Стена - Робертс Адам - Страница 80

– Мой змей загорелся! – задыхаясь, выпалил он, освобождаясь от ремней. – В меня попал огонь со стены, и материал загорелся. Однако мне удалось сбить пламя рукой. Взгляните на мой змей!

С левой стороны змея материал обшивки обуглился и истрепался.

– Равилре? – крикнул Уолдо, спеша к нему. – Что ты можешь сообщить?

– Ничего, командир, только то, что мой змей горел.

– Почини его! – рявкнул Уолдо, не скрывая своего раздражения. – Сходи в землянку и принеси необходимые материалы, как это сделал Тигхи. Как только починишь змей, сразу же отправляйся на разведку. Не возвращайся, пока у тебя не будет результатов.

Равилре тут же побежал в землянку, оставив свой все еще дымящийся змей на уступе. Ощущая все большую неловкость, Тигхи по-прежнему беспомощно тыкал в кожаную заплатку, которой пытался залатать дыру. Он очень обрадовался возвращению Равилре. Лучше разговаривать с кем-нибудь, чем зашивать дыру.

– Тебя подожгли! – произнес он.

– Это была крутящаяся бомба, – объяснил Равилре, счищая обуглившийся край крыла.

– А что такое крутящаяся бомба?

– Ты невежественный варвар, – механически произнес Равилре. – Это бомбы, к которым на шнуре прикреплены металлические пластинки. Когда их сбрасывают с мира, пластины начинают вращаться и тянуть бомбу назад к миру, и та падает, постепенно приближаясь к стене.

– Вот это бомбы! – изумленно произнес Тигхи, пораженный хитростью Отре.

– Вообще-то это кожаные мешки, – доверительно сказал Равилре. – В них вставлен специальный шнур, который поджигают перед тем, как сбросить бомбу. Эти мешки набиты порохом, и при взрыве получается большой огненный шар!

Ловкими и точными движениями Равилре наложил на прожженное место кожаную латку и, натянув ее, быстро пришил. Одной рукой он прижимал кожу, а другой работал иголкой. Тигхи наблюдал за всем этим с нескрываемым восхищением. Ремонт змея занял всего несколько минут.

Вернулся Уолдо:

– Тигхи! Ты все еще ждешь? Быстро в воздух. Не торчи тут.

– Я еще не залатал дыру в моем змее, – еле слышно пробормотал в ответ устыженный Тигхи.

– Что? Ты говоришь так тихо, что ничего не разобрать. Нельзя терять ни минуты. Я должен явиться с результатами воздушной разведки непосредственно к Кардинелле Эланне. Отправляйся немедленно!

– Мой змей…

– Да эта дырка ничего не значит! Твой змей может прекрасно летать и с ней. Совсем маленькая дырочка.

Схватив Тигхи за шиворот, Уолдо поднял его одним рывком и уже хотел было сам надеть на него ремни змея, но в этот момент на уступ совершил посадку еще один змей, пилотировавшийся девушкой по имени Стел. Отпустив юношу, командир поспешил к ней. Пока Тигхи надевал ремни, у него было время послушать начало их разговора.

– Что ты можешь сообщить? – отрывисто произнес Уолдо.

– Мое плечо, – жалобно заверещала Стел. – В него попала пуля. Перебита кость.

– Плечо? – прорычал Уолдо. – Плечо?

Его голос отдался громом в ушах Тигхи, и с этим звуком юноша ступил с края мира в бездну и улетел.

Змей рыскал в стороны и порой вел себя непредсказуемо, но в целом пилотировать его было можно. Тигхи описывал круги, один за другим, несмотря на сильный встречный ветер. Теперь он лучше разбирался в том, что происходит на поле боя, потому что уже привык к логике перспективы. Он видел солдат, сгрудившихся на выступах и старавшихся убить как можно больше врагов, которые находились наверху или внизу. Одни стремились прорваться вверх и вытеснить противника с его уступов, а другие старались не дать им сделать это. Тигхи видел остатки лестницы, которая когда-то связывала центральный выступ с верхними уступами. Она была взорвана, и лишь кое-где на стене виднелись одна-две ступеньки. Саперы – Тигхи не мог определить, из какой армии – пытались построить другую лестницу, то ли сверху, то ли снизу: из стены торчали деревянные колья, по большей части обуглившиеся дочерна. Некоторые еще продолжали гореть.

Уступы и выступы образовывали на стене своеобразную сетку из прямых и косых линий, которые приобретали еще более зримые очертания благодаря активности солдат, двигавшихся по ним в обоих направлениях, ярким вспышкам и клубам дыма. Крошечные серые облачка – следы выстрелов – плыли в воздухе вверх, отбрасывая тени на поверхность стены.

Тигхи находился в воздухе уже несколько часов. Продвижение на восток было очень медленным. Ему все время приходилось делать в воздухе круг, и это не могло не привлечь внимание снайперов, засевших на верхних уступах. Мимо Тигхи со свистом, похожим скорее на шорох, промчалось несколько пуль. Одна из них чиркнула по подметке его ботинка и распорола ее.

Юноша напряг зрение, пытаясь рассмотреть укрепления Отре на востоке, однако солнце стояло уже слишком высоко, и восходящие потоки резко ослабели. Нужно срочно возвращаться на свой уступ. Иного выхода не было. Промедли он с поворотом, и высота будет потеряна окончательно.

Обратный путь оказался куда легче. Ветер дул Тигхи в спину и высвистывал какую-то музыкальную ноту, вырываясь из дырки в его змее.

В тот вечер Уолдо был вне себя. Он обрушился на флатаров своего платона с гневными упреками. Они-де показали свою никчемность, не дали ему никакой мало-мальски ценной информации, которая могла бы пригодиться военному Папе. Это же унизительно – ему, старому, боевому офицеру, бегать как обезьянка туда-сюда между базой платона и штабом Кардинелле и каждый раз краснеть за своих нерадивых подчиненных. Позор! Он не собирается больше являться туда с пустыми руками. Как только уляжется рассветный шторм, платон поднимется в воздух. Все полетят на восток, и лететь вы должны как можно ближе к уступам, занятым врагом, так близко, чтобы вы смогли пересчитать зубы солдат Отре, а если кто-нибудь этого не сделает, тогда он, Уолдо, лично, своей рукой, сбросит их с мира, и они упадут вниз, к самому основанию стены, превратившись в мешок с костями.

Флатары сидели понурив головы. Возразить им было нечего. У Тигхи было подавленное настроение, словно он лично подвел Уолдо, Пап и саму Империю. Однако он был настолько обессилен, что почти сразу же заснул.