Я выбираю тебя - Робертс Нора - Страница 4

Слейд не сразу понял, что речь идет о Додсоне. Не зная, проклинать ли «дядюшку Чарли» или ровно наоборот, он пожал ее протянутую руку.

– Чарли мне говорил, что вам нужна помощь, мисс Уинслоу.

– Помощь? – Она округлила глаза и откашлялась. – Да, можно сказать и так. В библиотеке… Послушайте, мне очень неудобно. Я должна немедленно уехать. Ей-богу, очень неприятно покидать вас прямо в момент приезда, но мой помощник заболел, а мой агент по закупкам во Франции. – Она с виноватой гримаской посмотрела на часы. – Меня в магазине уже десять минут ждет клиент.

– Не беспокойтесь.

Если эта ретивая леди умеет вести дела, ему придется нелегко, но, беспечно улыбаясь, Слейд ответил:

– Значит, у меня есть возможность спокойно устроиться на новом месте.

– Чудесно. Увидимся за обедом.

И, оглянувшись, она опять что-то пробормотала насчет ключей.

– Они у вас в руке, – заметил Слейд.

– Вот глупость, – вздохнув, Джессика разжала пальцы и взглянула на лежащие на ладони ключи. – Чем больше я начинаю суетиться, тем хуже все получается.

Она, улыбаясь, взглянула на Слейда и откинула упавшие пряди за спину.

– Пожалуйста, сегодня не занимайтесь библиотекой. Она может привести вас в такой ужас, что вы сбежите прежде, чем я наведу там хоть какой-нибудь порядок. Бетси, – кинув через плечо пальто, она рванула к двери, – скажи Дэвиду, что он уволен, если встанет с постели. Привет.

Дверь за ней с грохотом захлопнулась. Бетси поцокала языком.

Через десять минут Слейд уже осматривал свои комнаты. Они были такие большие, что в них уместилась бы вся квартира, в которой он вырос. На полу в спальне лежал выцветший ковер, который, как сообразил Слейд, оставлен не из-за недостатка средств, а потому, что был антикварной ценностью. В небольшом черном мраморном камине лежала аккуратная стопка дров, которую оставалось только поджечь. Перейдя в гостиную, он увидел солидный стол, а на нем вазу с хризантемами, медное пресс-папье и подставку для ручек. Он сразу же убрал ее, чтобы освободить место для пишущей машинки.

Если повезет, писательство будет больше чем прикрытие истинной цели приезда. Когда удастся освободиться от обязанностей няньки, он с толком использует время. Правда, предстоит еще эта морока с библиотекой. Поставив машинку и глубоко вздохнув, Слейд сошел вниз. Бродя по дому, он укладывал расположение комнат в цепкую, профессиональную память полицейского и отмечал детали в воображении писателя.

Обследовав помещения первого этажа, Слейд убедился в том, что вкус Джессики безупречен. Это только нувориши любят поражать пышностью и пестротой. Эта Уинслоу предпочитала приглушенные краски и чистые линии. «Кстати, в одежде тоже», – подумал он, вспомнив, как она выглядела в серовато-коричневом блейзере и того же цвета юбке, в сочетании с ярко-зеленой блузкой это было очень даже недурно.

Слейд остановился и быстро провел пальцем по роялю розового дерева. По сравнению с ним старое пианино его матери годилось только на растопку. Пожав плечами, он пошел к следующей двери.

Библиотека. Запах старой кожи и пыли. Перед ним было самое большое частное собрание книг, которое он когда-либо видел. И впервые за все то время, что он состоял на службе в полиции, Слейд ощутил подобие радости. Беглого обзора было достаточно, чтобы убедиться: книги хорошо подобраны, но столь же небрежно расставлены. Он пересек комнату и поднялся по стремянке до второй полки. Присмотревшись, Слейд понял, что выразился слишком мягко. Все было рассовано как бог на душу положит. Роберт Бернс соседствовал с Куртом Воннегутом. Полная несуразица просто поселилась на этих полках.

«Предстоит большая работа», – вздохнул Слейд. Он еще разок оглянулся вокруг и рассеянно снял с полки какую-то книгу. Ведь сейчас он еще ничем не мог помочь Джессике Уинслоу. Со спокойной совестью Слейд уселся и стал читать.

Джессика взяла чуть в сторону и удачно припарковалась прямо около своего магазина. Увидев, что никого еще нет, она почувствовала облегчение. Она опоздала, но и клиент тоже был неточен. «Хотя, – подумала она хмуро, – вдруг он ждал-ждал да и ушел». Досадуя, Джессика поспешила отпереть входную дверь. Быстро переходя от окна к окну, она подняла шторы. Не сбавляя темпа, прошла в заднюю комнату, швырнула в сторону сумочку и налила воды в маленький чайник. Прежде чем поставить его на плиту, она полила упрямо тянущийся к свету, хотя и довольно чахлый плющ на окошке. Наконец она зажгла под чайником горелку. Вполне удовлетворенная проделанной работой, Джессика вышла в главное помещение.

Оно было невелико – но большего и не требовалось. Размеры только усиливали ощущение уюта, культивируемое хозяйкой. Для нее магазин был больше чем место, где совершались деловые встречи и сделки. Это было ее достижение, ее любовь. Даже нелюбимые многими бумаги – прейскуранты, накладные, бухгалтерские книги – она вела с большой тщательностью. Все ее организаторские способности были отданы магазину. На другие дела частенько не хватало собранности. Но такой уж характер!

Магазин был средоточием ее жизни с тех самых пор, как она его задумала. Окончив колледж, Джессика ощутила необходимость обрести цель жизни. Мысль о подобном магазине овладевала ею медленно, а затем вдруг оформилась как-то разом. Слишком велика была тяга к исполнению желаемого, чтобы неспешно плыть по течению. Решив однажды открыть собственное дело, Джессика Уинслоу поворачивалась быстро. А потом ее жажда деятельности, кипучая энергия принесли результат, дело пошло и стало прибыльным. Деньги сами по себе значили для нее немного, но факт, что ее магазин приносит доход, означал все.

Полгода она рыскала по Новой Англии, потом моталась по Европе в поисках нужных вещей. Она и не стремилась к большому ассортименту, нет, ее прельщало отборное, неповторяемое. Сначала, когда магазин только открылся, интерес, а соответственно, оборот был небольшой. В клиентах ходили главным образом друзья и знакомые друзей. Весть, что дочь судьи Уинслоу содержит магазин, привлекла сюда и любопытных. Джессика ничего не имела против. Клиент есть клиент, и, если он уходит довольный, это лучшая реклама.

Первые два года она работала в магазине одна. Ей и в голову не приходило, что когда-нибудь ей могут потребоваться помощники. Потом справляться стало трудновато, и она наняла Майкла Адамса ведать заокеанскими сделками. Это был человек обаятельный, способный и все хватающий на лету. Покупательницы обожали его. Постепенно отношения с новым служащим из деловых превратились в дружеские, их даже можно было назвать нежными.

Так как дело продолжало процветать, Джессика наняла Дэвида Райса. Он тогда едва вышел из юношеского возраста, болтался без дела, скучал и из-за этого иногда попадал в неприятные переделки. Джессика предоставила ему работу потому, что они вместе росли. А потом он стал необходим. Дэвид очень быстро считал и никогда не уставал вникать во все подробности. Кроме того, он обладал, можно сказать, чутьем на состояние дел на рынке антикварной мебели, а такого человека всегда полезно иметь в деле.

«Чутье рынка», – усмехнулась Джессика, удивившись, как неожиданно эта фраза связалась у нее в голове с именем Джеймса Слейдермена. Их встреча у подножия лестницы была мимолетна, однако Джессика чувствовала в нем нечто особенное. Она сразу поняла, что этот человек знает, как повернуть ситуацию в свою пользу. Что немаловажно в любом деле, а уж на рынке – вдвойне. Она сунула руки в карманы. А с чего это она вдруг о нем подумала?

Пальцы, которые всего с полчаса назад держали ее руку и не дали упасть, были сильные. Он весь был как стальная проволока. «Нет, дело в его глазах», – подумала она. Что-то было… жесткое в его глазах. Это ее нисколько не пугало, наоборот, как-то неосознанно притягивало. В первые три-четыре секунды он смотрел на нее с такой проницательностью, что по коже пошли мурашки, но она и тогда не испугалась. Напротив, она отчего-то почувствовала себя в безопасности. Все это странно и не очень-то укладывается в привычные схемы. Джессика задумалась, закусив нижнюю губу. И почему она так рада этому ощущению защищенности, разве ей что-нибудь угрожает?