Его собственность (ЛП) - Ле Карр Джорджия - Страница 15

Несмотря на склонность к безобидным сэндвичам с джемом, Роза по волоскам оказывается настоящей нацистской. Она не потерпит даже малейший волосок в любом месте. Через час полного муки, Лана вышла красная и разгоряченная, испытывая жжение по всему телу. Она было спросила, предполагаются ли любые беспризорные волосы вокруг смущенного места, на что Роза назвала их ни на что негодными у этого отверстия и поэтому могут быть удалены.

Почему кто-то вообще хочет это делать, думает Лана.

— В таком виде это выглядит красивее, — говорит Роза, отрывая очередные спрятавшиеся волоски.

— Оооооууууу, — отвечает Лана.

Когда это все закончилось, Роза недоверчиво смотрит в лицо Лане.

— Я могу сделать ваши брови бесплатно, — предлагает она. — Брови не больно.

— Да, я знаю. Некоторые клиенты засыпают.

Опять же, блистательная улыбка ее прекрасных зубов.

— Ну, сделаем? Они будут выглядеть очень красиво.

— Oкэй.

У Рехонсов сын учится в художественной школе, и пока Роза занимается бровями Ланы, она рассказывает о нем все. Когда она закончила, она намазывает гель алоэ вера, прежде чем поднести круглое зеркало к Лане. Кожа выглядит красной и немного опухшей, но Роза права, ее брови на самом деле стали более изогнутыми и больше выделяются ее глаза.

После таких пыток маникюр и педикюр сплошное удовольствие. Она смотрит на оранжевый лак для ногтей, который Билли так кропотливо наносила на ее пальцы рук и ног, который сейчас стирают. Направляясь в апартаменты в машине, Лана смотрит на свои руки — французский маникюр, и она должна признать, что это очень красиво.

Автомобиль останавливается перед высоким белым зданием с застекленным входом.

— Мы прибыли, — говорит Питер, выключая двигатель.

10.

На входе лежат роскошные темно-кремовые ковры и люстры в каждом холле. Охранник индус развалился за столом, читая газету на иностранном языке, он сразу же выпрямляется и стоит в ожидании. Питер представляет ее.

— Лана, это мистер Наир.

Питер поворачивается к мистеру Наиру.

— Это Мисс Блум. Она будет жить в пентхаусе в течение трех месяцев. Пожалуйста, убедитесь, чтобы она ни в чем не нуждалась, — говорит ему Питер.

Мистер Наир широко улыбается.

— Конечно. Это и будет моим приоритетом номер один, — отвечает он с сильным индийским акцентом, качая головой, словно, одна из тех собак, которые кивали задним огням проезжающих машин. Он поворачивается, чтобы посмотреть на Лану.

— Я очень рад познакомиться с вами, Мисс Блум. Если вам, что ни будь нужно, пожалуйста, не стесняйтесь, спрашивайте, — он повидал многих молодых девушек, приходивших и уходивших из этих квартир.

Большинство из них являются любовницами богатых арабов, которые очень грубы с ними, но эта девушка протягивает ему руку и улыбается.

Питер сопровождает ее к лифту. Он вставляет ключ-карту в прорезь и нажимает на кнопку верхнего этажа. Лана прислоняется к холодной блестящим перилам из латуни, пока лифт бесшумно скользит вверх. Когда двери лифта со свистом открываются, Питер ждет, когда она первая выйдет, проводя ее в коридор. В коридоре ковровое покрытие с большим ворсом и со вкусом подобранные обои бежевые с серебром.

— На этом этаже есть только еще одна квартира, — поясняет Питер и открывает дверь. Он бросает сумки с покупками на пол у входа. — Я пойду, принесу остатки ваших покупок, а затем покажу вам, как все работает.

Лана закрывает за ним дверь и прислоняется к ней.

Вау! Просто Вау! Длинный коридор с богато покрашенными стенами, сообщался с комнатой, наполненной светом. Как в замедленной съемке, она позволяет пальцам скользить по холодной, покрашенной поверхности, пока идет по белой пушистой ковровой дорожки в сторону великолепного света. Вечерние солнечные лучи льются внутрь, она стоит в дверях гостиной, и смотрит на окружающее ее чудо.

На вальяжно высокие потолки, прекрасные стеклянные стены, которые ведут к широкому балкону со стоящим столом, стульями и искусно подстриженными деревьями в горшках. В зеркальной стене, отражается элегантный серебряный рисунок бледно-сиреневых обоев, богатая мебель и белый ковер с большим ворсом. Мебель настолько массивна, настолько всеобъемлюще экстравагантна и роскошна, как если бы она гуляла по страницам глянцевого журнала. Она поворачивается, когда слышит, что открывается дверь.

Питер ставит остальные ее покупки на пол и направляется к ней.

— Красиво, правда?

— Да, очень.

Он проводит ее по просторным пятикомнатным апартаментам и показывает, как все работает. Какие кнопки на пульте открывают и закрывают шторы, и какая поднимает великолепную живописную картину вверх по стене, чтобы открыть экран телевизор. Есть кнопки для жалюзи, для охлаждения вина, кнопки освещения, пресс-зала и кофе-машины.

Она кивает, с трудом запоминая. Окружающая роскошь делает ее немного ошалевшей.

— Никаких проблем, просто позвони смотрителю. Номер там, — говорит он в конце, указывая на карточку, которая лежит на столике возле входной двери.

— Спасибо.

— Вернусь за вами в восемь тридцать. Мистер Баррингтон ненавидит людей, которые опаздывают.

— Не беспокойтесь, Питер, вам не придется ожидать меня. Я буду готова.

Она закрывает дверь, находит свой мобильный, отыскивает домашний номер, и ждет, когда мягкий голос ее матери ответит.

— Привет, мама, — говорит она весело.

— Где ты?

— Я у Блейка на квартире.

— Ох! Когда ты придешь домой?

Лана сглотнула. Это будет первый раз, когда она не вернется в свою собственную постель. Она знает, что это будет трудно для ее мамы.

— Не сегодня, мам. Меня не будет дома сегодня вечером, но я приеду сразу же с утра.

Сначала ее мать замолкает, затем слышится легкий вздох.

— Ладно, Лана. Увидимся завтра. Береги себя, дочь моя.

— Увидимся завтра, мама.

Она идет по покрашенному коридору и заходит в главную спальню, очень большую с огромной кроватью. Декор выполнен в темно-синих и серебряных тонах. Она сбрасывает свою обувь и идет босиком по роскошному ковру в сторону ванной. Ванная комната отделана зеленым мрамором с золотыми вкраплениями. Есть джакузи и большая душевая кабина. У раковины полный, запакованный набором туалетных принадлежностей, готовый для ее использования. Она разворачивает бледно-зеленое овальное мыло и моет им руки. Потом она открывает шкафы, но они все пустые. Она возвращается в спальню и направляется к отделанной ореховым деревом гардеробной комнате. Встроенные шкафы все тоже пустые, как и в ванной. Так он и не живет здесь, это место исключительно для секса.

Она выходит из спальни и направляется на кухню, отделанную солнечным желтым цветом дерева с глянцевыми столешницами из черного гранита. В середине находится кухонный островок и стулья вокруг него. Когда она была маленькой, то мечтала, именно о такой кухне. Она садится на один из высоких табуретов, крутиться несколько раз и спрыгивает, направляется к шкафам и открывает один. Он заполнен всякой всячиной — дорогой всячиной, которая никогда не встречается в мамином шкафу. Банки бисквитного печенья из магазина «Fortnum and Masons», желе из «Harrods» и французский шоколад с причудливым названием.

Она вынимает некоторые продукты и восхищается изящной упаковкой, закрывает шкаф и идет к холодильнику.

Здесь еще более экзотические вещи: трюфеля, ручной работы голубые сыры, крыжовник, куски замороженного мяса, копченый лосось, лобстер, икра... овощи упакованы в пакеты с этикеткой органические продукты. Даже каждое яйцо в отдельном синем бумажном мешочке.

И еще лежат две бутылки шампанского.

Она берет одну и смотрит на этикетку, Dom Perignon.

— Хмм... — говорит она в тишину.

Осторожно она отогнула фольгу и сняла проволоку, которая удерживает пробку. Зажав бутылку ногами, она видела, так делали официанты, попыталась выкрутить пробку, но это потребовало больших усилий, и когда, наконец, пробка выстрелила, брызги и пена пролились вокруг.