Поймать судьбу за хвост - Левковская Анастасия "Тирэль" - Страница 63

– Мы должны помочь, – покачала головой и виновато улыбнулась. – Я не могу отмахнуться от того, кто так отчаянно зовет на помощь.

Несколько минут Алекс сверлил меня недовольным взглядом. Видать, пытался таким образом воззвать к здравому смыслу. Бесполезно – христианская мораль, впитанная с молоком матери, буквально вопила во мне, что негоже бросать человека в беде. Я же себя мысленно загрызу, если сейчас соглашусь уехать.

Алекс, видимо, понял, что меня такими взглядами не проймешь, тяжело вздохнул и поднял глаза к небу:

– Я тебе уже говорил, что как совесть ты чрезвычайно неудобна?

– И не раз. – Губы сами собой разъехались в улыбке – если спрашивает такое, значит, поможет!

– Еще я только всяких ведьмочек прямо с костра не спасал, – проворчал он и решительно направил лошадь к деревне.

– Откуда ты знаешь, что это именно ведьма? – Мой голос был изумленным до крайности.

Мы как раз пересекли ржаное поле и выехали на широкую проселочную дорогу.

– Видишь знак? – Он указал мне на криво вбитую на обочине палку, на которую была намотана красная тряпка. – Он означает, что сейчас в деревне идет суд над ведьмой. А после ее просто сожгут.

Потому повернулся ко мне и жестко произнес:

– Говорить буду я. Ты сидишь и помалкиваешь, понятно?

Я торопливо закивала. Уж что-что, а геройствовать даже и не думала. Если Алекс сможет решить проблему без моего участия, я только порадуюсь.

– Не вздумай применить магию, – меж тем продолжал он. – Да и вообще. Попытайся быть как можно более незаметной. Хорошо, что тиранцы не определяют представителей моей расы с первого взгляда. Иначе я бы ни за что не согласился на такое безумство.

Мы въехали в деревню, улицы которой были пустынны. Такое ощущение, что здесь вообще ни души нет, несмотря на обжитость домов. Впрочем, глупых вопросов задавать не стала. И так понятно, что все жители сейчас, скорее всего, в центре, где собираются сжечь какую-то невиновную женщину. Почему невиновную? Да потому что я прекрасно помнила, как и за что обвиняла в колдовстве наша инквизиция. И сомневаюсь, что здесь все происходит по-другому.

Не доезжая до центра, Алекс спрыгнул с лошади и схватил за рукав пробегающего мимо чумазого мальчугана. Серебряная монета перекочевала в загребущие руки мальца, и тот охотно поделился информацией.

Оказалось, что судят местную знахарку, совсем еще молодую девчонку. Ее семья давно жила в этой деревне и отлично ладила с местными. Все же без знахарей было трудно, так что здесь спокойно жили и работали все женщины их рода. Церковь в деревне была небольшой, серьезных священников не присылали. Ну а те, кому все же не повезло получить сюда назначение, предпочитали жить с родом знахарок дружно.

Все изменилось несколько месяцев назад, когда умер старый жрец Единого. Вместо него приехал самый настоящий фанатик. Некоторое время он присматривался к молодой знахарке, а неделю назад объявил ее ведьмой. Сказал, что она не только дарованными Всевышним травами людей пользует, но и темной силой.

Мальчишка бодро оттарабанил это все и быстро сорвался с места, заявив, что не хочет пропустить то, как будут сжигать всамделишную ведьму.

– Люди! – презрительно выплюнул Алекс, когда мальчонка скрылся из виду. – Еще вчера эта девушка была уважаемой, и к ней всей деревней ходили за помощью. А сегодня они, не жалея и не сомневаясь, собрались глазеть, как будет корчиться в огне вчерашняя спасительница.

Я промолчала. Да и что тут скажешь? Увы, он был прав на все сто процентов.

Предтеча привязал поводья лошади к ближайшему забору и сказал мне сделать то же самое. Пожала плечами и подчинилась. Затем мы пошли к центру, где действительно собралась вся деревня. Из-за голов было мало что видно, зато хорошо слышался голос, зачитывающий прегрешения мерзкой ведьмы.

Не сбавляя шага, Алекс схватил меня за руку и потащил вперед, сквозь толпу. Люди, которых он бесцеремонно сдвигал со своего пути, пытались возмущаться. Но стоило им посмотреть на сурово поджавшего губы предтечу, как любое желание ругаться испарялось.

Наконец мы вышли в самый центр и смогли сполна оценить представшее нам зрелище.

Посредине толпы висела девушка, прикованная цепями к врытому в землю столбу. Сколько ей лет, сказать было сложно, так как она опустила голову и ее черные волосы закрывали лицо, свисая чуть ли не до земли. Вокруг столба был сложен хворост, который перемежался соломой и крупными поленьями. Немного в стороне от будущего костра стоял худощавый мужчина в черной робе и с горящими глазами и обличал несчастную. Толпа восхищенно внимала.

Когда священник стал вещать о том, что ведьма своей темной силой лечила людей, вдруг подал голос Алекс:

– В таком случае святой Кермит, который за одну ночь исцелил больше ста человек во время разгула оспы, тоже колдун.

И столько в его голосе было власти, осознания собственной правоты, что толпа притихла, уставилась на него, готовая внимать. Жрец зыркнул на предтечу злым взглядом и соизволил сквозь зубы ответить:

– Деяния святого Кермита – проявление благодати Единого. Сравнивать его и эту мерзкую ведьму – нелепо!

– Да? – скептически протянул Алекс и сложил руки на груди. – И как же вы, уважаемый жрец, определяете, какие чудеса от Единого, а какие – от Темного?

Честно говоря, по мне, он играл с огнем. Это же фанатик! А селяне так вообще – стадо. На кого укажет священник, на того и бросятся. Но почему-то вместо этого зачарованно слушали глубокий голос предтечи. Личное обаяние, что ли? Надо будет потом спросить. Если мы нормально из этого всего выпутаемся… А то что-то я начала запоздало беспокоиться.

– Во мне живет свет веры, – пафосно изрек жрец, – он помогает определять!

М-да, кажется, зря боялась. Нам здесь крупно повезло. Жрец-то тупой попался, как пробка. Видимо, других в такие места не посылают. Если бы были мозги – он Алексу и полслова сказать не дал бы. Натравил толпу – и пылало бы два костра. Ой, три. Про себя забыла…

– А в том, кто был тут до вас, тоже жил свет веры? – вкрадчиво поинтересовался Алекс.

В глазах священника отразилась паника. Видимо, он прекрасно понял, к чему ведет мой мужчина. Еще бы! Раз старый жрец спокойно смотрел на знахарку, значит, никакими темными силами она не владела. Опровергнуть это можно, только сказав, что покойный не имел этого света веры. Но и так фанатик сказать не мог! Потому что признать вслух несовершенство Церкви – это разрушить все свои внутренние устои. Не говоря уже о том, что такое подорвет веру людей.

Пока жрец мучительно думал, как выкрутиться, заговорил здоровый косматый мужик.

– Старий был хорошим священником, – прогудел он, скрестив руки на груди. – Не отказывал в помощи, учил светлому и доброму, говорил о милости и любви Единого… А этот, – обличающе ткнул пальцем в побледневшего фанатика, – только и знает что указывать, мол, мы много поем, смеемся, радуемся жизни. И за это на том свете нас накажут.

О как! В местных умах, кажись, уже назрели разброд и шатание. Как Алекс их четко подловил, прямо поражаюсь.

– Так, может, это он – приспешник Темного? – Голос предтечи постепенно набирал силу. – Пришел сюда сбить вас с пути истинного? Замарать ваши души убийством невиновной?

Селяне замолчали и повернулись к замершему соляным столбом фанатику. Тот перепугался настолько, что даже слова в свое оправдание молвить не мог.

– А и действительно, – заговорил вдруг еще один мужик, чья одежда была явно получше, чем у остальных, – чем докажешь, Мит, что ты – жрец Единого, а не темный прихвостень?

– Вот и все, – шепнул Алекс и скривил губы в подобии улыбки. – Сейчас его свои же прихожане разорвут. Так что, считай, девчонка в безопасности, можем уходить.

В этот момент знахарка подняла голову и посмотрела прямо на меня умоляющим взглядом. А после этого обмякла окончательно и повисла на цепях – видимо, потеряла сознание.

– Алекс, мы должны ее забрать с собой, – тихо выпалила я и просительно сложила ладони. – Пожалуйста!