Певец меча - Роберсон Дженнифер - Страница 80

– Нет, – я удержал рвущегося жеребца. – Я очень устал от спора с тобой… так что давай закончим.

– Тигр… подожди!

Я натянул повод, развернул жеребца и посмотрел на нее.

– Тигр… – Дел шла по траве, с которой ветер сдувал снег, сжимая повод серого. Она подошла к жеребцу, к стремени, и положила ладонь мне на колено. – Тигр, я клянусь… я клянусь, я не собиралась этого делать. Не для этого я везла тебя с собой, спала с тобой… Я использовала тебя, да, и я не виню тебя за то, что ты злишься… но клянусь, все это я делала не для того, чтобы купить время с Калле. Но когда я увидела ее, я поняла, что она может вырасти так и не узнав матери, и я не выдержала. Мне нужно было купить время, чтобы провести его с моей дочерью.

Я покачал головой.

– Ты собиралась, Дел. Может сначала ты не думала о Калле, но ты знала, что можешь купить прощение, благосклонность вока, предложив им нового ан-истойя, – Северное слово вырвалось с горечью. – Ты просила меня поехать с тобой, быть твоим поручителем, ты просила об этом отлично зная, что случится дальше.

Дел смотрела куда-то сквозь меня.

– Тигр, пожалуйста…

Я покачал головой.

– Ты как-то сказала мне, что я люблю тебя. Может и так. Может ты была права. Но теперь, после всего что случилось, даже если бы я сказал, что ты мне нравишься, я бы солгал.

Дел была слишком потрясена, чтобы ответить. Я развернул жеребца и поскакал в горы.

40

Мы снова встретились около дольмена и снова на закате. Стиганд выглядел мрачнее, чем когда-либо, а Телек, большую часть для совещавшийся с вока, показался мне усталым. Весь вид его выражал отвращение, что наводило на мысли о невеселых результатах собрания.

Я сложил руки на груди под позаимствованным плащом.

– Как я понял, в особом разрешении мне отказано.

Стиганд проворчал что-то себе под нос на языке Высокогорий, а потом забормотал громче, на этот раз на языке Границы.

– Дураки они все. Какое им дело до одного Южного танцора меча, который не уважает наши обычаи?

Я и сам не ожидал, что это замечание так меня заденет.

– Я уважал ваши обычаи… – начал я защищаться, но тут же вспомнил, в каком я положении. – По крайней мере… те, которые могу уважать.

Телек внимательно посмотрел на меня.

– Ты выслушаешь наше решение?

От его тона у меня мурашки побежали по коже.

– Да.

Он отвернулся от меня и уставился на дольмен.

– Подающие надежды ученики приходят в Стаал-Уста со всего Севера. Большинство покидают Обитель в период испытаний потому что не выдерживают требований, – он кинул взгляд на Стиганда, кисло обсасывающего зубы. – Те, кто проходят испытания, получают ранг истойя. После этого, доказав, что они достойны, они становятся ан-истойя.

Телек замолчал. Я сказал ему, что все понял, надеясь, что он побыстрее закончит.

Телек продолжал так же вымученно, как и раньше.

– Если его или ее ан-кайдин посчитал ан-истойю достойным, то он или она получают яватму и ранг кайдина. У талантливого ученика на это может уйти около десяти лет. Многие сдаются, многие не в силах закончить обучение. Но даже закончив, часто ученики решают стать танцорами мечей, как Дел, как Терон, и от этого все меньше и меньше в Обители кайдинов.

Я нахмурился.

– Что ты мне пытаешься объяснить?

Стиганд внимательно посмотрел на меня.

– Стаал-Уста живет учением. Без учеников нет смысла в ее существовании.

– В последнее время все меньше и меньше появляется достойных учеников, мало кто может подняться выше ан-истойя. И поэтому нам нужны талантливые ученики. Такие, которые станут хорошими учителями.

Я кивнул, показывая, что все хорошо понимаю.

– Вот почему вока дорожит каждым учеником, даже если это Южанин, которого держат в Обители против его воли.

– Ты бы принес новую славу Стаал-Уста, – сообщил Телек.

Я хотел сказать что-нибудь грубое, но только покачал головой, хмуро глядя на дольмен. Незнакомое ранее чувство бессилия и беспросветного отчаяния поднимались внутри меня. Что, в аиды, я здесь делал? Почему я просто не уехал? Они бы не смогли насильно заставить меня остаться. Дел продала меня. Никому и ничем я не был обязан в Обители Мечей.

Словно читая мои мысли, Телек повернулся к отцу.

– Стиганд, уже поздно, становится холодно. Зачем мучить старые кости и сидеть здесь если это ни к чему не приведет? Может пойдешь в постель и позволишь мне и Южанину подробно все обговорить?

Стиганд улыбнулся.

– «Рассказывала лиса гончей о зайце». Ну ладно, я пойду… Но не забывай о себе, Телек. О себе и своей родне.

Старик растворился в темноте. Шел он гораздо легче, чем полагалось человеку его возраста, а я остался размышлять над невразумительной цитатой. Я хмуро посмотрел на Телека, надеясь, что вопросов задавать не придется.

Он улыбнулся, поплотнее запахнул плащ и кивнул.

– Теперь мы можем поговорить в открытую. Стиганд – старейший в вока. На нем лежит большая ответственность и ему важно не терять достоинства в глазах окружающих. Я самый молодой и ответственность на мне меньше. Но если мы сделаем вид, что Стиганд ничего не знал о моем плане, он использует все свое влияние, чтобы вока вынес нужное решение.

– Какой план?

Телек пожал плечами.

– Хотя тебя и посчитали достойным почетного «ан» в соответствии с твоим Южным рангом, сделано это в основном из любезности. Продвигаться дальше тебе придется так же, как и остальным ученикам, – Телек вздохнул. – В конце концов это Север и мы не собираемся дарить Южанину то, что Северянин должен заслужить.

Я нахмурился сильнее.

– Нет, конечно нет.

– Насколько хорошо ты танцуешь? – спросил Телек. – Я не хочу обидеть тебя, но здесь плохо знают Южный стиль. Ты говоришь, что ты танцор седьмого ранга, но для нас это ничего не значит. Тебя знают со слов Стиганда, потому что Стиганд слышал обо всех, и по рассказам Дел.

Обычно я быстро сообщаю о своем несомненном превосходстве в круге, но на этот раз я почувствовал, что вопрос задан не просто из интереса.

– Я хорошо танцую, – сказал я, – очень хорошо. И если тебе это что-то скажет, мы с Дел так и не выяснили, кто из нас лучше.

– И ты победил Терона, – улыбка Телека была тонкой и острой как лезвие ножа.

– Зачем тебе это? – спросил я. – Почему тебе так важно знать, как я танцую?

Он смотрел мне в глаза.

– Каким способом тебе легче всего было бы вернуть свободу?

– В круге, – не задумываясь, ответил я. – Только скажи мне когда и где.

Телек рассмеялся. Зубы сверкнули в лунном свете.

– Я так и думал. Ну, может мы нашли самое простое решение проблемы, Южанин… если я смогу уговорить вока согласиться на танец.

Я пожал плечами.

– Это нетрудно. Взывай к их гордости, к их чести. Предложи им танец Южанина против Северянина… стиль против стиля, техника против техники, – я улыбнулся. – Пусть ставки будут повыше.

– И я об этом думал, – согласился он. – Нужно найти что-то, за что стоит танцевать, – он задумчиво потер нижнюю губу. – Что-то простое, что-то красивое… обычное. Чтобы вока кинулся к этому как пьяница к вину.

А у нас с Телеком было что-то общее.

– Есть идея?

Телек кивнул.

– Давай я попробую упростить: если бы ты был кайдином, вока не мог бы запретить тебе уехать. Дел не могла бы купить на тебя год с Калле. Ты был бы человеком такого же высокого ранга, как и мы, следующим нашим обычаям, и вока, с его приверженностью традициям, ничего не смог бы поделать. Им пришлось бы разрешить тебе уехать.

– Отлично, – сухо согласился я. – Как я могу стать кайдином, не проведя здесь лет пять или десять?

Телек даже не моргнул.

– Победив избранного защитника в круге.

Минуту я тупо смотрел на него, потом рассмеялся.

– Ну если это так просто, почему никто не пользуется этим вариантом, а все предпочитают проводить здесь по пять-десять лет?