Соль - Робертс Адам - Страница 25

Общежития по ночам пустовали, потому что основные работы (строительство, добыча металла) выполнялись именно это время суток, когда уменьшался уровень радиации, а значит снижалась опасность облучения. Мы кувыркались под одеялом, хохоча, как малые дети.

– Ты нарочно медлишь со своей учебой новому заданию, – говорила она мне.

– Точно, я нарочно замучаю себя до смерти глупыми тренировками, чтобы быть с тобой.

Конечно, в этом все и дело: я мог оставаться на симуляторах хоть на время всего наряда, если бы захотел. Хоть всю жизнь – хотя при следующем распределении заданий меня бы перевели или людям не понравилось бы, что дороги не строятся, и они устроили бы мне бойкот или побили меня. Никто никого не заставлял – скорее, каждый осознавал внутреннюю необходимость работать. Симуляторы раздражали. Они занимают внимание и руки, это так, но результатов работы не дождешься, все это лишь компьютерные точки, мельтешащие вокруг. Кто в здравом уме захочет четверть дня потратить на то, чтобы делать одно и то же, забравшись в виртуальную машину, когда может то же самое проворачивать в реальном мире, на самом деле планировать дороги, строить их и под конец рабочей смены возвращаться домой уставшим, но удовлетворенным?

В других странах, насколько я знаю, работа – мучение. Люди стараются побыстрее управиться с делами или специально замедляют процесс, чтобы ничего не делать до окончания смены, в любом случае все ждут вечера, когда можно будет вернуться домой и отдохнуть. Но там плохо распределяют обязанности: человек годы занимается одним и тем же, его мысль идет по одной и той же проторенной дорожке, и вскоре мозг начинает работать спустя рукава. Алсиане заняты делами только четвертую часть дня, а затем вольны развлекаться, как хотят.

И знаете, что получается: в свободное время нам нечем заняться. Мы идем к друзьям и предлагаем им свою помощь, из желания опять быть полезными. Никто не умирает от скуки на работе, ни один день не похож на следующий. Мы получаем новое задание каждый месяц. Если не знаем, как его выполнить, всегда можно научиться, а это занимает не больше нескольких дней. И через пару лет алсианин обнаруживает, что не осталось неизвестных ему профессий, что любая проблема ему по плечу. Мозг работает постоянно. Только специализированные навыки, обучение которым занимает не несколько дней, а несколько лет – например, мое умение пришвартовывать корпуса судов к комете, которое стало жизненно важным во время путешествия, – только такие знания передаются одному-единственному человеку.

Но от блаженства первых недель с Турьей из моей головы выветрилось все, кроме желания держать ее в объятиях, чувствовать ее тепло. Мы лежали под одеялом, в жаркой темноте, как близнецы в материнской утробе, так близко, что однажды наши волосы спутались, и мы долго разбирали их расческой, не прекращая смеяться ни на минуту. Мы любили друг друга перед сном, а утром просыпались вместе и снова занимались любовью, замечательным полусонным сексом. Мне нравился запах ее кожи, вкус ее волос у меня во рту, ее гладкая шея. Нравилась мягкая шершавость ее ног и темные короткие волоски, покрывавшие их, как трещинки на эмалированной статуэтке. Я медленно проводил ладонью по ее левой ноге, и Турья визжала от восторга. Мне нравились и ее ступни. Обычно эта часть женского тела меня не привлекает – возможно, потому, что я вижу в ней что-то нелепое, неэстетичное – странная комбинация огрубевшей кожи на пятке и пальцах и мягкой, розовой младенческой между ними. Чистые линии голени и бесформенная бахрома из пальцев. Шишковатые ногти… Не знаю, почему они меня раздражают, у каждого человека свои вкусы и предпочтения. Но ступни Турьи олицетворяли чистое совершенство – достаточно большие, но гармонично сложенные. Я мог вечность тормошить их, целовать, гладить. Она тоже любила мое тело, несмотря на то, что ей якобы нравились более мускулистые мужчины.

Наша любовь стала традицией, естественной, как дыхание.

Вечером она становилась доминирующим партнером, поворачивая меня по своему желанию, возбуждая, оседлав меня или лежа снизу и подстраивая мой ритм под свой. Утром все происходило совсем по-другому, потому что я просыпался немного раньше и с большим запасом энергии, чем она. Инициатива переходила в мои руки, а она лежала восхитительно беспомощная.

Потом я вставал и совершенно голый шел за завтраком, и мы ели в постели, разбрасывая крошки и проливая кофе на одеяло – опять-таки смеясь, как дети. Затем Турья одевалась и уходила на ферму, а я отправлялся на симуляторы, где снова и снова прорабатывал технику укладывания асфальта. После полудня мы бродили по общежитию, просто болтая о том о сем, или лежали под деревом на гусином дворе.

Она скорее всего перестала принимать контрацептивы в первую же неделю, судя по тому, как скоро мы зачали ребенка. Естественно, мне любимая ничего не сказала, да и не было причин рассказывать о таких вещах. Это только ее личное дело. Но может, что-то да значила та быстрота, с которой она приняла решение.

После ухода Турьи в женское общежитие я много размышлял над ее поведением. Я знал, что она еще ни разу не прекращала принимать противозачаточные средства, ни с одним мужчиной, и чувствовал себя польщенным.

Она ничего не сказала о ребенке, и в течение нескольких месяцев я понятия не имел об эмбрионе внутри нее, и мы продолжали резвиться как подростки. Турья получила новое назначение, ее перевели с фермы на установление дипломатических отношений и программирование. Я в конце концов настолько устал от симуляторов, что почел за благо начать работать по-настоящему. Большинство дорог из Истенема в остальные поселки уже были закончены, и там моя помощь не требовалась, поэтому я мог строить где угодно. Или вообще ничего не строить, но тогда бы умер от тоски.

Итак, я взял небольшую машину и поехал на север, вдоль берега Арадиса, убирая с пути мусор с помощью маленького крана и расставляя дорожные знаки. Это делается быстро, и через несколько дней все было готово. В Алсе я позвонил шахтерам и сообщил, что собираюсь прокладывать дорогу, но оператор только пожал плечами: они перевозили добытые минералы в поселки по воздуху и в новой трассе не было нужды. Но гонять шаттлы туда-обратно – это напрасная трата энергии, лучше провести дорогу, которая пригодится и в будущем.