Создатель меча - Роберсон Дженнифер - Страница 54

— Хорошо, — сказал я, — ладно. Если ты так хочешь увидеть настоящую сталь, я тебе это устрою. Но ты рискуешь своей жизнью.

Набир колебался только секунду, потом он наклонился, поменял деревянный меч на стальной, снова выпрямился и вошел в круг.

Он безоговорочно мне доверял.

— Ты — Песчаный Тигр.

Я дурак, подумал я. Стареющий дурак с песчаной болезнью.

Который знает только те истории, которые создает сам.

10

Меч ударил меня по коленям. Не меч Набира, мой меч.

— Видишь? — закричал я Дел, тихо наблюдавшей за нашей тренировкой.

Набир, отступивший сразу как только мой меч отправился в самостоятельное путешествие, застыл у самой линии внутри круга. Я видел как ему хотелось выйти, но понимал, что он этого не сделает. Законы танца успели войти в его кровь.

— Видела, — кивнула Дел. — Я видела, что ты ПОЗВОЛИЛ ему сделать это.

— Позволил! Позволил? У тебя песчаная болезнь? — я неуклюже поднялся, едва не упал, послал проклятие ноющим коленям и с яростью уставился на нее. — Я не позволял ему это делать, Дел. Я спокойно занимался с Набиром, а через секунду оказался на песке. У меня выбора не было.

— Посмотри на него, — сказала она.

Я посмотрел. Меч как меч. Каким был — таким остался, по крайней мере с тех пор, как я повторно напоил его в горе.

Потом я пригляделся и понял, что кое-что действительно изменилось. Чернота поднялась. Она поглотила почти половину клинка.

А мне не нужен был черный меч.

Я сильнее сжал рукоять.

— Нет, — сказал я и все свои силы до капли послал в меч. Я заставлю его измениться, я сделаю это своей волей.

Вообще-то я чувствовал себя дураком. Что толку ВООБРАЖАТЬ как ты побеждаешь Северного волшебника, заключенного в мече? Разве это сила? Я не умел призывать демонов или создавать руны, не умел собирать магию людей и предметов. Я умел только танцевать.

— Пой, — тихо сказала Дел.

— Пой, — повторил я с издевкой.

— В песне ключ. Она всегда управляла мечом. Так ты и победил Чоса.

Победил я, между прочим, не только песней, я еще вонзил в волшебника клинок. Но теперь все изменилось. Убивать мечом было некого.

Про себя я заворчал, но одновременно начал сочинять песенку, глупую песенку, повторить которую потом не смог бы, она быстро забылась. Просто дурацкая песенка о Песчаном Тигре с Юга, который оказался сильнее волшебника… там было много подобной ерунды, но она сработала. Чернота отступила и застыла на кончике клинка.

— Это уже кое-что, — одобрила Дел, а я пошатнулся. — Пока достаточно.

Я прищурился, потер глаза, попытался рассмотреть расплывавшуюся Дел.

— У меня голова кружится.

— Ты призывал силу, — деловым тоном сообщила Дел. — К силе нельзя обратиться просто так, не заплатив за это. Ты выходишь из круга таким же свежим, каким выходишь?

Не сказал бы. Я задыхался от запаха пота.

— Голова кружится, — повторил я, — и пить хочется… и есть.

Набир так и стоял у самого края круга. Он не сводил глаз с меча.

— А может он что-нибудь сделать? — спросил Южанин. — Что-нибудь необычное?

Я посмотрел вниз, на клинок.

— Вот что он точно может сделать, так это заставить человека чувствовать себя смертельно больным… Аиды, мне нужно выпить.

Дел бросила мне мою перевязь.

— Тебе всегда нужно выпить.

Хмуро посмотрев на нее, я убрал меч в ножны. Новая перевязь тяжело гнулась и поскрипывала. Мне еще предстояло провести много вечеров, втирая масло в ремни.

— Накинь что-нибудь на себя, — хмуро посоветовал я Дел, — и пошли, достанем что-нибудь поесть.

Дел взглянула на Набира.

— Ты идешь?

Он покачал головой.

— Я пойду к Ксенобии.

— Огонь любви, — ответил я на удивленный взгляд Дел.

Она следила как Набир собирал свои вещи, пока я подбирал свои.

— Я не знала, что у него кто-то есть.

— Уже два дня. Девчонка из кантины. Он хочет на ней жениться.

— Жениться!

— Именно это я и сказал, — я прижал к себе локтем шелк, флягу и деревянный меч и повернулся к Харкихалу. — Она у него первая и он развлекает себя любовью, — я ухмыльнулся, увидев, что Набир перешел на рысь. — Почему столько мальчиков и девочек влюбляются в первого, кто затащит их в постель?

— Я — исключение, — холодно сообщила Дел.

Конечно. Стоит только вспомнить Аджани.

— Пошли, баска, — вздохнул я. — Тебе нужно выпить.

В кантине было тесно и шумно. Зеленовато-серый дым хува кружился водоворотами в сгустках лучей, оставляя зловонные следы. К запахам кислого вина, акиви, тушеной баранины примешивался аромат дешевых духов, вонь немытых человеческих тел и острый запах Южного песка. В кантине было столько мужчин, что местные красавицы могли не ссориться. Работы хватало на всех и они охотно использовали оба способа получить с посетителей деньги.

Вокруг каждого стола плечом к плечу сидели одетые в бурнусы мужчины. Мечи лежали рядом с ними, болтались у поясов, свисали с перевязей. Если бы какому-нибудь танзиру понадобилась армия, он легко набрал бы ее не сходя с места.

— Все забито, — пробормотала Дел.

— Не все. Только столы, — я пробился через группу мужчин около двери, направляясь к окну. На меня Южане не обратили внимания, лишь некоторые чуть подвинулись, освобождая дорогу. Но когда к ним подошла Дел, все замолчали. Конечно не все в кантине — она была слишком переполнена, чтобы в одном конце зала видели, что происходит в другом — но группа у двери сразу прекратила разговор.

Я кинул взгляд через плечо. Пять ртов были невоспитанно открыты. Когда первый шок прошел, вся пятерка заулыбалась, а Дел шагнула в их кольцо.

Обычно в таких случаях люди расступаются, давая человеку пройти — хоть зачатки воспитания, но они у Южан есть — только очевидно эта компания составляла исключение. Дел сделала шаг ко мне, и мужчины сомкнулись вокруг нее.

Аиды, баска, да уберись ты куда-нибудь оттуда!

Сомневаюсь, что они собирались причинить ей вред. Может пару раз ущипнуть или пощупать, что же скрывается под одеждой. Не знаю, на какую реакцию они рассчитывали, только Дел застала их врасплох. Она разбиралась с мужчинами по-мужски.

Одновременно раздалось несколько проклятий, кто-то закричал от боли, кто-то яростно зашипел, и Дел вышла из кольца, чтобы присоединиться ко мне у окна.

Я заметил лишь слабый отблеск стали, когда она убирала нож в ножны. Позади нее двое мужчин наклонились, чтобы потереть голени, а один изучал торчавшие из сандалий пальцы — Дел носила ботинки. Все пятеро посмотрели на нее.

— Здесь? — спросила Дел, разглядывая окно.

— Стена толстая, — я засунул в отверстие в стене одежду, флягу и деревянный меч. — Окно можно использовать как стол.

Дел кивнула. В кирпичных стенах кантины шириной почти в фут были пробиты окна. В такой глубокой выемке мог устроиться человек.

Дел осмотрела кантину.

— Нужно было сразу взять еду и выпивку. Теперь снова придется пробиваться.

— Не придется. Местная служанка с радостью нам поможет, — я поймал за локоть симпатичную Южанку, сидевшую на чьем-то колене, и подтащил ее к себе.

— Акиви, — потребовал я, — кеши и тушеную баранину, — я посмотрел на Дел. — И вина для госпожи, у нее благородные вкусы, — прежде чем девчонка успела запротестовать, я шлепнул ее по заднице и затолкнул в толпу.

Выражение лица Дел стало на редкость вежливым.

— Если ты сделаешь такое еще раз, я отправлю тебя стоять с этими.

— С какими этими?

С той компанией у двери.

Я посмотрел, понял, что она имела в виду пятерку у входа, и хмуро покосился на Дел.

— А что я сделал?

— Ты обращался с женщиной как с грязью.

Я чуть рот не открыл.

— Я просто отправил ее выполнять ее работу. Этим она тоже иногда занимается.

Дел сжала губы.

— Ты мог сделать то же самое, не унижая ее.

— Ну Дел, брось…

— Может так ты поймешь лучше: ты обращался с ней как с рабыней.