Дочь великого грешника (Небо Монтаны) - Робертс Нора - Страница 88

– Спасибо, что помог мне. Может быть, с помощью этой записки полиция выйдет на след.

– Это тебе не кино, это жизнь.

– Во всяком случае, мы сейчас все равно ничего не решим. – Она поставила бокал на стол и поднялась. – До свадьбы остается меньше недели, у меня полон дом гостей…

– Куда это ты собралась?

– Домой. Я же говорю, полон дом гостей, а завтра рано вставать. – Она достала ключи от машины, но Бен вырвал их у нее из руки. – Эй, Маккиннон, послушай…

– Нет, это ты послушай! – Он зашвырнул ключи в угол. – Ты никуда не пойдешь. Ты остаешься здесь, под моим присмотром.

– Мне в полночь заступать в дозор. Он снял телефон, набрал номер.

– Тэсс? Да, это я. Уилла у меня. Она остается на ночь. Скажи Адаму, чтобы перераспределил дозорных… Да, вернется утром. – Он повесил трубку. – Вот и вся проблема.

– Ты не распоряжаешься ни моим ранчо, ни моей судьбой. Я сама себе хозяйка. – Она шагнула, чтобы подобрать ключи, но в следующую секунду все завертелось у нее перед глазами, и Уилла обнаружила, что висит у Бена на плече. – Ты что, взбесился?

– Несу тебя в кровать. Там мы договоримся лучше.

Она ругалась, брыкалась, а когда это ничего не дало, изогнулась, чтобы цапнуть его за спину. Бен замычал от боли, но добычу не выпустил.

– Кусаются только девчонки, – сказал он, бросая ее на кровать. – От тебя я ожидал чего-нибудь получше.

– Если ты думаешь, что я буду заниматься сексом с человеком, который обращается со мной как с теленком, ты сильно ошибаешься.

У Бена ныла укушенная спина, и потому он не был расположен шутить.

– А это мы сейчас посмотрим. – Он заломил ей руки за голову, с вызовом прошипел: – Давай, сопротивляйся. Раньше мы так не пробовали. Мне это может понравиться. – Ты сукин сын! – Она извивалась на кровати, а когда Бен приблизил к ней лицо, укусила его.

Началась борьба не на жизнь, а на смерть. Бен старался не подставиться ни под ее зубы, ни под ее ногти.

Она врезала ему коленом в пах, он вовремя уклонился, но удар все же был весьма чувствительным.

Свободной рукой он расстегнул ей рубашку, задрал майку. Возня помогла обоим забыть о тревогах и страхе.

Когда же Уилла затихла, задыхаясь и закрыв глаза, Бен подумал, что одной потасовкой тут не обойдешься.

– Отпусти меня, жалкий трус, – сказала она.

– Если понадобится, я привяжу тебя к кровати, но ты никуда не поедешь. Мы с тобой займемся делом, а потом ты уснешь. Крепко и надолго.

Он коснулся губами ее виска, щеки, подбородка.

– Пусти меня.

Бен приподнялся. Увидел волосы, разметавшиеся по зеленому покрывалу. На скулах Уиллы выступили сердитые пунцовые пятна, а глаза метали молнии.

– Не могу, – сказал Бен и наклонился ниже. – Не могу, и все. Он впился в нее таким глубоким поцелуем, что внутри у Уиллы все затрепетало.

– Не смей! – прошептала она, отворачиваясь. – Не смей меня так целовать.

– Нам обоим нелегко.

Он насильно повернул ее лицо к себе, увидел, что злые искорки в глазах Уиллы погасли, остались только боль и грусть.

– А дальше будет еще тяжелей. – Вновь последовал долгий, головокружительный поцелуй. – Ты мне так нужна! Я сам не понимаю, когда и почему это произошло.

И он потянул ее за собой туда, где Уилла потеряла всякую власть над собой. Она, всхлипывая, повторяла его имя, бессвязно бормоча самое сокровенное, что было у нее на душе. Ей казалось, что она сорвалась и падает куда-то в бездну.

Когда Бен открыл глаза, он увидел, что она смотрит ему в лицо – так, словно видит его впервые.

– Отпусти мои руки, Бен, – тихо, даже спокойно сказала она. – Отпусти.

Он разжал пальцы и хотел отодвинуться, но Уилла притянула его обратно.

– Ну-ка поцелуй меня, – прошептала она. – Поцелуй так, как я тебе запретила.

Он выполнил ее приказ, и время снова остановилось.

Теперь его руки ласкали ее тело уверенно и неторопливо. Уилла подчинялась их прикосновению, наслаждалась им. Она чувствовала жар его тела, крепкого и угловатого. Как идеально совпадало оно с выпуклостями и изгибами ее тела!

Уилла готова была сегодня выполнить любое его желание, удовлетворить любую потребность. Она чувствовала, что он исполнен тоски и отчаяния. Наслаждением было сознавать, что она способна утолить его жажду.

Не было больше ни борьбы, ни насилия – только вздохи, стоны, шепот.

На небо незаметно выползла луна, подали голос ночные птицы. Свежий ветерок шевелил шторами и обдувал разгоряченные лбы любовников.

Наконец они издали единый протяжный стон, и Уилле показалось, что по всей комнате разлилось серебристое лунное сияние. Они лежали, прижавшись друг к другу, Бен гладил ее по волосам, и оба молча улыбались.

Сердца их бились в такт, ее голова лежала на его плече, и некоторое время спустя без единого слова Бен вновь навалился на нее, и они занялись любовью медленно и сладостно. Бен увидел, как глаза Уиллы затуманились, как задрожали губы, как все ее тело затрепетало в судороге наслаждения. Потом темп убыстрился, и Уилла вновь ухнула в темную бездну, но на сей раз Бен был рядом с ней.

Погода в день свадьбы была просто идеальная. Легкий ветерок пах хвоей и полевыми цветами. Этот аромат смешивался с запахом многочисленных букетов, которыми, по указанию Тэсс, были украшены крыльцо и терраса главного дома, а также все остальные постройки.

На небе не было ни тучки, хотя еще два дня назад было так пасмурно, что Тэсс и Лили не на шутку растревожились. Плакучая ива над прудом, где по распоряжению Джека Мэрси развели японских карпов, а потом про них забыли, нежно покачивала пронзительно-зеленой листвой.

Во дворе были установлены столики под полосатыми зонтами; просторный белоснежный балдахин был водружен специально для банкета, а деревянный помост предназначался в качестве танцплощадки.

Все просто идеально, думала Уилла, стараясь не обращать внимания на полицейских, бродивших меж гостями.

– Господи, Адам, ты просто как с картинки сошел, – растроганно проговорила она, поправляя брату бабочку. Она смахнула пылинку с плеча его смокинга. – Счастливый день, да?

– Счастливей не бывает. – Он сделал вид, что снимает слезинку с ее ресницы и кладет себе в карман. – Сохраню на память. Ты не часто балуешь нас слезами.

– Сегодня у меня глаза на мокром месте. По-моему, я сейчас разревусь.

Она любовно вдела ему в петлицу лилию.

– Вообще-то следить за твоим внешним видом должен шафер, но у Бена такие здоровенные ручищи.

– А твои дрожат.

– Я знаю. – Она рассмеялась. – Можно подумать, это я выхожу замуж. Все было ничего, но сегодня утром я почему-то ужасно разнервничалась.

– Ты такая красивая. – Он прижал ее руку к своей щеке. – Ты поселилась в моем сердце с того самого дня, когда появилась на свет. И ты всегда будешь здесь. – Он приложил руку к груди.

– Ну ладно, нужно идти. – Глаза ее затуманились. Она быстро поцеловала Адама и выбежала из двери. На пороге она столкнулась с Беном.

– Пусти! – вскрикнула Уилла.

– Погоди, дай посмотреть.

Не обращая внимания на ее заплаканные глаза, он покрутил Уиллу и так, и этак, полюбовался элегантным голубым платьем.

– Ну-ну. Прямо колокольчик на лугу. – Смахнул слезинку с ее щеки. – Даже с капельками росы.

– Пошел ты со своими комплиментами. Лучше выполняй свои обязанности – Адам ждет. Расскажи ему какой-нибудь похабный анекдот, развесели его. Одним словом, сам знаешь.

– А как же, для того я и пришел. – Он поцеловал ее, но Уилла выскользнула и побежала прочь.

– Первый танец мой! – крикнул он ей вслед. – И последний тоже.

Просто безобразие, думала Уилла на бегу. Почему его поцелуи до такой степени выводят ее из равновесия? Как будто у нее и без того мало забот. Не хватало еще влюбиться в Бена Маккиннона!

«Может, я в него и не влюблена, – успокоила себя она. – Просто женская чувствительность. Если спишь с мужчиной, это еще не означает, что ты его любишь. Мало ли, какие слова он говорит и какие взгляды бросает».