Шерлок Холмс и талисман дьявола - Робертс Барри - Страница 31

24

ХРАМ ЗМЕИ

Приближался полдень. Под ярким солнцем мы ехали по долине к восточной части гряды. Холмс поставил нашу повозку под округлой, голой, слегка нависающей возвышенностью. Держа в одной руке запасной фонарь, а в другой – деревянную трость, он поднимался вверх по склону, не проронив ни единого слова.

Мы следовали за ним, пока не достигли вершины и не остановились возле конической груды серых камней с пробивающимися кое-где жесткими и колючими сорняками. Поблизости вдоль холмов тянулась к западу каменистая дорога. Холмс указал на нее тростью:

– Местные жители зовут ее разбойничьей, потому что по ней в старину ирландские разбойники проникали в самое сердце Уэльса.

– А что вы скажете об этой груде камней? – спросил полковник.

– Говорят, это могила, – ответил Холмс, – она называется «ложе Артура», то есть могила Артура.

– Но ведь мы, – заметил я, – видели могилу Артура в Гластонбери?

– Разумеется, – ответил Холмс. – Пожалуйста, будьте добры, Ватсон, одолжите мне спички.

Я передал коробок, и он начал зажигать фонарь. Когда огонь разгорелся, он привернул фитиль и поставил фонарь на самый верх каменной груды. Прежде чем мы успели поинтересоваться, зачем он это делает, Холмс стал спускаться.

Весь остаток дня мы бродили по окрестным холмам. Изредка Холмс останавливался и указывал полковнику Хардену то на интересный одиноко стоящий камень, то на парные камни, вздымавшиеся как тощие серые пальцы, из мхов и колючей растительности на склонах. Один раз мы остановились на унылом, длинном участке, заросшем вереском, где находился круг примерно из пятнадцати небольших камней, каждый не выше трех футов. В нескольких ярдах от круга стояли два камня повыше с небольшими водоемами около них.

– Как называется это место? – спросил полковник.

– По-валлийски оно называется Горе Фор.

Американец задумался.

– Что такое «фор», я знаю, – сказал он, – это означает большой или великий, но я еще никогда не видел такого маленького каменного кольца.

Харден быстро начал фотографировать, ловя лучи заходящего солнца, а мы с Холмсом расстелили скатерть и достали провизию. Как только полковник закончил съемку, он присоединился к нам, и мы сели отдохнуть и подкрепиться. Вечерело, и солнце все ниже опускалось в серовато-желтом небе, удлинялись тени. Но вот облако закрыло солнце, и быстро спустились сумерки. Мы уложили поклажу в повозку и двинулись в путь среди холмов, которые приобрели какой-то призрачно-загадочный вид, как в день нашего приезда. Однако на Холмса мрачные сумерки, по-видимому, нисколько не влияли, и мы с Харденом заметили, что его настороженность исчезла.

Уже почти совсем стемнело, когда Холмс снова остановил повозку. Мы оказались на склоне холма, дорога тянулась вниз среди беспорядочной россыпи гравия и зарослей вереска. Холмс спрыгнул с повозки и поднял повыше зажженный фонарь. Мы с Харденом вглядывались в темноту, пытаясь понять, что привлекает его внимание. Постепенно мы стали различать, что отдельные камни как бы складываются в определенном порядке, и наконец поняли, что стоим около двух каменных колец, напоминающих то, что мы заметили у Горе Фор.

– Еще кольца! – воскликнул Харден. – Но сейчас уже совсем темно и нельзя фотографировать, мистер Холмс.

Холмс улыбнулся.

– Но я привез вас сюда совсем не для этого, – сказал он. – Я обещал вам, что мы разгадаем сегодня тайну клада. Посмотрите туда. – И, приподняв фонарь еще выше, указал на пространство за кольцами.

– Три кольца! – одновременно воскликнули мы с Харденом, когда увидели еще одно кольцо.

Холмс рассмеялся.

– Не совсем, – ответил он, – потому что третье кольцо частично разрушено, но когда-то их было три, и, клянусь, что их было именно столько, когда зарывали клад, который мы ищем.

Харден отошел и находился сейчас в круге слева от нас. На краю освещенного фонарем пространства он нагнулся и крикнул:

– Могила! Здесь могила!

Я повернулся к Холмсу.

– Разве это возможно?.. – начал я.

– Разумеется, – ответил мой друг, – это та самая «вересковая могила», которая упоминается в тексте.

– Вы уверены? – спросил Харден, подойдя к нам.

– Это несомненно, – ответил Холмс, – ибо валлийское название этого места «хизбед», что соответствует английскому «gorse grave», то есть «вересковая могила».

Он резко повернулся и опять высоко поднял фонарь.

– Смотрите, – скомандовал он и указал на круг справа, где желтый луч фонаря высветил водоем на самой его середине.

Мы с Харденом перевели взгляд с темной возвышенности в середине одного кольца на водное пространство, сверкавшее в середине другого.

– Три кольца, – тихо произнес полковник, – «вересковая могила» и окольцованный родник. Теперь нам осталось отыскать могилу сына Артура.

Холмс вытащил бинокль из кармана пальто, поднес к глазам и стал его настраивать. Через минуту он передал бинокль Хардену.

– Смотрите вон туда, – сказал он и указал в направлении холмов.

Харден посмотрел в бинокль, затем передал его мне. Я пригляделся и увидел желтый свет, мигавший на вершине гряды.

– Ваш запасной… фонарь! – воскликнул я. – Это веха?

– Совершенно верно, – ответил Холмс и взял бинокль.

Подойдя к центру левого круга, он встал на верх округлой «вересковой могилы».

– Полковник Харден, – сказал он, – вы повыше ростом, поэтому окажите любезность, встаньте посередине между мной и тем далеким фонарем и поднимите руку.

Затем Холмс попросил Хардена подвинуться сначала влево, потом вправо, пока не удостоверился, что Харден стоит точно посередине.

– Ватсон, – позвал Холмс, – пожалуйста, точно отмерьте место, где стоит полковник, положите камешки возле каждой ноги.

Я поспешил выполнить просьбу, и Холмс опустил бинокль.

– А теперь, – сказал он, – найти наш клад проще простого. – И достал из повозки кирку и лопату.

Пока он вымерял шагами расстояние между кольцами, я снял пальто, приготовившись к раскопкам. Холмс определил место и повернулся ко мне.

– Давайте сюда инструменты, Ватсон, – сказал он, тоже снимая пальто.

Харден взял фонарь, и мы направились к месту, указанному Холмсом.

Можно было подумать, что тяжелая физическая работа изгнала посторонние мысли из моей головы. Наоборот, меня не покидало неприятное ощущение. Стук кирки и лопаты отдавался эхом в холмах, а древние камни вселяли в меня трепет.

Свет фонаря выхватывал из темноты растрескавшиеся валуны и причудливо искривленные ветром кусты. У меня появилось четкое ощущение, что под левым кругом простирается ряд могил с останками похороненных когда-то людей. Я готов был поклясться, что вижу какие-то темные тени, скользящие между древними гробницами, но я вытирал со лба все время пот и снова усердно занимался делом.

Земля была очень жесткая. Ее уже много-много лет никто не тревожил. И наша задача была не из легких. Постепенно совместными усилиями мы вырыли довольно большую яму. Через некоторое время Холмс взял у полковника фонарь и поставил на дно ямы.

– Смотрите внимательно, – сказал он, – нет ли следов того, что копали до нас? Если Дрю здесь еще не был, то лишь потому, что мы его опередили. Ведь это явно то самое место, где что-то зарыто.

Мы продолжали орудовать киркой и лопатой, пот струился ручьями, потому что ночь была очень теплая. Несмотря на оптимизм Холмса, на сердце у меня было тяжело, я все время мысленно видел черную массу, возвышавшуюся в близлежащем круге, каменные гробницы, притаившиеся на темном склоне, и далекую точку света, отмечавшую другую могилу. Я не мог не думать о тех варварских ритуальных действах, что некогда происходили здесь, и о том, что мы можем обнаружить при следующем ударе киркой.

Тем не менее наша работа продвигалась. Мы с Холмсом стояли в яме уже почти по грудь. Холмс перестал копать и измерил на глаз глубину.

– «Это лежит на глубине двух локтей», – процитировал он. – Если клад здесь, мы уже стоим на нем.