Наемник - Бабкин Борис Николаевич - Страница 27

– Или объявляют смазливую соседку «мисс самолет», – она бросила на Сергея сердитый взгляд.

«Вот где собака зарыта», – догадался Серов.

– Умри, кобыла! – угрожающе шагнул к женщине один из парней. – Тебе надо дело делать, а ты жопой крутишь, шлюха!

Схватив парня за отворот рубашки, Надя, с силой дернув его к себе, одновременно резко вскинула вверх и вперед колено правой ноги. Взвыв от нестерпимой боли в паху, обхватив ладонями ширинку, парень согнулся. Его приятель, рванувшись к женщине, дернулся, остановился и, испуганно вскрикнув, побледнел.

– Аппендицит у человека! Гнойный! «Скорую»! Быстрей! – громко заорал Серов. К стоявшему на коленях и мычавшему от боли парню со всех сторон бросились люди.

– Вот чем славен русский народ, – пробормотал Сергей и, ухватив Надежду за руку, бросился к тронувшемуся городскому автобусу. Увидев бегущую пару, водитель остановил автобус и открыл заднюю дверь. Серов с Надеждой быстро вскочили в салон. Следом за ними вскочил парень с испуганным, бледным лицом и неестественно вытянутой вдоль тела правой рукой.

– Какого хрена? – угрожающе прошипел Ковбой, прижимая его к закрывшимся дверям.

– Ты мне руку парализовал! Что делать-то?? – парень умоляюще посмотрел на Сергея.

– Не ссы в компот, пить заставят, – по-блатному вызывающе протянул Серов. В глазах молодого полыхнула ярость.

– Ты! Дух поганый! – рванулся он на Сергея.

– Тихо! – ткнул указательным пальцем в солнечное сплетение, остановил его Серов. – Через несколько минут рука будет в норме. Немного поболит, но в течение получаса восстановится полностью. А на будущее прими добрый совет: не поднимай руку на женщину, если она тебе не угрожает, понял? – легонько тряхнул он парня.

– С рукой точно все в норме будет? – успокоился молодой.

– Не заставляй меня повторять про компот, – засмеялся Сергей, подвигаясь к женщине. Улыбнувшись, она передала деньги на три билета. – А у вас с самозащитой полный порядок, – наклонился к ней Сергей.

– Именно поэтому советую вам держаться от меня подальше, – пошутила Соколова и, взглянув на испуганно притихшего парня, спросила: – Что с ним? Что вы ему сделали?

– Через несколько минут с ним все будет тип-топ, – спокойно отозвался Сергей.

– Это не ответ! – возразила Надежда.

– Удар-тычок большим пальцем в нервно-двигательный узел подмышки. Вспышка боли. И на несколько минут парализация двигательных мышц руки, – тоном учителя, объясняющего простой и понятный материал, проговорил Серов.

Стоявший рядом солидный мужчина, видимо, услышав разговор, опасливо покосился на странную, по его мнению, пару, быстро продвинулся вперед. Надежда фыркнула и прикрыла рот ладонями. Автобус резко тряхнуло. Вскрикнув, она потеряла равновесие. Серов, словно приклеившись к грязному полу, не шевельнулся. Одной рукой поддержав пошатнувшегося парня, другой обхватил Соколову за плечи. Прижавшись к нему, Надежда ойкнула и, боясь пошевелиться, замерла. Затем смущенно поблагодарила и мягко освободилась. Почувствовав, что автобус вот-вот остановится. Ковбой взглянул на женщину и негромко сказал:

– Нам выходить, – заметив в больших серых глазах женщины вопрос, тихо добавил: – Нужно узнать, кто эти двое. И что им нужно от вас.

Глава 39

– Товар может уйти в другие руки, – закинув ногу на ногу, Элис выпустила струю дыма в лицо сидевшего напротив худощавого мужчины.

– И что вы предлагаете? – отгоняя ладонью дым, спросил Смит.

– Послать в Магадан своих людей, – немного подумав, решительно заявила женщина.

– Что? – поразился мужчина. – В этот дикий край, который русские называют, – он заглянул в лежащий перед ним справочник, – Колыма, послать людей?! Но это же… – не осмелясь дать точное определение, Смит замолчал.

– Ты хотел сказать – безумие? – женщина гибко потяуу-. лась. – Помнишь, как называл меня отец? – спросила она. Смит отвечать не спешил, тогда Элис громко, вызывающе рассмеялась. – Он звал меня безумная Элис. Может, это звучит странно, но такое добавление к моему имени мне нравилось.

– Да, конечно, – пробормотал мужчина. – Я понимаю…

– Понимаешь, что я безумная?

– Разумеется, нет, – растерялся Смит. – То есть я хотел сказать…

– Молчи! – властно прервала его женщина. – И слушай. Если в течение десяти дней товар не будет у меня, вызовешь Горда. А к его прибытию найдешь проводника на эту самую Колыму, – не посмотрев в справочник резко добавила женщина. – И если такого человека не будет… – многозначительно замолчав, она окинула Смита презрительным взглядом. Тот зябко поежился. От взгляда прищуренных светло-голубых глаз комфортабельный номер вдруг показался ему маленьким и неуютным.

Что-то весело напевая. Боярин вошел в комнату. Привстав со стула, Кащей растерянно смотрел на довольное лицо шефа.

Таким он давно его не видел.

– Все как надо! – хрипло хохотнул Иван. – Им нужен проводник на Колыму. Только что этот худосочный звонил.

– Добраться туда не так уж и сложно, – несмело заметил парень. – Но что с этого будем иметь мы?

– Плата та же. А работу они сделают сами.

– А кого ты предложишь?

– Через пару дней должна позвонить Змея. Вот и сообщу ей приятную новость, – захохотал Боярин. – Она-то меня за лоха держала. Пусть поводит свою иностранную подругу по сопкам.

– А кто их до Колымы поведет? – опасаясь разозлить мужчину, несмело напомнил парень.

– Да чего там добираться? – небрежно махнул сильной рукой Иван. – На самолете долетят. А там их Файка встретит с Шакалом, – он легко шлепнул Кащея по плечу. – Собирайся в наш любимый. Это отметить надо.

Увидев входящего в здание аэровокзала Зубкова, Лютый поспешно бросил стоявшему рядом здоровяку с перебитой переносицей:

– Свали, Олег! Лорд нарисовался!

Тот со скучающим видом отошел к небольшой очереди в буфете. С небольшим чемоданом в руке, настороженно поглядывая по сторонам, в зал ожидания вошел Андрей, увидев Лютого, быстро подошел.

– Иди билет регистрируй, – недовольно буркнул тот и, окинув деланно восхищенным взглядом проходившую женщину, двинулся за ней.

– Юрий! – окликнул его Зубков. – Подожди!

– Ты чего визжишь?! – зло обернулся тот. – Ведь договорились – до Магадана друг друга не светим!

– Мне Хан бесплатную охрану предлагает, – шагнув к лысому, сказал Андрей.

– На кой ты ему сказал, что едешь туда? – недовольно поморщился тот.

– Так ведь сын Надьки у него, – напомнил Зубков и спросил: – Брать боевиков?

Он не совсем верил бывшему прапорщику МВД, с которым его связал один знакомый валютчик. Перед тем как валютчика арестовали, он оставил Лорду несколько сотен долларов. Потом, уже из колонии, прислал письмо, в котором сообщил, что Андрей должен отдать половину этих денег человеку, который передаст это послание. Этим человеком был прапорщик из лагерной охраны Юрий Соснин. Андрей сделал так, как было ведено в письме. Через некоторое время он узнал от матери валютчика, что ее сын убит в колонии при попытке захвата заложников. Позже Андрей узнал от появившегося Соснина подробности. Оказывается, их общий знакомый, угрожая ножом продавщицам магазина для осужденных, действительно хотел бежать. Требовал оружие, машину. Но был убит. Соснин рассказывал это с таким видом, что Андрей понял, именно он спровоцировал захват, и он же убил валютчика.

Так начались их совместные дела. Соснин привозил ценные вещи; золото, хрусталь, церковную утварь. Андрей продавал, не спрашивая об их происхождении, а выручку делили пополам. С год назад Лютый, такое прозвище дали зэки Соснину за его жестокость, был уволен из МВД. За что, Андрей не знал, а Юрий не рассказывал. Оставив адрес, по которому его можно найти, бывший прапорщик исчез.

Когда Лорд через портниху Любимова получил информацию о пропавшем на Колыме товаре, он и вызвал Лютого. Узнав в чем дело, тот сразу согласился. Помня историю с валютчиком, Зубков не хотел иметь дела с Лютым. Но Хан, согласившись держать у себя сына Надежды, наотрез отказался от личного участия в охоте за товаром Петровича. К тому же Соснин как-то упоминал о колымских знакомых, у которых можно будет остановиться. И все же Лорд не совсем доверял лысому, именно поэтому он и упомянул о предложенных Ханом боевиках. Ответ Соснина: «Обойдемся! Сами с усами», – можно было понять двояко. Или Лютый действительно уверен в своих силах, или он просто не хочет, чтобы с Андреем были его люди.