Стальные короли - Робертс Джон Мэддокс - Страница 59

— Жаль, что ваши огненные трубки не достанут его, — заметила Ларисса. — Держу пари, один из лучников Гейла мог бы снять его прямо отсюда.

— А какой смысл? — сказал он. — Мы же хотим, чтобы они поняли — мы здесь.

— Да, — ответила она. — Но это было бы забавно.

Он с сомнением взглянул на нее и пошел отдавать приказы. Она наблюдала, как люди сходили на берег в определенном порядке. Они промаршировали сквозь городок, перепуганные жители которого смотрели на них со страхом и изумлением. Лериса и ее охрана шли следом. По другую сторону городка на открытом, подросшем травой поле солдаты выстраивались в шеренги, быстро перебегая на места, указанные офицером. Лериса с интересом наблюдала за этим странным представлением. Армия Гассема знала толк в шеренгах и боевом порядке, и не раз сражалась с противником, применявшим различную тактику боевых порядков, но никогда им не встречался враг, натасканный с такой механической точностью. Даже невванцы не дотягивали до их уровня.

— Если вы не против, — сказал Мертвая Луна, — похоже, враг обеспечил нас превосходной наблюдательной площадкой, откуда мы сможем следить за происходящим.

На краю городка стояла расшатанная деревянная башенка высотой около сорока футов. Лериса догадалась, что в былые времена здесь находился пожарный дозор. Она вскарабкалась по длинной лестнице с легкостью древесных людей и ждала наверху, с удовольствием глядя, как Мертвая Луна и его помощники пыхтели следом. На площадке с крытым соломой навесом могло поместиться до восьми наблюдателей. Лериса оперлась о перила и стала разглядывать войска, разминавшиеся перед сражением.

— Похоже, они неплохо подготовились, — прокомментировал Мертвая Луна.

— Поверю вам на слово, мой господин, — отозвался один из помощников, толстяк, которому подъем дался тяжелее всех.

Лериса с недоумением выслушала это откровенное признание в собственном невежестве. Потом до нее дошло, что ни Мертвая Луна, ни его высокопоставленные помощники совершенно не тщатся быть великими полководцами. Они не надели униформу, оружие или доспехи, и командование боем доверили полевым офицером.

Опять эти мецпанцы со своей исключительностью. В других странах даже короли, которым не разрешалось участвовать в сражениях, садились верхом на своих кабо и надевали доспехи, чтобы «возглавлять» своих солдат с безопасного расстояния. Высшая знать увеличивала свое богатство за счет доходов с земли, но при этом утверждала, что они непревзойденные полководцы и поэтому имеют право властвовать над другими. Лериса знала, что претензии эти редко бывали обоснованными, но претендовали они всегда.

Мецпанцы, похоже, безо всякого пиетета относились к военному превосходству, оставляя его профессионалам.

Их лидерство было строго гражданским. С ее точки зрения, это презренный подход, но она подозревала, что это как-то влияет на их успехи: они не проигрывали сражений из-за стоящих во главе армии родовитых фигляров, на самом деле бывших просто самодовольными землевладельцами. А битвы — дело профессиональных военных. Давным-давно Гассем решил, что шессины могут быть только воинами, и больше никем. В Мецпе придерживаются той же системы — каждый делает свое дело.

— Как вы выбираете офицеров? — спросила Лериса.

— Большая их часть из землевладельцев, — сказал Мертвая Луна, — в основном младшие сыновья, которые не наследуют землю. Мы создали военные школы, где обучают офицеров, и каждый может подать туда заявление. Если желающие сдают определенные экзамены, их зачисляют. Тот, кто хорошо учится, становится после окончания младшим офицером на действительной службе. А дальнейшее продвижение зависит только от них самих, неважно, на войне или в мирное время.

Именно этого и следовало ожидать от скучных, методичных людей, но Лериса не могла не оценить действенность такой системы. Пусть им недоставало воинского духа, но способности имелись, и их применяли в действии.

Не прошло и часа, как появилась тезанская армия. Воины в доспехах и со щитами собирались у горного хребта в полумиле от мецпанцев.

— О, — сказал Мертвая луна, — как раз вовремя.

Громкий боевой речитатив доносился до них от хребта, все больше и больше воинов присоединялось к тем, кого уже было видно. Сразу перед башней стояли в состоянии боевой готовности мецпанские солдаты, явно не обеспокоенные тем, что тезанские воины превосходили их численностью по меньшей мере в три раза.

Лериса нервничала редко, но на всякий случай глянула вниз, на своих телохранителей, группками стоявших вокруг башни — их вид обнадеживал. Заплетенные в косички бронзовые гривы соприкасались, когда они разговаривали между собой приглушенными голосами. Она знала — им казалось, что здесь произойдет массовая резня, что мецпанцы просчитались. Их присутствие успокаивало ее. Если дела пойдут плохо, они доставят свою королеву на корабль и будут сражаться в арьергарде, глядя, как она благополучно уезжает.

Офицеры прокричали приказы, послышался барабанный бой, раздался треск, когда солдаты подняли огненные трубки и наклонно расположили их поперек груди. Рявкнула труба, первая шеренга солдат поместила толстые концы оружия на плечи, глядя вдоль гладких, белых трубок.

Крики тезанцев изменились, подчинившись новому ритму, первая линия выступила вперед и стала спускаться с горы.

На несколько шагов отставала вторая шеренга, потом шла еще одна, и еще. В понимании Лерисы это была армия.

Ее определенный боевой порядок не являлся чем-то непреложным, солдаты рычали и гримасничали, готовясь к потрясению битвы, каждый зависел от собственных сил, мужества и умения обращаться с оружием, и знал, что рядом — надежные товарищи.

— Их в шесть раз больше, чем вас, — сказала она Мертвой Луне. — Вы просчитались. Лучше дайте приказ отступить, пока еще можно добраться до кораблей.

Мертвая Луна с превосходством улыбнулся.

— Ни в коем случае. Как раз это мы и хотели вам показать. Просто смотрите, и не надо тревожиться. Вы в абсолютной безопасности.

— За себя я не боюсь! — парировала она.

— Конечно, нет, — согласился он. — А! Мы начинаем.

Мецпанский офицер что-то прокричал, и по передней шеренге прокатился слабый щелчок. Солдаты оттянули назад бронзовые бойки своих огненных трубок. Прокричали еще что-то, видимо, какой-то предварительный приказ.

Тезанцы находились уже на расстоянии ста шагов и собирались перейти на бег. Третий выкрик, и, прежде чем он окончился, передняя шеренга Мецпы извергла пламя и дым.

Поверх дымовой завесы Лериса увидела, что несколько тезанцев упали, но не очень много, и шеренги продолжали движение.

Грохот удивил ее, и она увидела, что передний ряд мецпанцев стоит на одном колене, а второй выстрелил поверх их голов. Пока Лериса смотрела, второй ряд упал на колено. Выстрелил третий, к этому времени трудно было что-либо разглядеть через дым, только стоявших на коленях людей, занятых фляжками и шомполами: они перезаряжали оружие.

Тезанские ряды дрогнули с третьим залпом. На земле повсюду лежали тела, шеренги потеряли чувство единения. Не начавшись, бег выдохся; люди едва передвигали ноги, поняв, что ни щиты, ни доспехи не защищают их от шариков из огненных трубок.

Огонь мецпанцев не прекращался ни на минуту. С каждым залпом в приближающихся шеренгах появлялось все больше раненых и убитых. Лериса заметила странную вещь: тезанцы продолжали свой речитатив и потрясали щитами, выбегая вперед по одному — по двое, но как-то неуверенно, а многие из них пошатывались при каждом залпе, хотя пули их не задевали.

— Если они возьмут себя в руки, — сказал Лериса, — то подойдут еще ближе и полностью уничтожат ваших людей.

— Они никогда этого не сделают, — ответил Мертвая Луна. — Есть что-то в этой ситуации, что не дает людям действовать логично.

— Тогда почему они не убегают? — спросила она. — Почему просто стоят и дают себя убить?

К этому моменту тезанцы остановились в тридцати шагах от мецпанцев, продолжая речитатив и потрясая оружием, и каждый раз, как грохотали огненные трубки, многие падали. Лерисе это казалось расточительностью и потерей прекрасных воинов.