. Для удобства мы ее назвали «Лимон корпорейшн» — поставка овощей и фруктов в страны Балтии. А под твоими документами числится наш человек. Он выступает соучредителем фирмы. Зовут его Тарасов Владимир Борисович, родился в Саратове в 1957 году.

Лимон не подал виду, что поражен. А для себя отметил, что дело не обошлось без Инги.

— Но мой паспорт…

— Пусть остается при тебе. Мы сделали новый.

Но для безопасности лучше его уничтожить. Тем более что все твои деньги уже переведены на счета фирмы «Лимон корпорейшн». Как видишь, мы работаем быстро. Номера счетов в этом же конверте.

— Что ж, может, и к лучшему, — сказал Лимон, встал из-за стола и спрятал конверт в куртку.

Дальнейшая поездка не располагала к продолжению диалога. Лимон находился в некоторой растерянности от оперативности Солона. Так вот неожиданно, за столиком случайного бара, он стал совсем другим человеком, совладельцем фирмы с чистыми деньгами, лежащими на счетах кипрского банка. Самое время тюкнуть Солона по голове, подорвать его «Форд» и скрыться. Останавливало только существование второго — Тарасова Владимира Борисовича. Оставалось отдать им должное — рассчитали ловко.

Солон, в свою очередь, считал дело завершенным. Лимон при помощи Инги оказался в их руках.

Теперь оставалось побыстрее избавиться от общения с ним. Ведь благодаря их усилиям рядом в машине сидел уже не гангстер из России, а международный террорист Вильгельм Пругер. Именно таким он должен будет предстать перед судом, если попадет в руки полиции.

Дорога стала намного оживленнее. Все больше попадалось мотоциклистов и автобусов с туристами. Солон остановил машину возле огромного крытого ресторана. Рядом находился мост, связывающий материк с Пелопоннесом. Внизу на внушительной глубине виднелась синяя лента канала.

— Тебя ждут в ресторане, — сообщил Солон и протянул Лимону руку для прощания. Лимон шлепнул по ней ладонью и поспешил покинуть машину.

Им обоим не хотелось привлекать внимание посторонних. Каждый в душе обрадовался, что встреча завершилась.

Лимон подошел к современному зданию, в котором умещались магазины, буфеты, ресторан и бары. Перед входом под огромным тентом располагались столики, за одним из них сидела Инга.

Они улыбнулись друг другу. Инга с нетерпением ждала его появления. Лимон тоже обрадовался — все-таки свой человек. Хотя он больше не сомневался в ее сотрудничестве с Солоном.