Мой нежный убийца - Рогожин Михаил - Страница 18

Разговаривают громко. Ничего не понимаю, какая-то тарабарщина. Два здоровенных мужика с большим почтением относятся к третьему. Зовут его, как понимаю, Ходжа. Он среднего роста, широкоплечий, в белом шелковом костюме. На пальцах мерцают кольца и перстни. Лица его разглядеть не могу. Продолжая разговор, мужчины начинают раздеваться. Стало быть, пришли в баню попариться. Один из них кричит:

— Хазбар! Хазбар! Хазбар!

Все прислушиваются, потом начинают дружно хохотать. Одной мне не до смеха. Двое здоровенных мужиков уже голые. Стараюсь не смотреть на них. Смешно лежать в корзине и разглядывать мужские «висюльки». Зато, когда снимает трусы третий, я чуть не выпадаю. Такого динозавра, ей-богу, не видела. Почти до колена, темный, с бледной розовой головкой, диаметром со стакан. Только бы они меня не заметили. Один здоровяк, опустившись на колени, лезет в низкий проход, через который я попала сюда, а второй занимается раскуриванием кальяна. Тот, которого зовут Ходжа, прохаживается почти надо мной и, теребя свое богатство, о чем-то с важностью, тихим голосом говорит. Скорее бы они шли мыться. Но с шумом в комнату возвращается здоровяк, толкая перед собой плохо соображающего Хазбара.

Бедняга падает на колени перед Ходжой, вернее перед его членом, и, ударяя по полу кулаками, истерично кричит. Сейчас они начнут меня искать. Все пропало. Меня начинает бить дрожь. Зажимаю себе рот, чтобы не было слышно нервного шумного дыхания. И действительно, поднявшись на ноги, Хазбар стрелой мчится обратно в баню. Ходжа, должно быть, сильно разозлился, потому что со злостью вырвал из рук помощника трубку и, сев ко мне спиной, принялся курить кальян. Из бани слышатся вопли Хазбара, но если бы я могла понять, о чем он кричит!

Лимон вежливо постучал в дверь. На вопрос «Кто там?» не ответил. Потом прозвучал вопрос по-гречески. Лимон подождал и легонько постучал снова. Господин Сотириади приоткрыл дверь и выглянул. Удар, который Лимон нанес ему в лоб, сокрушил его. Падая, он схватился за дверь и тем самым широко ее распахнул. Лимон вошел, небрежно переступив через хозяина номера.

Сотириади с трудом поднялся и недоуменно уставился на Лимона. Тот подошел, схватил его за грудки и, несмотря на то что был ниже ростом, оторвал противника от пола, развернулся и бросил его на постель, где еще недавно лежала гора шуб. Потом закрыл дверь на ключ и уселся в кресло напротив.

— Что тебе нужно? — прохрипел Сотириади.

— Много чего. Но начну с тебя. Ты кто?

Сотириади немного отошел от первого потрясения и решил не сдаваться.

— За меня тебе голову оторвут. Что-то я тебя в Афинах не встречал.

— Верно. Я приехал вчера. Но этого достаточно, чтобы ты не дожил до утра.

— Шутишь? — улыбнулся Сотириади.

— Да. Только мои шутки редко кому нравятся.

И запомни, меня зовут Лимон.

— Замечательно, а меня Ираклий, можно Ика.

— Грузин?

— Скорее грек. А ты?

— Я для тебя — Лимон. Все. Знакомство состоялось. Для начала верни деньги за шубы.

Ика широко улыбнулся, обнажив золотые зубы.

— Какие шубы?

Лимон встал, подошел к Сотириади и наотмашь ударил его рукой. Тот повалился на постель, но тут же, поджав под себя ноги, выпрямил их, оттолкнув от себя нападавшего. Воспользовавшись этим, Ика вскочил и вытащил нож.

Лимон улыбнулся. Не спеша приблизился к Ике и предложил:

— Брось его, иначе мне придется тебя убить.

Ика не послушался. Сделал выпад в сторону Лимона, разрезая воздух острым лезвием почти у самого его лица. Однако резвился он недолго. Одного удара ногой хватило Лимону, чтобы выбить нож, после чего он набросился на Сотириади и принялся его избивать короткими жесткими ударами по туловищу.

Ика застонал и, не сопротивляясь, осел на колени. Лимон вернулся в кресло и закурил.

Ика долго сидел на полу. Молча вытащил кожаное портмоне из заднего кармана джинсов и протянул Лимону. Тот так же молча забрал и спрятал в карман горохового пиджака.

— А теперь приступим к делу, — тоном, не терпящим возражений, объявил Лимон. — Мне плевать на твои дешевые варианты с шубами. Даже не обижаюсь, что вы наехали на мою подругу. Но есть к тебе пара вопросов, от которых зависит твоя жизнь, понял?

— Пожалуйста, — подобострастно улыбнулся Ика.

— Ты, надо понимать, шустришь среди проституток и всяких одиноких наших девчонок, значит, в курсе многих событий.

— Не без этого, — кивнул Ика, оставаясь сидеть на полу.

— Так вот, сегодня пропала моя невеста. Мы вчера прилетели в Афины, утром я поехал по делам, а она пошла гулять по городу. Наверняка интересовалась шубами, а значит, встречалась с твоими корешами. Мне бы хотелось знать, что с ней произошло и где она. Садись на телефон или давай объезжать всех твоих знакомых, но выбор у тебя не велик. Или мы ее найдем, или утром полиция обнаружит твой труп. Так что соберись с мозгами и думай.

Ика не верил своим ушам. Судя по всему, этот громила искал Ольгу, которую Ика привел к Хазбару. Вести речь о возвращении девушки было бессмысленно. Хазбар — не тот человек. Ика давно на него работает. Изучил. Сначала он просто бегал по Афинам и предлагал русским покупать шубы в магазинах Хазбара, а потом, когда тот втянулся в торговлю живым товаром, принялся заманивать в его магазин смазливых девиц. Чтобы не поднимать шума, предпочитал вылавливать недавно приехавших проституток из России.

— Я ничем не могут тебе помочь, — вздохнув, решил соврать Ика. Все-таки Хазбара он боялся больше, чем неизвестно откуда возникшего Лимона. А потом, с минуты на минуту должен был появиться Рудик, и вдвоем они сумеют скрутить нежданного гостя.

— Я все сказал, — не вступая в дискуссию, напомнил Лимон и посмотрел на часы. — В твоем распоряжении около десяти часов.

Ика встал и прошелся по номеру, кряхтя и морщась от боли.

— Ее зовут Ольга, на вид двадцать лет, блондинка, одета в светлый брючный костюм, — не обращая внимания на его самочувствие, продолжал Лимон.

— В глаза никогда не видел! — Ика понимал, что влип, но надеялся с помощью Рудика выпутаться.

В дверь постучали. Лимон жестом позволил впустить пришедшего. Ика по-гречески предупредил Рудика, что это наезд. Тот вошел, держа за спиной нож. Лимон даже не взглянул на него.

Ика подтолкнул Рудика, и они с двух сторон напали на сидевшего в кресле Лимона; Но неудачно.

Так как он кубарем скатился на пол и оказался за их спинами. Когда они развернулись. Лимон уже завладел валявшимся на полу ножом. Рудик выступил вперед и точно так же, как недавно Ика, принялся размахивать ножом. Лимон коротко взмахнул рукой, и обалдевший Ика заметил сверкнувшее в воздухе лезвие. Рудик упал как подкошенный.

Нож, брошенный Лимоном, вошел прямо в сердце.

— Я думаю, ты и один сумеешь мне помочь, — спокойно сказал Лимон, возвращаясь в кресло.

Ика дико озирался, не в силах разжать губы.

Рудик лежал на боку. Черные кудряшки прикрывали побелевшее лицо. Кровь едва сочилась из раны и капала на серое ковровое покрытие. Ика склонился над приятелем. Дрожащей рукой закрыл его безжизненные, подернутые красной пеленой глаза и чуть не потерял сознание. Он не мог сообразить, что делать дальше. Единственным желанием было вскочить и удрать подальше от происшедшего. Но полиции не стоит труда его найти. И убийство повесят на него. Никто же не будет искать этого неизвестно откуда взявшегося Лимона. Судя по жестокости и бессмысленности совершенного убийства, человек, сидящий в кресле, не боится самого черта.

Ика уже не знал, чего опасаться больше — Лимона, полицию или Хазбара. Такого жестокого наезда он не ожидал. В Афинах на его памяти тоже случались разборки. Но дальше драки или легких ранений дело не заходило. Убийства вообще носили случайный характер, и о них долго сожалели все участники. И вот явился человек, убивающий походя. Список жертв открыт. Мужество покинуло Ику. Он сел рядом с трупом Рудика и заплакал.

Лимон нашел по справочнику телефон снятого им в гостинице номера, позвонил туда и сообщил взявшей трубку Инге: