Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Дорогой чести - Никитин Сергей Исакович - Страница 6
И Каштанов вдруг почувствовал, что не имеет права отказать Прасковье Евграфовне, не может разрушить ее великую веру в искусство. Он во что бы то ни стало должен написать портрет Павла Полегаева.
Художник встал, нервно прошелся по мастерской, взглянул на часы: где же Оля?
Девушка пришла через несколько минут, весело поздоровалась.
— Опаздываете, Ольга Николаевна, — недовольно сказал Каштанов. — А я жду вас.
— Извините, Владимир Владимирович, но я всегда прихожу в это время, — возразила девушка.
Каштанов забарабанил пальцами по стеклу.
— Вы не запомнили, из какого она колхоза?
— Кто? — спросила ничего не понимающая Оля.
— Прасковья Евграфовна Полегаева.
— А, та, что приходила насчет портрета?.. Я не спрашивала откуда она.
— Нужно спрашивать. Вообще впредь интересуйтесь людьми.
— Хорошо, Владимир Владимирович, буду интересоваться, — ответила Оля, часто замигав.
— Наведите справки о Прасковье Евграфовне, узнайте ее адрес сегодня же.
Написать портрет Павла Полегаева оказалось гораздо сложнее, чем предполагал художник. Тех скудных сведений о внешности Павла, которые он получил от Прасковьи Евграфовны, встретившись с ней в ее селе, было далеко не достаточно. Каштанов списался со штабом флота и даже разыскал адмирала, приславшего письмо матери моряка, но, кроме новых подробностей его подвига, ничего не узнал.
Тогда Владимир Владимирович навел справки и поехал в райцентр, где Павел учился, а потом работал некоторое время инструктором физкультуры и спорта в десятилетке. Директор школы выслушал Каштанова и тотчас собрал всех учителей. Они очень хотели помочь известному художнику, но фотографии, на которой был бы заснят Полегаев, ни у кого не нашлось. Звонили в районо, но и там не сохранилось личного дела Полегаева. Извинившись перед учителями за беспокойство, Каштанов, опечаленный неудачей, простился. Директор проводил его до машины.
— Война все перетряхнула, Владимир Владимирович, — как бы оправдываясь сказал он. — Очень трудно найти, а ведь были у нас фотографии Полегаева с учениками — целая фотовитрина о спортивной жизни школы.
Директор вдруг остановился и воскликнул:
— Да, вспомнил! У тети Поли надо спросить. Это ветеран нашей школы, уборщица, — пояснил он.
Директор куда-то заспешил и через несколько минут привел немолодую женщину в синем рабочем халате. Выслушав просьбу художника, она сказала:
— Должны быть карточки. Пойдемте.
В тесной, слабо освещенной маленьким оконцем кладовой лежали на полу пачки стенгазет, связки каких-то бумаг, старых изодранных плакатов, журналов.
— О, да у вас, тетя Поля, тут целый архив, — воскликнул поощрительно директор.
— Архив! — отозвалась тетя Поля: — То-то же. А то: «Хлам! Выбросить!»
Она присела на пачку газет и развязала сверток, в котором оказались стопки пожелтевших фотографий. Тетя Поля начала перебирать их.
— Вот, — сказала она, передав Каштанову одну из фотографий, и начала связывать сверток, — Больше нету.
Каштанов потянулся к оконцу, но, ткнувшись головой в потолок, поспешно отступил.
— Который? — спросил он, разглядывая фотографию и поправляя съехавшую на глаза шляпу.
— Вот, — указала пальцем тетя Поля на одного из игроков, рассыпавшихся по волейбольной площадке. — Хороший был парень: уважительный к старшим и бережливый. Не в пример другим.
Каштанов разглядел фигуру Павла, который стоял в дальнем углу площадки с поднятыми руками, готовый принять мяч. Половина лица его была закрыта — виднелись лишь короткий чуб, часть лба и один глаз. Это было не то, что искал художник, но все-таки…
Каштанов поблагодарил тетю Полю.
— Не стоит. Потом передадите матери Павла.
Все трое уже вышли со двора и остановились у «Победы» Каштанова.
— Значит, рисовать Павлика будете, — словно для себя вслух сказала тетя Поля, когда Владимир Владимирович, попрощавшись с ней и директором, открыл дверцу кабины.
— Да, попробую, Полина Савельевна.
— Это хорошо. Парень стоящий. Он и у нас тут добрую память по себе оставил. Пруд-то наш — его затея: речку перегородили и пожалуйста. Теперь и рыба, и купанье для ребят. Видели?
Каштанов остановился, заинтересованный, взглянул на уборщицу.
— И стадион наш районный — его же дело. Он тогда всех комсомольцев поднял на ноги. Сделали. Потом какие только игры и спорты не устраивали! Бывало, там только и слышишь — смех, песни.
Художник некоторое время пристально смотрел на тетю Полю, словно что-то соображая, и вдруг шагнул к ней и взял за руку.
— Спасибо, Полина Савельевна, спасибо, — признательно и тепло заговорил художник. — Надоумили вы меня. Останусь тут у вас на несколько дней, поживу, поразузнаю кое-что о Павле Полегаеве.
Тетя Поля растерялась, но ответила с достоинством:
— И то дело. Многие помнят Павлика. Расскажут. А главное — в деле человек лучше виден: душа его там.
— Именно так, именно так, Полина Савельевна, — возбужденно подхватил Каштанов. — С этого мне и надо бы начать.
Через несколько дней Владимир Владимирович возвратился домой и сразу же засел в своей мастерской. Он внимательно изучил фигуру Павла, долго смотрел через лупу в его чуть прищуренный глаз и спрятал фотографию в ящик. Из рассказов матери Полегаева и других, знавших его людей, с которыми пришлось встретиться за это время, перед мысленным взором художника мало-помалу вырисовывался образ простого, скромного парня, честно прошедшего свой короткий жизненный путь. Воинский подвиг Павла теперь представлялся не каким-то мгновенным, необычайным явлением, а лишь естественным продолжением всей его жизни.
Каштанов еще раз прочитал письмо с флота, задумался и незаметно для себя, словно записывая мысли и чувства, начал набрасывать эскизы.
Художник работал много и упорно. Оля, поглядывая на рисунки, разбросанные по столу и дивану, старалась ходить по мастерской тихо, не касаясь каблуками пола.
— Не то! Не то! — ворчал художник, и снова изо дня в день писал этюды.
Оля старалась быть предупредительной и с радостью исполняла каждое поручение художника.
Наконец, Каштанов решительно ударил в ладони и громко сказал:
— Оля, холст! Начнем!
Художник начал писать портрет.
Несколько дней спустя Каштанову принесли заказную бандероль с флотским штемпелем на конверте. В ней оказался дружеский шарж, сделанный неумелой рукой корабельного художника-любителя на лучшего артиллериста корабля — старшего матроса Полегаева. Павел был изображен богатырем, разбивающим в щепки вражеский корабль пушкой, которую он держал за ствол. На заднем плане изумленный Нептун, вынырнув из глубины своего царства, приветствовал моряка, потрясая трезубцем. В письме сообщалось, что рисунок обнаружен в корабельной стенгазете военных лет, случайно сохранившейся на береговой базе. По словам моряков, знавших Полегаева, этот шарж довольно верно отображал силу и бесстрашие комендора. Портретного сходства рисунок не передавал, за исключением разве характерного очертания губ и подбородка, удачно схваченных рисовальщиком.
Каштанов мысленно поблагодарил неизвестного художника и, спрятав рисунок в ящик, где хранилась и фотография, продолжал работу над портретом. В очертаниях губ и подбородка портрет был несхож с рисунком, но художник уже не мог и не хотел изменять его. Перед глазами Каштанова стоял тот Полегаев, которого создал он в своем воображении.
— Пусть так, — решил Владимир Владимирович. — Так должно быть.
Через несколько дней портрет был закончен. Художник изобразил Павла Полегаева в матросской форме, в бескозырке, с орденом Отечественной войны на груди. У комендора было несколько орденов и медалей, но Каштанов умышленно нарисовал только тот, который хранила мать. За спиной моряка виднелись луга, поросшие скромными белыми цветами, пологие холмы, маленькая деревушка на пригорке. Ниточка линии электросети убегала куда-то вдаль. Лучи восходящего солнца окрашивали в золотистые тона пшеничное поле, за которым виднелось синее-синее море, незаметно переходящее в прозрачно-голубое небо.
- Предыдущая
- 6/16
- Следующая