Колыбельная - Гриндер Александра - Страница 14

– Так подумала и Марта, слава богу! – опять заговорил Уилбур, яростно жестикулируя. – Знаешь, мы думаем, что твой отец рассказал Дженнифер о своей женитьбе.

– Так оно и есть, – подтвердила Шоу. – Она сама мне сказала, что знала об этом.

– И тогда мы решили охранять тебя день и ночь поочередно.

Шоу засмеялась, слезы ее высохли.

– Поэтому ты выскакивал из самых разных углов, дядя Уилбур!

– Не мог же Роберт охранять тебя прямо у твоей комнаты. Ты бы этого не позволила. А меня ты приняла бы за полусумасшедшего старика, который любит подглядывать за другими.

Шоу покраснела, ведь именно так она и думала.

– После той истории с гвоздем мы не на шутку испугались.

– Но дядя Уилбур тогда сказал, что гвоздь был старый и ржавый. Когда я нашла Сэнди, то он был…

– Конечно. Мы должны были тебя защитить. Тетя Дженнифер не должна была узнать, что мы ее подозреваем. Поэтому мы и сказали, что гвоздь был ржавым. Гвоздь у меня. Но мы не хотели идти с ним в полицию. Сначала нам нужно было найти какой-то предлог для того, чтобы побудить тебя уехать. А тогда мы бы рассказали тете Дженнифер всю правду. Мы хотели ей сказать, что знаем все, и попытались бы уговорить ее отправиться на лечение в санаторий. Если бы она стала возражать, то тогда бы мы сказали, что гвоздь у нас и…

– Господи, это был бы шантаж чистой воды! Бедная Дженнифер! – вздохнул Уилбур.

– До вчерашнего утра мы держали ситуацию под контролем.

– Мне было так жалко тебя той ночью! Я был рядом с твоей комнатой, когда Дженнифер попыталась туда проникнуть и на нее свалился кувшин. Какая же ты умница! Я прятался там, в темном углу, и слышал, как ты закричала от страха, бедняжка. Но я же не мог гнаться за собственной сестрой по дому.

– А вчера, когда мы хоронили Сэнди, – Роберт встал, – я спросил о тебе Леонарда. По его словам, Дженнифер сказала ему, что идет гулять и что ты пошла купаться. Но затем он покачал головой и добавил: «Но они обе пошли в одном направлении. Возможно, мисс Дженнифер передумала, мистер Роберт. Или же Шоу решила составить ей компанию».

– А потом я нашел вот это.

Шоу с изумлением увидела, что Уилбур достает из кармана пиджака ее историю про Роберта.

– Это было в ее комнате.

– Но ведь она сказала, что сожгла все!

– Конечно, – улыбнулся Роберт. Казалось, что он не очень злится. – Тетя Дженнифер решила себя обезопасить. Поэтому она обманула тебя с этой писаниной, а Леонарда – относительно своих планов на утро. Если бы несчастный случай с тобой вызвал бы какие-нибудь подозрения, то она предъявила бы твои листки полиции. И тогда в убийстве обвинили бы меня.

Роберт опять улыбнулся, но его рука дрожала, когда он вновь закурил.

– То есть ты видишь, Дженнифер уже не хотела прогонять тебя, она решила тебя уничтожить, бедняжку, – Уилбур зажег спичку и поднес пламя к листкам. Горящую бумагу он положил в камин.

Шоу смотрела, как бумага почернела и превратилась в пепел. Она уставилась на огонь, ей было неловко смотреть на Роберта.

* * *

– И еще одна интересная деталь, – Уилбур наклонился вперед. – Роберт и я во время дождливых дней сходили в маленькую башню. Мы нашли там музыкальные часы и лошадку-качалку. Комната была в том же состоянии, что и во время, когда Чарльз был еще маленьким мальчиком и играл там. Все его игрушки на месте. Комната чисто убрана, вокруг ни пылинки. Ах, господи! Дженнифер так его любила! Наверное, она ужасно страдала. Несчастная, она держала в порядке его игровую комнату, зная, что она его собственными руками…

Уилбур замолк и громко высморкался.

– Мы нашли также портрет тети Марты и твой медальон, – поспешил ему на помощь Роберт.

– Но зачем она сохранила эти предметы? Разве не было бы проще уничтожить их?

– Этого мы никогда не узнаем, – Уилбур сунул носовой платок в карман. – Мы можем только предположить, что она спрятала портрет, чтобы Марта и слуги не вспоминали о медальоне. Она, вероятно, планировала бросить его в море.

– Но мои дедушка с бабушкой были в курсе всего, в том числе знали и о медальоне. Тетя Дженнифер настояла, чтобы я им написала и пригласила приехать сюда.

– Да, и сама вызвалась отвезти письмо на почту, так ведь?

Шоу задумалась.

– Да, – наконец сказала она. – Тетя Дженнифер сказала, что ей нужно зачем-то съездить в Саванну и что она может взять письмо с собой, чтобы оно якобы быстрее дошло.

– Она не отправила его, кузина, – объяснил Роберт, хотя это было и так всем ясно.

Шоу засмеялась.

– Только что я вспомнила, что телеграфировала моим дедушке и бабушке, чтобы они не приезжали. Они, наверное, подумали, что я сошла с ума.

– Ну, пусть пока так и думают. Есть вещи, которые невозможно объяснить по телефону. Тем более что кое-что вообще упоминать не стоит, – сказал Роберт.

Шоу серьезно кивнула, как бы подтверждая, что от нее никто ничего не узнает о том, что они обсуждали этим утром.

– То, что делала Дженнифер, было разумно, – сказал Уилбур. – Сначала она попыталась тебя прогнать. Одновременно она уничтожила все доказательства того, что ты принадлежишь к нашей семье. А потом, когда она попыталась тебя… когда вы пошли купаться, она подготовила компромат на Роберта.

– На всякий случай, – Роберт встал и потянулся. – Такова наша теория. Но вот еще кое-что. Мы единственные, которые знает все. Мы не хотим говорить тете Марте, что ее единственный сын был убит ее сестрой и что она же попыталась и тебя…

– Нет! – Шоу в ужасе подняла руку. – Конечно, об этом ни слова!

Она отодвинула поднос в сторону и встала с постели.

– Увидимся внизу! – сказал ей Роберт и послал ей, уже стоя в дверях, воздушный поцелуй.

Шоу быстро оделась и спустилась вниз. Ей страстно хотелось выйти на свежий воздух и наконец покинуть дом, которого она так боялась. Шоу широко распахнула входную дверь. В тот же момент из комнаты для коктейлей вышел Леонард.

– Доброе утро, мисс Шоу. Как ваша голова?

– Намного лучше, Леонард, – Шоу дотронулась до небольшой повязки, наложенной доктором Блэкстоуном ей на голову.

– Доброе утро, кузина! – Роберт повернулся в сторону Шоу, когда она вышла из дома, взял ее за руку и повел к дороге.

Шоу медленно шла рядом с ним, наслаждаясь солнечным теплом. Они шли совершенно бесшумно по песчаной тропе. Вдруг девушка с тоской вспомнила о Сэнди.

– Первое, что я сделаю, вернувшись в Нью-Йорк, – сказала она решительно, – куплю себе скотчтерьера.

– А второе, что ты должны сделать, это найти мой номер в телефонной книге и пригласить меня на ужин. Ищи фамилию Перри.

– Я… – Шоу медлила, не зная, что сказать. Первая ее мысль была – отказаться. Но она была обязана Роберту жизнью, и до сих пор ей было неловко от того, что из-за нее он лишился наследства. И мысль, что он годами будет рядом с ней только из-за того, чтобы быть рядом с утраченным богатством, была ей неприятна. Как ни было ей стыдно, но другого мотива для его дружеского отношения к себе она представить не могла.

– Знаешь, ты должен меня извинить… – начала было она.

– Знаю, – Роберт остановился и повернул Шоу за плечи к себе. – Можешь извиниться прямо сейчас, – на его губах опять играла так знакомая ей снисходительная усмешка, которую она так ненавидела.

– Мне очень жаль, но… – начала Шоу и была очень удивлена, когда молодой человек вдруг обнял ее. – Ты все время подшучивал надо мной, – она задержала дыхание, потому что Роберт стал гладить ее по спине. Она хотела запротестовать, но не решилась.

– В тебе было столько иронии и даже презрения ко мне, что я думала…

Закончить фразу ей не удалось, потому что Роберт поцеловал ее. Его губы были прохладными и нежными.

Шоу хотела отстранить его и уперлась ему ладонями в грудь, но он лишь сильнее прижал ее к себе. Она почувствовала, как сильно забилось ее сердце. Шоу хотела оставаться холодной и сдержанной, как бы показывая, что его поцелуй для нее ничего не значит. Но его губы становились все настойчивее, и сердце ее забилось бешено. И тут она обхватила его шею руками и страстно ответила на поцелуй.