К югу от мыса Ява - Маклин Алистер - Страница 10

Однако в том, что грохот и рев бури мгновенно сменились странным, неестественным затишьем, не было ничего удивительного, — в центре тайфуна, как правило, всегда тихо и спокойно.

Так что, если на «Кэрри Дэнсер» еще остались живые люди, более удачного стечения обстоятельств для их спасения трудно представить. Если только остались… Что казалось невероятным и более того — невозможным. В свете сигнального прожектора по левому борту танкера «Кэрри Дэнсер» являла жалкое зрелище: нос ушел глубоко под воду — так, что носовой колодезной палубы практически не было видно; надстройка полубака, подобно одинокой скале, то появлялась на поверхности, то исчезала в гигантских волнах, высота и сила которых, несмотря на внезапное затишье, ничуть не поубавились.

Капитан Файндхорн мрачно взирал на изувеченный бомбами и пожаром корпус «Кэрри Дэнсер», выхваченный из тьмы прожектором «Виромы». «Вот он, настоящий мертвый корабль, — подумал про себя Файндхорн, — если только про корабль можно сказать такое». «Кэрри Дэнсер» и впрямь больше походила на жуткий, зловещий призрак, глядевший куда-то вдаль рваными пробоинами на одной из палубных надстроек, зиявшими черной пустотой… Капитан скорее угадал, чем почувствовал, как сзади к нему подошел старший помощник.

— Ну что ж, Джонни, вот и приплыли, — проговорил Файндхорн. — Вот вам настоящий мертвый корабль — плавучий призрак. Придется ложиться на обратный курс.

— Да-да, конечно… — Николсон, казалось, его не слышал. — Сэр, разрешите воспользоваться шлюпкой и осмотреть «Кэрри Дэнсер».

— Нет. — Отказ прозвучал категорически. — Мы увидели все, что хотели.

— Да, но стоило ли проделывать столь долгий и опасный путь, чтобы тут же повернуть обратно, так ничего и не выяснив. — Голос Николсона звучал настойчиво. — Я мог бы осмотреть судно вместе с Вэньером, боцманом и Фэррисом.

— Может, и так, — как будто согласился капитан и, шатаясь от сильной качки, подошел к краю мостика. Крепко ухватившись за поручень, он устремил взор вниз, где ревело и клокотало море. — А может, и нет. Я не собираюсь зря подвергать смертельной опасности жизнь членов команды.

Николсон промолчал. Через какое-то время Файндхорн снова приблизился к старпому и с едва уловимым раздражением заговорил:

— Да будет вам, оставьте вашу затею. Ну, в чем дело? На вас лица нет. — Он резко вскинул руку и указал на «Кэрри Дэнсер». — Черт бы вас побрал, старина, неужто вы не видите? — Там нет ни одной живой души. Судно сгорело чуть ли не дотла, а бомбы так его изрешетили, что оно больше смахивает на дуршлаг, каким-то чудом еще держащийся на плаву. Неужели вы надеетесь, что после такой жаркой передряги на этом корыте остался хоть один человек? Ну, хорошо. Если бы там кто-то и остался, он наверняка бы заметил прожектор. Почему же никто не пляшет от радости на верхней палубе? Почему не машет над головой рубахой или какой-нибудь тряпкой? Ну же, как вы это объясните?

— Понятия не имею, сэр, но легко могу себе представить, что там остался кто-то из тяжелораненых. Ведь Маккиннон говорил, что на борту «Кэрри Дэнсер» были контуженные. Они не в силах даже встать и снять с себя рубашку, не говоря уже о том, чтобы размахивать ею на верхней палубе, на которую к тому же еще надо подняться, — холодно заметил Николсон. — Сэр, прошу вас всего лишь об одном: давайте помигаем прожекторами, дадим два-три залпа из двенадцатифунтовых орудий и запустим пять или шесть сигнальных ракет. Если там остались живые, они непременно нас заметят.

Малость поразмыслив, Файндхорн кивнул:

— Это все, что я могу сделать. Не думаю, чтобы поблизости околачивались японцы. Во всяком случае, в радиусе пятидесяти миль их точно нет. Черт с вами, действуйте, мистер Николсон.

Однако ни вспышки прожекторов, ни глухие выстрелы орудий, гулко разносившиеся над морем, не дали никаких результатов. «Кэрри Дэнсер» казалась еще более безжизненной, чем прежде; теперь над водой выступала только ее баковая надстройка. Следом за тем в небо взмыли семь или восемь сигнальных ракет; описав в воздухе ослепительно белые дуги, они упали где-то в западной стороне. Но одна из них медленно и плавно опустилась на полуют «Кэрри Дэнсер», яркой вспышкой осветив палубу на несколько секунд. Но даже после этого обреченное судно не подало ни малейших признаков жизни.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ну что ж, этого и следовало ожидать, — измученно проговорил Файндхорн. — Надеюсь, теперь вы удовлетворены, мистер Николсон?

— Капитан! Сэр! — не дав ответить Николсону, возбужденно и пронзительно воскликнул Вэньер. — Смотрите, сэр, вон там!…

Файндхорн оперся на поручень и поднес к глазам ночной бинокль. С минуту он стоял совершенно неподвижно, потом тихо выругался, опустил бинокль и обратился было к Николсону. Но старпом заговорил первым:

— Вижу… буруны, сэр. Расстояние — меньше мили к югу от «Кэрри Дэнсер». Через двадцать минут, самое большее — полчаса, судно наскочит на риф. Похоже, мы возле Метсаны. А рифов здесь тьма…

— Да, так и есть, — буркнул Файндхорн. — Господи всемогущий, никогда бы не подумал, что мы смогли подойти так близко!… Теперь все ясно. Выключите прожекторы, и полный вперед. Потом право на борт и держитесь курса 090. Мы можем в любую минуту выйти из центра тайфуна, и только один Бог знает, откуда на нас обрушится ветер… Эй, какого черта!

Пальцы Николсона буквально впились в руку капитана. Левой рукой старпом указывал в направлении тонущего судна.

— Я только что видел свет — сразу после того, как погасли наши прожекторы. — Голос Николсона прозвучал глухо, но ровно. — Очень слабый. Похоже на свечу, а то и спичку. Вон в том иллюминаторе, прямо под колодезной палубой.

Файндхорн посмотрел на Николсона, бросил взгляд на едва проступающий из мрака корпус парохода и покачал головой.

— Боюсь, мистер Николсон, вам просто померещилось.

— Быть того не может, — стоял на своем Николсон. На несколько секунд на мостике воцарилась тишина.

— Кто-нибудь еще видел свет? — В бесстрастном голосе капитана улавливались раздражительные нотки.

После паузы — на этот раз уже более продолжительной — Файндхорн резко развернулся на каблуках.

— Рулевой, полный вперед!… — скомандовал он и, обращаясь к старпому, воскликнул: — Эй, мистер Николсон, что вы задумали?

Николсон поспешно опустил телефонную трубку на место.

— Просто попросил еще раз посветить на «Кэрри Дэнсер», — пробормотал старпом и встал к капитану спиной, всматриваясь в темноту.

Сжав губы, Файндхорн шагнул вперед, но остановился, — вспыхнул левый прожектор «Виромы». Его луч какое-то время рыскал по бурлящей поверхности моря и наконец осветил корму «Кэрри Дэнсер».

«Кэрри Дэнсер» находилась уже в каких-нибудь трех сотнях ярдов от «Виромы», и собравшиеся на мостике моряки отчетливо видели, что на палубе тонущего судна открылся какой-то люк, откуда вылезла длинная, как палка, голая рука и принялась неистово размахивать белой тряпкой — то ли полотенцем, то ли простыней. Потом рука внезапно исчезла в люке, а некоторое время спустя высунулась снова: на этот раз с горящим пучком — то ли бумаги, то ли ветоши и махала им, пока пламя не начало лизать запястье. Вслед за тем полусгоревший, дымящийся пучок с шипением упал в море.

С тяжелым протяжным вздохом капитан Файндхорн оторвал от поручня занемевшие пальцы. Плечи его ссутулились, как у старика. Лицо под темным загаром практически обескровилось.

— Прости, мой мальчик, — прошептал он, не отрывая глаз от представшего перед ним зрелища и качая головой. — Слава Богу, что мы вовремя их заметили.

Однако капитана никто не слышал — он остался стоять на мостике в одиночестве. Николсон уже скользил вниз, держась за гладкие поручни трапа и почти не касаясь ступенек. И еще до того, как Файндхорн закончил говорить, старпом успел снять найтовые крепления с первой попавшейся шлюпки левого борта и уже кричал боцману, чтобы тот спешно собрал спасательную команду в удвоенном составе.

С тяжелым пожарным топором в одной руке и большим электрическим фонарем с прорезиненной обшивкой в другой, Николсон быстро продвигался по заваленному обломками палубных надстроек коридору, тянувшемуся от носа до кормы «Кэрри Дэнсер». Стальные листы палубы после пожара покоробились и в некоторых местах вздыбились, повсюду валялись обугленные дымящиеся куски деревянных брусьев. Несколько раз, когда судно под натиском волн сотрясалось всем корпусом, кренясь то на один борт, то на другой, Николсона швыряло на коридорные переборки, и старпом, упираясь в них руками, сильно обжигался, даже несмотря на плотные брезентовые рукавицы.