Скрываясь от любви (СИ) - "Хэленка" - Страница 11

  Странно, но после того, как я назначила те самые дополнительные занятия, мы с ней почти подружились. Часто засиживались в универе или блуждали по городу, обсуждая все на свете. Она, как я и предполагала, оказалась совершенно одинокой. Такие, как она, сами строят стены между собой и остальным миром, а потом депрессуют по поводу того, что эти стены никто рушить не хочет. Ну, кто она для остальных? Чокнутая неформалка? Открой ее страничку, сразу поймешь, люди ей только мешают, они тупы, злы и эгоистичны, и связываться с ними у Юли нет не малейшего желания. "Если я молчу в компании людей, то это не значит что я стесняюсь, скорее всего я просто всех ненавижу" или "Не рассказывай никому, что ты чувствуешь. Все равно никто не почувствует это так, как ты", обязательно "Порой лучше быть одному, чем с кем попало" и, конечно "И тут я вспомнил, что завтра снова придется видеть людей". Вот никто и не напрашивается на общение, а то мало ли, какие последствия.

  И ее отношения с Женей кажутся мне более, чем просто странными. Юлька считает, что он ее любит. А по мне, так если человек пытается переделать тебя, так причем любовь? Если бы меня мой парень пытался воспитывать, как ее, я бы не выдержала - сбежала на Северный полюс.

  Она много знала о музыке, разбиралась в стилях, группах, солистах, не как любитель, а скорее, как профессионал, и часто советовала мне, что послушать из новинок. Да и совпадали наши вкусы не только в музыке. Оказалось, мы обе фикбуковки, только она - фикрайтер, а я - исключительно фикридер. Ее мрачные рассказы мне тоже понравились, хотя я и говорила, что иногда надо что-то светлое и доброе писать. Юлька только смеялась, предлагая мне попробовать себя в эпистолярном жанре. Но я-то знаю, что это - не для меня. Я пробовала как-то, только было так стыдно перечитывать то, что я написала, что бумагу сжечь пришлось, чтобы никто не увидел.

  А Даринка так и не приехала: муж за что-то рассердился и не пустил ее, еще и кредитки лишил. Хорошо, компьютер не отключил, а то я и так при общении с ней думала, что их отношения похожи больше на отношения непутевой дочери и строгого папаши. Мрак!

  Зарядили сплошные дожди, и я совсем приуныла, лишившись ежедневных прогулок. Я, наверное, не романтик - не люблю гулять по лужам. Целыми днями я сидела дома в обнимку с ноутбуком и предавалась унынию. Потом вспомнила, что это вредно для здоровья и раз уж у меня появилось какое-то количество свободного времени, решила воспользоваться им. Составила расписание и стала четко его придерживаться: с утра полчаса йоги, подготовка к занятиям, занятия, задания для аспирантуры, хотя бы несколько наметок для моей будущей научной работы - все это дело строго до шести вечера, компьютер ограничила двумя часами, и перед сном часовая медитация. Два часа по вечерам выделила на свободное время - чтение, телевизор, прогулки, если на улице сухо. И обязательный отбой в одиннадцать.

  Как раз когда я совсем приуныла, в друзья попросился Димка. Поначалу мы почти не общались, если не считать многочисленных ссылок на различные источники, связанные с психологией. Не знаю даже, когда сказала ему, что мне это интересно, только он запомнил. И слал не всякую ересь, не все подряд, а только, действительно, интересные вещи. Потом мы стали обсуждать то интересное, что мне удалось нарыть по его подсказкам, и я нашла в нем еще и приятного собеседника. Оказалось, что Гошан - не только покоритель женских сердец, он много читает и много думает, много знает, умеет находить нестандартные решения проблем.

  А в один из вечеров, когда стало совсем тоскливо, я сама попросилась в друзья к Тихомирову, не удивившись, что ответа не последовало. Приглашение он принял через несколько дней, и мы сразу разругались так, что я только удивлялась потом, как можно это сделать настолько качественно посредством переписки. А еще через неделю он прислал мне ссылку на сайт. Сайт, на котором он рекламировал свою работу. Это было невероятно. Невероятно красиво, невероятно талантливо, невероятно живо. Кот расписывал интерьеры. Там было все: животные, цветы, пейзажи. Я уже говорила, что преклоняюсь перед любым видом творчества? В этот момент я подумала, что не преклоняюсь, а боготворю. Именно это дурацкое слово пришло в голову первым.

  Я перелистывала фотографии, потеряв счет времени, а потом подумала, что нужно что-то срочно написать. Я не умею хвалить, всегда кажется, что никто не поверит в мои восхищенные отзывы, никто не примет их за искренность. Поэтому, я просто спросила, над чем он работает сейчас. Несколько фотографий пришло мне на почту. Никогда не была в Венеции, но, думаю, Тихомиров изображал именно ее. Даже картинки производили сногсшибательное впечатление, вот бы увидеть всю эту красоту в натуральном виде. Я что-то такое и написала. И на этот раз ответ получила мгновенно:

  'Приезжай, увидишь'.

  Что можно было на это ответить? Я и не ответила. Ни на это, ни на второе сообщение на ту же тему:

  'Хочешь, пришлю тебе билет?'.

  Я вздохнула, и выключила ноутбук.

  Может, этим самым я прогневила небеса? Должно же существовать какое-то объяснение начавшемуся кошмару? Ежедневно по несколько раз и ранним утром, и поздним вечером, мне звонил мой 'обожаемый' отчим. Я отключала телефон, вносила номера в черный список, но все было бесполезно: каждый раз он находил новый номер, а информация о том, что мне звонили, появлявшаяся каждый раз, когда телефон подключался, заставляла меня трястись от ужаса. Он присылал сообщения на телефон, на аську, на электронный адрес, везде, где было возможно, и я перестала выходить на связь с кем бы то ни было, чтобы снова не натолкнуться на них. Он угрожал, говорил, что болеет мама, хотя я знала, что это не так, что мне перестанут присылать деньги, на что я сразу ответила, что ни разу ни сняла копейки из отправленных мне.

  Сегодня сигнал о принятом сообщении застал меня, когда я шла по боковой аллее, к выходу с территории универа. Последние несколько дней было сухо, и пришла самая настоящая золотая осень. Я задумчиво шуршала сухими листьями, прислушиваясь к их шелесту, а этот инородный звук в который раз заставил меня вздрогнуть. С некоторых пор я возненавидела свой мобильный. И при каждом звонке в голове начинало крутиться:

  На этом диком страшном свете

  Ты, друг полночных похорон,

  В высоком строгом кабинете

  Самоубийцы - телефон!

  Не то, чтобы я подумывала о самом действенном способе прекратить свои мучения, как-то лезло в мысли, не избавиться. Сегодня я прочла нечто, в одно мгновение заставившее меня забыть о том, как люди дышат:

  'Собирайся, выезжаю за тобой'. Я отбросила телефон в сторону, как будто он вдруг превратился в мерзкого ядовитого гада, и медленно осела в кучу листьев, схватившись рукой за высокий бетонный парапет. Сжалась в комок, притянув колени, и перестала воспринимать окружающий мир. В голове назойливо крутилась единственная эгоистичная мысль, за которую я цеплялась, чтобы не выпасть из реальности окончательно: 'Почему я?'.

  Когда я поняла, что меня берут на руки, завизжала, будто меня режут. Я знала, что это - Женя, он приехал, и он меня нашел. Наверное, мне удалось вывернуться, потому что окончательно пришла в себя я от обжигающей боли в щеке снова сидя на земле. Открыла глаза и увидела прямо перед собой лицо Димки. О, Господи!

  - Димочка! - простонала я, повисая на его шее. Мне необходимо было получить чью-нибудь, пусть и мифическую, защиту.