Путь Найденыша - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 42

– А как думаешь, Дерт был в курсе дел? – напряженно спросил лекарь.

– Уверен – нет. Он случайно там оказался.

– Так, так… это хорошо… значит, говоришь, был и второй лейтенант, и Шентель сказал, что ищет свидетелей… а на суде они внезапно появятся. Почему внезапно? А чтобы не обработали как надо. Потому и к тебе не допускали. Мол – до суда никого, даже командира корпуса! Ослы! Есть уложение, по которому, прежде чем предстать перед судом, ты должен быть освидетельствован на предмет того, можешь ли ты перед этим самым судом находиться! Что толку судить бессмысленное бревно или труп?! Это старое уложение, но у полковника великолепная память! Зря они с ним связались. Эх, и зря. Жаль, что ты попал в такой переплет, но надо было думать, прежде чем руки распускать! Хотя я тебя понимаю. Сам бы прибил козла. А теперь… теперь расклад совсем другой! Имя лейтенанта узнаем от Дерта – он не будет скрывать. Вишь как… А ведь вот какой вариант возможен: мы находим этого лейтенанта, приглашаем его на суд, он обещает рассказать все как было, а потом – р-раз! И принимает сторону Шентеля, как положено. Вот это был бы номер! Ну, все, я к полковнику – доложить, что ты жив и здоров, не спятил и можешь принимать участие в суде. С чем тебя и поздравляю!

Лекарь соскочил с нар и шагнул к дверям, но Нед его остановил:

– Погодите! Когда суд-то?

– Скоро. Сегодня. Не переживай – придумаем чего-нибудь. Они у нас попляшут… Кстати, ты как, смог бы повторить тот поединок? Ну – где башку оторвал?

– Ну-у-у… смог бы, – нерешительно ответил Нед, – только не хотелось бы.

– Не хотелось бы ему! – рявкнул лекарь. – А на скамью для наказаний тебе охота? Болван, делай то, что я тебе скажу. Что скажут тебе умные друзья! Скажем – прыгай вверх, что ты должен спросить?

– На какую высоту, да? – улыбнулся Нед.

– Вот! Начинаешь умнеть! – ухмыльнулся лекарь и тут же согнал с лица улыбку. – Все, убегаю. Нужно успеть до шести часов. Отдыхай, набирайся сил.

– Пожрать бы! – жалобно крикнул Нед.

– Ох! Демоны! Забыл! Н-на! – Лекарь кинул в Неда здоровенным пакетом, который каким-то чудом пронес под халатом. – Питайся!

Нед подхватил пакет и под скрип закрывающейся двери его раскрыл. С урчанием впившись в круг копченой колбасы, протолкнул первые куски ароматного сочного мяса в истосковавшуюся по еде глотку, откусил от лепешки, запил водой из бутылки… и все показалось не так уж и плохо!

Через полчаса сытый и благостный Нед уже дремал на нарах, подложив под голову сложенные руки. Когда за ним пришли конвоиры, он был свеж, как цветок после дождя, – много ли времени надо молодому, сильному организму, чтобы восстановиться?

– Сержант Нед Черный обвиняется… уложения… параграф… несмотря на то что… вопреки всему… посмел… офицерская честь… честь корпуса… и это в преддверии похода… – Голос майора Шентеля зудел, зудел, зудел… Он напоминал муху, носящуюся над ведром с помоями… жжжж… жжжж… Нед поочередно закрывал и открывал глаза – то левый, то правый, рассматривая присутствующих, и Жересар строго нахмурил брови, мол, прекрати! Серьезное дело! Тогда Нед стал смотреть в окно. Но там ничего нового – по плацу топают копейщики, между рядами перебегают мечники, меняясь местами с арбалетчиками. Все как всегда, все как обычно. И только тут – жжжж… жжжж… навевающее сон…

– Нед Черный! Да что он, уснул, что ли? – полковник Зайд даже приподнялся с места. – Эй, копейщик! Толкните его, что ли!

– Нед! – взревел лекарь. Парень, виновато захлопав глазами, отошел от забытья и осмотрел зал, как будто только что его увидал. Он сам не понял, что произошло – как будто куда-то провалился и видел сны: проплывали белопарусные корабли, шумело море, пахло какими-то благовониями, как если бы Нед там был – трогал, ощущал, нюхал.

– Нед Черный, что вы можете сказать в свое оправдание? Так все было или нет?

– Это про то, что рассказал майор Шентель? – невинно переспросил Нед.

– Нет! Демоны тебя забери! Это про девку из портового притона! – рявкнул Зайд. – Боги, кого мы судим?! Жересар, он нормальный? Мне кажется, у него мозги свернуло в этой тюрьме!

– Нормальный, нормальный! – прогудел Жересар. – Сынок, расскажи нам, как все было на самом деле. Все расскажи, не скрывай! Ничего не утаивай. А мы уже решим – верить тебе или нет.

– Хорошо. Только пусть меня не перебивают, ладно? – усмехнулся Нед.

– Не будем перебивать, – усмехнулся полковник Хеверад. – Давай, вываливай правду… какая бы она ни была.

– Хорошо. Итак, я отправился в столовую, чтобы успеть поесть до окончания обеденного отдыха. В столовой сидели два лейтенанта, один из них Заслер, это потом я узнал его имя, и второй лейтенант – его имени я не знаю, вон он сидит на скамье, третий с краю. А еще чуть подальше сидел сержант, вон тот, на третьей скамье, второй с краю. Войдя в столовую, я направился к раздаче, чтобы получить свой обед. Когда проходил мимо Заслера…

Нед минут десять обстоятельно рассказывал события того часа под гробовую тишину зала. И когда он передал слова Заслера, обращенные к Неду, зал охнул, а Заслер с места завопил, что это ложь и этот негодяй нарочно хочет его оболгать.

Хеверад остановил лейтенанта размашистым жестом, будто отгонял назойливую муху. Тот заткнулся, и Нед продолжил, остановившись на моменте, когда его арестовали и отвели в тюрьму.

Несколько секунд продолжалось молчание, потом Хеверад заговорил, и его тяжелые слова падали в зал, как гранитные надгробия на свежие могилы:

– Скажите, сержант, ваше мнение – почему все это произошло? Как вы объясните происшедшее? Что вы думаете по этому поводу?

– Протестую! – завопил Шентель. – Все это ложь, попытки уйти от ответственности! Ни к чему выслушивать его бредни!

– Молчать! – рявкнул полковник и ударил кулаком по столу. – Забылись, майор Шентель?! Кто вам разрешал кричать с места?! Кто давал вам слово! Выговор в личное дело! За нарушение дисциплины во время важного расследования! Если еще кто-то помешает мне в расследовании – будет наказан! Говори, сержант! «Ну, мальчик, чего ты глаза вытаращил?! Не подведи! Давай, врежь козлам! Не бойся!» – подумал Хеверад. И Нед «врезал»!

– Я считаю, что это был глубоко и тонко задуманный заговор против командира корпуса морской пехоты с целью опорочить его, бросить тень на его авторитет как командира, – невозмутимо и четко сказал Нед.

Зал зашумел, офицеры привстали с мест, но полковник, удовлетворенно кивнув, приказал:

– Продолжай! Не бойся, говори все как есть, как было!

– Этот заговор организовал майор Шентель с помощью своих людей – Заслера и вот этого лейтенанта. Они оба были в курсе. Один оскорбил меня и полковника Хеверада, второй его прикрывал, чтобы создать видимость того, что он ни при чем, но сам должен был служить лжесвидетелем. По моему мнению, сержант, что был в зале, отношения к провокации не имеет. Да, я признаю, что не выдержал и ударил Заслера. Он оскорбил моего командира, оскорбил меня, а значит – оскорбил весь корпус морской пехоты. Я догадался о заговоре, обдумывая все стороны этого дела. Например – Заслер упал на пол от моего легкого удара, даже не удара, а пощечины, как если бы он был не взрослым мужчиной, а маленьким ребенком. Второй лейтенант сыграл свою роль неубедительно, очень слабо, без души. Он явно врал – это я тоже понял уже после окончания скандала. Майор Шентель со своими людьми появился ровно в тот момент, когда я вошел в столовую и врезал Заслеру – как будто догадался, что сейчас произойдет. Сидя в тюрьме, я мысленно представил расположение окон в кабинете Службы Безопасности и понял – майор следил за проходом к столовой из окна. Он видел меня. И тут же собрал людей и побежал следом. Почему он сделал все через меня? Потому что меня возвысил полковник Хеверад, и Шентелю нужно было по какой-то причине бросить на него тень. Подумав, я понял эту причину. Вот, в общем-то, и все. Больше сказать ничего не могу.

– Спасибо, сержант, – кивнул Хеверад, – и спасибо за то, что ты защитил мою честь! Честь корпуса! Честь офицера. Можешь присесть. Майор Шентель, что можете сказать в свое оправдание?