Мы не мафия, мы хуже - Бабкин Борис Николаевич - Страница 106

– Пойдем выпьем кофе. – Взяв ее под руку, Толик повернул ко входу в кафе.

– Перекусим. Выпьем немного. Тебе успокоиться нужно.

От сильного удара в подбородок мужчина в разорванной куртке упал и, вскрикнув от пинка в бок, поджал колени к груди.

– Говори, сука. – Араб, наклонившись, ухватил его за редкие волосы и, приподняв голову, резко ударил кулаком в лицо. У него полилась кровь из носа, и, всхлипнув он хрипло и быстро прошептал:

– Не знаю я, где они. Честное слово, не знаю. У Медведя где-то дача есть. Наверное…

– Там никого нет, – снова ударил его Араб, на этот раз в ухо. – Где Жуков? Говори, Михайлов. Или сейчас начнутся по-настоящему болевые ощущения. Где Жук?

– Не знаю, – просипел мужчина.

– Паяльник в задницу, – посоветовал куривший у двери Смит. – Все выложит. Мы так…

– Не знаю я, – выплевывая два выбитых зуба, захлебываясь обильно идущей кровью, прохрипел Михайлов. – Не знаю. Знал бы – сказал. Зачем мне такое терпеть…

– Кто может знать? – отпустив его, спросил Араб.

– Только если Лидка, – сглотнув кровь, ответил он. – Машкина двоюродная сестра. Они в хороших отношениях…

– Адрес! – перебил Араб.

– Где-то в Можайске живет, – прохрипел тот. – Адреса точного не знаю.

– Фамилия и отчество этой Лидки, – потребовал Араб. – И если знаешь…

– Лидия Степановна Сокова. Больше ничего не знаю.

– Сколько ей примерно лет?

– Около тридцати. Она младше Машки года на четыре. Работает в кинотеатре «Ударник» кассиршей.

– С этого бы и начинал, псина. – Ударом по затылку Араб вырубил свою жертву. – Отправь парней туда. Пусть ее прямо там и спросят.

– Может, и Жека с бабой там? – предположил Смит.

– Тогда звони Устранителю, – решил Араб. – Пусть сам катит. А то упустим – с нас точно шкуру спустят.

– Ну как? – заботливо спросил Толик. – Полегче стало?

– Спасибо, – благодарно улыбнулась Людмила. – Немного. Правда, когда милиционер вошел.. – Она зябко передернула плечами. – Если бы он к нам подошел, я бы, наверное, выстрелила.

– Все будет хорошо. Сейчас на электричку – и куда-нибудь за Москву. До последней станции. А там видно будет. Тем более тебя сейчас и не узнает никто, – улыбнулся он. Пол-лица Людмилы закрывали большущие солнцезащитные очки. Всегда распущенные волосы были собраны в пучок.

– Дай-то Бог. – Она вздохнула.

– Поедем на автобусе, – решил Толик. – Такси мало. Так на автобусах за город и выберемся.

– Где ты этому научился? – удивилась Людмила.

– Тюрьма – школа для преступников, – усмехнулся он. – Там порой такие попадаются, что охренеешь. Вот раньше, до срока, я бы, наверное, если и убил человека, только по бухе или в бешенстве. А сейчас, – он махнул рукой, – запросто. Потому что там, в тюрьме, – ад. И раньше-то, говорят, хреново было, а сейчас вообще караул. – Толик закурил.

– Все будет нормально. – Теперь Людмила успокаивала брата.

– Вот какой-то автобус. – Толик кивнул на остановку. – Бежим.

Взявшись за руки, они побежали к остановке.

– Гражданка! – раздался сзади громкий крик. Толик, оглянувшись, рванул вперед еще быстрей.

– Мент, не останавливайся.

– Беги один. – Она вырвала руку и бросилась в сторону.

– Кошелек! – держа в вытянутой руке кошелек, кричал старший лейтенант ВВС в камуфляже. Людмила остановилась, взглянула на брата, сунувшего руку в сумку.

– Это не мой! – закричала она.

– Товарищ военный! – К летчику бежала пожилая женщина. – Это мой!

Толик громко выматерился. Проходившая мимо пожилая женщина, ведущая на поводке маленькую лохматую собачку, отшатнувшись, ахнула.

– Хулиган, – возмущенно высказалась она. Собачка тонко затявкала и бросилась на обидчика хозяйки. Взвизгнув от мощного пинка, собачка сильно ударилась о стену коммерческого ларька.

– Хулиган! – пронзительно закричала пожилая дама. – Милиция! – присев около неподвижно лежавшей собачки, со слезами на глазах воззвала она к блюстителям порядка.

– Стоять! – раздался слева громкий крик.

– Толик! – увидев двух бегущих милиционеров, закричала Людмила.

Толик бросился во двор двенадцатиэтажного дома.

– Стоять! – Патрульные кинулись за ним.

Людмила выхватила пистолет, что-то крича, вытянула руку в их сторону и нажала на курок. Выстрела не было. Вспомнив о курке, она быстро его взвела. К ней неожиданно бросился пожилой мужчина и попытался схватить за руку с пистолетом. Людмила, с силой ударив его локтем в лицо, выстрелила. И еще раз.

Милиционеры, пригнувшись, бросились в разные стороны.

– Уйдите! – Угрожая пистолетом, Людмила побежала во двор. Справа хлопнул выстрел. Она покачнулась и тяжело упала на асфальт. Бросившийся кто куда при звуках выстрела народ увидел, как к лежавшей женщине осторожно, держа наготове оружие, с двух сторон приближаются милиционеры. По проезжей части на скорости шли милицейские «Жигули». Резко повернув, они остановились, почти выехав на тротуар.

– Туда парень побежал, – возбужденно начал один из патрульных. – Он собачку ударил и бабушку, – кивнул он на замершую от страха возле неподвижно лежавшей собачки бабулю. – А эта стрелять начала. Деда ударила.

– Они вместе были, – говорил поднявшийся с тротуара человек, которого ударила Людмила. Из разбитой губы шла кровь. – Она меня звезданула. Я пистолет хотел отнять. А парень туда рванул. – Он махнул рукой на двор двенадцатиэтажки. Она его знает, Толиком называла.

– Как он выглядит? – что-то сказав в портативную рацию, спросил старший сержант.

– Людка, – прошептал Толик, выглядывая из-за угла с другой стороны дома. Он всхлипнул. По его щекам катились слезы. Он обежал дом кругом, хотел броситься на помощь сестре. Но, выглянув, увидел стоявших над неподвижно лежавшей Людмилой милиционеров и понял, что она мертва.

– Как глупо все, – по-детски шмыгая носом, прошептал он. – Людка… – Опустив голову, медленно пошел вдоль стены дома.

– Да, – подкрашивая губы левой рукой и держа в правой сотовый телефон, недовольно ответила Софи.

– Привет, – услышала она. – Узнала?

– Жанка. – Софи выронила помаду. – Ты, Господи. Что случилось? Тебя разыскивают по всей Москве. Что с тобой? Где ты?

– Софи, – услышала она вздох подруги. – Я знаю, почему ты так говоришь. Но у меня нет выхода. Я прошу тебя: съезди в Ярославль, возьми деньги у Тамары Ляховой. Помнишь ее? Она выходила замуж, и мы с тобой ездили на свадьбу в Ярославль пять лет назад.

– Жанка, – боясь, что та прекратит разговор, говорила Софи. – Я сделаю все, что ты скажешь. Где ты? Как тебя найти? Или как можно с тобой…

– Тебе позвонит Тамара, – перебила Жанна, – и договорится с тобой о встрече. У нее мои деньги. Тысяча двести долларов. Возьмешь – половина твоя. Потом свяжемся, и ты привезешь мне их.

– Жанка! – услышав гудки, закричала Софи. Швырнув трубку, она бросилась к двери. Опомнившись, вернулась к зеркалу и взяла помаду. Тут же положив, схватила телефон и прожала номер.

– Жанна звонила Софи, – отключив сотовый, осмотрел всех Павел. – Просила ее забрать деньги в Ярославле. Там у нее небольшой магазинчик. Потом она свяжется с Софи и договорится о месте встречи.

– Отлично, – кивнул сидевший в центре стола Кононов. – Значит, скоро мы будем иметь счастье лицезреть мадам Малкину. Ты, Павел, возьми это на себя. Софи – твоя женщина и выполняет твое поручение. Разумеется, в твоем распоряжении боевики Устранителя. Или бери кого хочешь. Араб занят поисками Жукова. С ним Смит и парни Вола. Похоже, дело стронулось с мертвой точки. – Он довольно улыбнулся. – Только что со мной связывался Кардинал. Они нашли убежище Атамана, и скоро с ним будет покончено. Сейчас мешает милиция, которая рьяно взялась за дело. Да, вчера звонил Семенов. К нему явились Сайд с Колобком и нагло заявили, что турнир непременно должен состояться, потому что там задействованы большие деньги. Наше шоу начинает пользоваться успехом, – довольно проговорил он. – Правда, мне не понравилась наглость Сайда. Но этот вопрос мы решим. С хохлами о крымском канале мы договорились. Теперь у парней из Симферополя проблем не будет. Так что все, можно сказать, вернулось на круги своя.