Парк-авеню 79 - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" - Страница 21

Майк взял ее руку в свои ладони:

— Поверь, Мария. Я не играю в такие игры.

Несколько секунд она пристально вглядывалась в его глаза, пытаясь понять этого красивого рослого парня, поверить хотя бы ему. Теплые сильные руки, открытый взгляд...

— Я тебе верю. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Мария.

Дверь захлопнулась, стихли легкие шаги по лестнице. Майк медленно пошел домой.

В зарослях темных кустов возле подвала, где жила его семья, послышался треск, шуршание и на дорожку вынырнул Росс.

— Майк, это ты?

— Я.

— Какого черта вы смылись. Я выиграл сто двадцать долларов!

— Мария захотела домой.

Эти слова Росс пропустил мимо ушей и, вынув из кармана пригоршню мятых банкнот, начал отсчитывать деньги:

— Возьми свою долю. Вот двадцать долларов. Для первого раза совсем неплохо, а?

Майк молча смотрел на деньги.

— Бери, не стесняйся.

— Нет, Росс, спасибо. Все деньги — твои.

Росс недоуменно уставился на друга:

— Что с тобой? Не бойся, они не отравлены.

— Оставь себе. Играл не я, а ты.

Росс нахмурился:

— А, все ясно. Мария проболталась.

Майк не ответил. И тут Росса прорвало:

— Все прошло, как по маслу. Эти козлы глазели не на стол, а на девчонку, так что грех было их не ободрать. Они отдали мне деньги, как малыш конфетку.

Майк по-прежнему молчал. Росс хлопнул его по плечу:

— Эй, мальчик, не вешай нос. Бери свою капусту, а завтра разберемся.

Майк оттолкнул протянутые деньги, и они упали под ноги на темную дорожку.

— Я сказал, не возьму.

Взгляд Росса похолодел:

— Ты в своем уме? Какая тебя муха укусила?

— Муха здесь ни при чем. Просто мне все это не нравится. Ты использовал Марию, как приманку. А если бы тебя накрыли? Догадываешься, чем для нее мог закончиться сегодняшний вечер? О себе я уже не говорю.

— Зачем весь этот шум? Ведь нас не поймали...

Росс собрал рассыпанные деньги.

— Майк, тебя словно подменили. Что случилось?

Внезапно по его лицу пробежала тень подозрения:

— И куда вы пошли?

— Я проводил Марию.

— Что-то долго вы добирались. Мне пришлось больше часа торчать в кустах.

— В отличие от тебя мы шли пешком, ведь мой предок почему-то до сих пор не догадался подарить своему любимому сыну «Бьюик».

— А может быть вы зашли в парк? В какой-нибудь темный уголок и она поработала ручонкой? Эта шлюшка любит такие развлечения.

Майк почувствовал, как в лицо ударила кровь. Он прижал Росса к стене:

— Не смей говорить о ней гадости!

Но Росс уже не мог остановиться, его душила ревность.

— Ты себя выдал. Я чувствую, она хорошо над тобой потрудилась. Ничего не скажешь, непревзойденный мастер ручной работы. Но не обольщайся, Майк — эта девка то же самое сделает с каждым, кто захочет.

В молниеносном ударе Майк выбросил вперед руку. Голова Росса глухо стукнулась о стенку, и сам он медленно осел на землю. Изо рта на подбородок вытекла темная струйка. Пытаясь прийти в себя. Росс медленно покрутил головой, дотянулся рукой до подбородка — пальцы стали липкими от крови. И только тут к нему пришло осознание происшедшего. Лицо потемнело от гнева, вспухшие губы невнятно выговорили:

— Спасибо, друг. Ты меня знаешь, я не люблю оставаться в долгу. Верну сполна.

— Можешь это сделать в любое время. Только не пугай, все равно не испугаешь.

Все еще сидя на земле, Росс поднял вверх разбитое лицо. Рот передернула зловещая ухмылка:

— Не волнуйся. За мной не залежится.

— А я и не волнуюсь.

И Майк пошел к своему подвалу.

14

Росс купил у входа полную пригоршню билетов, засунул их в карман и, выждав возле двери, пока глаза привыкли к полумраку, осмотрел зал.

Вдоль стены, как всегда, расположилась пестрая стайка улыбающихся девушек для танцев. Мартин одевал их в дешевые бальные наряды, но аляповатое платье не лишало Марию удивительной элегантности и необычайно чувственного очарования. Они притягивала к себе внимание мужчин особой сексуальной привлекательностью, поэтому Росс ее сразу увидел и быстро подошел.

— Привет, Мария.

Девушка подняла на него безразличный взгляд:

— Привет, Росс.

Несколько минут оба молчали, потом заиграл оркестр, и Росс несмело предложил:

— Давай потанцуем?

Мария ответила вопросом:

— Есть билетики?

Он молча запустил руку в карман и протянул ей пару смятых бумажек.

Мария встала:

— Что ж, потанцуем.

Они вяло поймали ритм, и Россу показалось, что он обнимает холодную, неприступную, незнакомую девушку.

— Мария, занятия в школе давно кончились, а мы почему-то не виделись уже три недели. Она бесстрастно подтвердила:

— Да, быстро летит время...

— Ты меня избегаешь?

— Нет ни минуты свободного времени. Зарабатываю свои двадцать долларов, да и вообще... много дел.

— Почему ты не хочешь со мной разговаривать?

— Нам не о чем говорить. Мы — взрослые люди, и каждый волен своей жизнью распоряжаться сам без предварительного обсуждения с другими.

— Мария, скажи, чем я тебя обидел?

Она посмотрела на парня: в его глазах горела тоска жестокого, неприрученного зверя-одиночки. Раненого зверя.

— Я не люблю, когда мною пользуются, как вещью.

Оркестр замолк. Мария резко повернулась, собираясь отойти от Росса, однако он схватил ее за руку:

— Не уходи. У меня еще есть билетики.

Теперь они танцевали медленный танец.

— Мария, мне казалось, что я тебе нравлюсь.

— Ты нравился, пока не обманул меня.

Росс виновато улыбнулся:

— Прости. Все равно ничего страшного не произошло, и я тебе ничем не навредил. Разве не так?

Девушка грустно покачала головой:

— В том-то и дело, что навредил. Ведь я тебе верила.

Росс крепче прижал девушку к себе и снова почувствовал тепло, которым она так легко его зажигала.

— Мария, поверь. Это только шутка. Разве я не имею права повеселиться, отдохнуть?

— Росс, если бы ты нуждался в деньгах, я бы, наверное, тебя поняла.

Он довел ее в танце до дальнего, слабо освещенного угла и попытался там поцеловать. Мария досадливо поморщилась:

— Перестань. Я на работе.

Росс взмолился:

— Мария, послезавтра я уезжаю и вернусь только через пять месяцев. Мы должны увидеться перед отъездом.

— Нет. Я не могу.

— Но почему?

В эту минуту танец кончился, и девушка, выскользнув из его рук, направилась к своему месту. Росс побелел от гнева и грубо дернул ее за руку:

— На, возьми свои проклятые билетики. Только не убегай.

Мария молча затолкала в сумочку длинную бумажную ленту и только после этого снова пошла танцевать.

— Почему ты не хочешь меня видеть?

— Тебе это интересно?

— Да.

Она глубоко вздохнула, словно собиралась прыгать в воду.

— Во-первых, просто не хочу. Во-вторых, нет времени. Мать заболела, и я ухаживаю за ней и за братишкой. Да еще тут работаю. В общем, некогда.

Росс снова завел ее в темный угол, еще раз попытался поцеловать и не заметил, как девушка взмахнула сумочкой.

Через секунду чья-то тяжелая рука опустилась на его плечо. Росс обернулся — перед ним угрожающе нахмурил низкий лоб обезьяноподобный вышибала. Из-за его мощного плеча улыбался Мартин Джокер. Вышибала открыл квадратный рот:

— Послушай, приятель. Веди себя прилично, а не то в один момент вылетишь отсюда.

Словно не веря в реальность происходящего. Росс вопросительно посмотрел на Марию, но ее равнодушный взгляд в это время блуждал по потолку. Он понял все и, справившись с бессильной яростью, тяжело перевел дыхание:

— Хорошо, Мария. Если ты хочешь, я уйду. Пусть будет по-твоему.

Росс ринулся к выходу, а Мария направилась через зал к своему месту. Возле столиков ее догнал Мартин Джокер:

— Мне кажется, твой друг ужасно рассердился.

— Он — не друг.

Неприятное лицо Мартина растянулось в гримасе нарочитого удивления: