Путешествие тигра - Хоук Коллин - Страница 8

Я привалилась спиной к стволу дерева.

– Но остается вопрос: что вы будете со мной делать, когда поймаете?

Кишан стал намазывать маслом новый бисквит, безуспешно пытаясь подавить улыбку.

Рен оперся на локоть и склонил голову, словно серьезно задумавшись над ответом.

– Полагаю, это останется на усмотрение тигра, который тебя загонит. Ты согласен, Кишан?

– Она не станет убегать, – сказал Кишан.

– Ты так думаешь?

– Да. – Кишан встал и предложил пройти еще часок-другой, прежде чем разбивать лагерь на ночь. Потом наклонился ко мне и дотронулся до моего плеча. – Сейчас довольно жарко. Скажи, когда устанешь, – попросил он, прежде чем углубиться в джунгли на поиски следа.

– Кишан прав. Я не буду убегать, – подтвердила я, потягивая лимонад.

Рен вздохнул.

– Какое разочарование! Большая часть удовольствия от охоты заключается именно в преследовании, но я подозреваю, что в твоем случае поимка будет не менее волнующей. – Он провел пальцем по моей щеке. – Я опять вогнал тебя в краску.

– По-моему, я обгорела, – буркнула я, испепеляя его взглядом.

Он встал и протянул руку, чтобы помочь мне подняться. Вскочив на ноги, я немедленно высвободилась.

Рен поднял с земли коробку печенья и тихо сказал:

– Нет, ты не обгорела.

Он забросил на спину мой рюкзак и зашагал следом за Кишаном. Оставшись без поклажи, я мысленно попросила Золотой плод и Волшебный шарф убрать остатки нашего пикника, после чего побрела за Реном.

Мы прошагали около двух часов, прежде чем я запросила пощады. Рен прислонился к дереву в нескольких футах от меня, а Кишан при помощи Шарфа соорудил небольшую палатку.

– Она тесновата для двух тигров, Кишан.

– Зачем нам спать рядом с тобой, Келлс? Мы тебе будем только мешать.

– Да нет, я не против, честно.

Кишан смочил водой тряпицу и приложил к моему лицу.

– Ох, как хорошо! – признательно вздохнула я.

– Ты перегрелась. Зря я позволил тебе столько пройти за день!

– Да ничего, со мной все в порядке! Может, попросить Золотой плод наполнить мне волшебную молочную ванну, как думаешь?

Кишан ненадолго задумался, потом улыбнулся:

– Огромная миска молока, да еще с тобой посередке – нет, это было бы слишком большим искушением для двух котов.

Я улыбнулась, но была слишком измучена, чтобы придумать какой-нибудь остроумный ответ.

– Отдохни, Келлс. Поспи.

– Ладно. – Я забралась в палатку, чтобы протереть салфетками руки и шею. Но внутри оказалось так тесно, что я вскоре выползла обратно. Оба тигра – черный и белый – растянулись в тени соседнего дерева. Я услышала тихое журчание ручейка. От жары меня в самом деле клонило в сон.

Я села между тиграми, прислонившись спиной к дереву. Когда моя голова упала в третий раз, я сдалась, легла щекой на мягкий бок Кишана и уснула.

Пушистая шерсть щекотала мне нос. Я недовольно буркнула и отвернулась. Услышав птичье пение, я открыла глаза и увидела Кишана, который сидел возле дерева и молча смотрел на меня. Он был бос, в той же черной одежде, в какой всегда оказывался после превращения из тигра в человека.

– Кишан! – Я смущенно подняла голову, вспомнив, что уснула на его мягкой, иссиня-черной шерсти. Оказалось, что одной рукой я упиралась в белое плечо Рена. – Ой, Рен! – Я быстро отползла к Кишану, который обнял меня за плечи. – Рен, извини! Я сделала тебе больно?

На моих глазах белое тигриное тело превратилось в человеческое. Тигр, стоявший на четырех лапах, превратился в человека, сидевшего на корточках. Вечернее солнце ярко сияло на белой рубашке Рена, а он задумчиво смотрел на меня.

– Нет, мне не было больно.

– Точно?

– Да. Ты ворочалась во сне. Но я не испытывал от этого ни боли, ни жжения – ничего вообще.

– И как долго я спала?

– Чуть больше двух часов.

– И все это время ты не испытывал потребности убежать? Спастись от меня?

– Нет. Мне было… приятно. Может, мне стоит почаще бывать с тобой в тигрином облике?

Он улыбнулся, снова превратился в тигра, подошел ко мне и ткнулся носом в мое лицо. Я засмеялась, потом неуверенно протянула руку и почесала его за ухом. Из груди тигра раздалось раскатистое урчание, он повалился на землю рядом со мной и повернул шею, подставляя мне второе ухо.

Кишан откашлялся, встал и потянулся.

– Ну, пока вы двое… заново узнаете друг друга, я пойду немного пройдусь, а может, поохочусь, чтобы развлечься.

Я встала и дотронулась до его щеки:

– Берегись ловушек!

Кишан накрыл своей рукой мою ладонь:

– Со мной все будет в порядке. Я вернусь через часок-другой после заката. А ты, если хочешь, можешь попрактиковаться в отслеживании меня при помощи сотового.

С этими словами он превратился в черного тигра. Я коротко погладила его по голове, и он умчался в джунгли.

Когда Кишан ушел, я села возле Рена и достала свой сотовый. Мне понадобился почти час, чтобы разобраться в том, как работает система слежения. На экране была карта. Я обозначалась точкой «К». Рен был просто «Р», а Кишан – «Ки», и я видела на экране его движущееся изображение. Он был примерно в двух милях от нас и продолжал быстро двигаться на восток.

Увеличив карту, я выяснила, как переключаться на местонахождение Нилимы и мистера Кадама. При клике на обозначавшие их точки появлялось маленькое окошечко с точным указанием координат, а также показателей жизненно-важных функций их организма.

«Невероятно крутая игрушка!»

Рассеянно поглаживая шерсть Рена, я объяснила ему, как работает устройство. Он внимательно шевелил ушами, потом вдруг вскочил и уставился в темнеющую чащу.

– Что? Что случилось?

Рен превратился в человека.

– Иди в палатку и застегни доверху молнию.

– У палатки нет молнии! Шарф не умеет их делать. Что там такое?

– Кобра. Надеюсь, она проползет мимо и не тронет нас.

Я вошла в палатку, а Рен снова превратился в тигра.

Он встал перед входом и стал ждать. Выглянув в щелочку, я увидела длиннющую черно-оливковую змею, выползавшую из джунглей. Голова змеи была непропорционально огромной по сравнению с телом. Увидев Рена, змея замерла и попробовала языком воздух. Рен негромко зарычал, и тогда змея высоко вскинула голову, показав бледно-желтую кожу брюшка, раздула свой капюшон и зашипела.

Рен не шелохнулся. Королевская кобра могла проползти мимо, если мы не станем поднимать шум. Она медленно опустила голову и проползла еще несколько дюймов, но тут я увидела, как Рен сморщился, затряс головой – и оглушительный тигриный чих сотряс все его тело. Змея снова оторвала от земли верхнюю часть тела и с молниеносной скоростью выплюнула двойную порцию яда на расстояние девять футов. К счастью, яд не попал Рену в глаза, иначе наверняка ослепил бы его. Раздосадованная неудачей, кобра подползла чуть ближе и предприняла еще одну попытку.

– Рен! Отойди! Она метит тебе в глаза!

Что-то зашевелилось в моем рюкзаке. Еще одна змея! Золотая головка выскользнула из крохотного отверстия в не до конца застегнутом рюкзаке.

Фаниндра!

Но она уже выползла наружу.

Рен попятился, а я поспешно развязала пару узлов на входе, чтобы он мог забраться ко мне в палатку, и мы стали наблюдать за происходившим.

Фаниндра, извиваясь, подползла к кобре, подняла головку и раздула свой капюшон. Ее изумрудные глазки-камушки сверкали, несмотря на вечерние сумерки. Королевская кобра несколько раз качнулась вперед-назад, быстро попробовала языком воздух, а потом склонила голову перед Фаниндрой. Та неторопливо опустила свою золотую головку и коснулась подбородком макушки разъяренной королевской кобры. Наш свирепый враг мигом растерял всю свою свирепость, покорно скользнул верхней частью туловища по телу Фаниндры, развернулся и стремительно уполз в джунгли. А наша избавительница невозмутимо вернулась в палатку, свернулась в тугую спираль, убрала голову под кольца и вновь сделалась твердой и неживой.