Одинокая леди - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" - Страница 29

взрослого ходить.

— Между прочим, мы можем многому научиться у детей, — улыбнулся он.

— Если бы только научились их слушать.

— Нет, правда, вы не седитесь на меня за критику?

— Не сержусь. Больше того, я благодарен вам. Вы помогли мне взглянуть на все критически и увидеть то, что вполне могло бы сделать пьесу сценическим недоноском.

Она рассмеялась и почувствовала себя счастливой.

— Я правда помогла?

— Правда, — ответил он, улыбаясь ей в ответ, — Правда, правда! — Он потянулся за сигаретами. — Сегодня у моего повара выходной. Как вы думаете, ваши родители станут возражать, если я приглашу вас в ресторан?

Улыбка сползла с ее лица, и вместо нее появилось обеспокоенное выражение.

— В чем дело, что с вами? — спросил он.

— Не думаю, что родители станут возражать. Папа вас уважает, вы ему очень нравитесь. Но вы считаете такой выход осмотрительным?

— Вы имеете в виду...

— Да, — кивнула она энергично. — Да. Мы живем в Порт-Клере. Они начнут болтать.

— Наверное, вы правы. И я не хотел бы стать источником новых неприятностей для вас, Джери-Ли.

— Я думаю не о себе, — быстро возразила она, подошла к нему и заглянула в лицо. — Я думаю о вас. С их точки зрения, есть только одна причина, по которой мужчина повел бы в ресторан девушку, вроде меня.

Он усмехнулся.

— О, для меня даже лестно, если они так подумают. Я не представлял, что они могут до этого додуматься в отношении меня.

— Вы здесь чужой. Вы богаты. Вы разведены. Вы ездите в Голливуд и в Европу и во всякие подобные злачные места. Только небу известно, что там происходит и что вы там вытворяете.

Теперь он расхохотался.

— Хотел бы я, чтобы они хоть на мгновение представили себе, как все это в действительности скучно и однообразно. Я езжу во все эти «злачные» места работать — вот и все.

— Пусть так, — сказала она, — но вам никогда не убедить их в этом.

— Если вы не боитесь, я бы хотел сделать попытку. На этот раз она долго смотрела на него молча в, наконец, кивнула.

— Я согласна, — произнесла она твердо. — Только я бы хотела прежде заехать домой.

Вечером они пошли в ресторан "Порт-Клер Инн. А на следующее утро, как и предсказывала Джери-Ли, новость облетела весь город. Кроме того, она поссорилась с Берни — впервые с тех далеких лет, когда они были маленькими.

На следующий день после злополучного похода в ресторан, Берни работал в клубе до позднего вечера. Потом заехал за ней, и они пошли в кино. После кино сели в машину и поехали на мыс, на площадку для парковки.

Он поставил машину в стороне, включил радио. Музыка заполнила салон машины, и он привычно притянул Джери-Ли к себе.

Она отстранила его.

— Не надо, Берни, сегодня у меня нет настроения, — мягко сказала она.

Он с удивлением взглянул на нее, а она уставилась мечтательно на лунный след, рассекающий спокойное, мерцающее море. Он вынул сигарету и закурил. Оба молчали. Докурив, он вышвырнул ее из окна и включил мотор.

Она посмотрела на него с удивлением.

— Куда мы едем?

— Домой, Я отвезу тебя, — сказал он мрачно.

— Почему?

— Ты знаешь.

— Потому что у меня нет настроения тискаться?

— Не только.

— Что же еще?

Он повернулся к ней и заговорил. В голосе его послышались раздражение и обида.

— Вчера поздно я возвращался из клуба и видел тебя и мистера Торнтона, Ты вела машину.

— Конечно, — он же не водит, — улыбнулась она.

— Но его рука лежала на сиденье за твоей спиной! И вы смеялись — он и ты, а ты, когда бываешь со мной последнее время, не смеешься!

Наверное, он рассказывал что-то смешное.

— И еще я видел, как ты на него смотрела! Как... как мартовская кошка!

— Ну, знаешь, Берни! — возмущенно воскликнула она и вдруг замолчала, потому что почувствовала, что неудержимо краснеет.

Господи, хоть бы он не заметил этого в темноте! Только сейчас, после его слов, она вдруг поняла, как была вчера возбуждена и кто был причиной ее возбуждения. Она долго не могла вчера уснуть и ей пришлось успокоить себя уже привычным способом. Но только сейчас, после слов Берни, она отчетливо осознала причину — Торнтон.

— Только не надо выговаривать мне таким тоном:

«Ну, знаешь, Берни!» — сказал он, раздражаясь.

— Просто ты ревнуешь. Но у тебя нет никаких прав ревновать меня. Мы с мистером Торнтоном всего-навсего добрые друзья. И, кроме того, он помогает мне в работе над рассказом.

— Ну конечно! Такой писатель, как он, и вдруг — возится с начинающей девчонкой!

— Ты не прав! — заговорила она с жаром, удивившим ее самое. — Он мне помогает! И он считает, что у меня хорошо получается. Он даже рассказал мне о своей пьесе! И советуется со мной.

— А о всяких оргиях в Голливуде он тебе тоже рассказывает?

— Он не ходит ни на какие оргии! Он если и ездит туда, то просто работать, — неужели не понятно?

— Будто бы... Она не ответила.

— Я мог бы и сообразить, — сказал он с горечью. — Вначале ты завела шашни с сыном, а теперь со стареньким папашей. А может, именно он и был тебе нужен с самого начала? Помню, ты рассказывала, как встретила его в автобусе. Признайся, наверное уже тогда сидела с мокрыми штанишками!

— Нет! — отшатнулась от него Джери-Ли.

— Да, да! — яростно закричал он. — Какого черта! Жаль, я не знал тогда того, что знаю теперь! Может быть, люди вовсе не так уж и заблуждаются в конечном счете? Все в городе замечают, как ты ходишь: вымахиваешься, выставляешься, словно предлагаешь себя, дразнишь, не носишь лифчик и все такое прочее... Как подумаю — наверное, не стоило бы уж Так обвинять Уолта за все, что он тогда натворил.

Он замолчал, а Джери-Ли какое-то время не в состоянии была произнести ни слова. Потом обрела дар речи.

— Так вот какой ты меня представляешь? — спросила она тихо, хотя все в ней кипело от злости.

— Если ты считаешь, что я могу так о тебе думать, может, нам лучше больше не встречаться? — спросил он без видимой логики.

— Очень хорошо, я не возражаю, — отрезала она и отвернулась.

— И я не возражаю! — буркнул он, останавливая машину у поворота к ее дому.

Она молча выбралась из машины, хлопнула дверцей.

— Джери-Ли! — крикнул он ей вслед. Но она ушла в дом, не обернувшись. Он постоял и поехал...

Джон сидел перед телевизором. Услышав, как она вошла в комнату, он повернулся к ней.

— Тебя подвез Берни? — спросил он.

— Да.

Выражение ее лица насторожило его.

— Что-то случилось?

— Ничего. Он просто глуп — вот и все. Я больше не намерена с ним встречаться.

Он проследил, как решительно она поднимается по лестнице в спальню, и опять повернулся к телевизору. И хотя он весь вечер исправно смотрел на экран, вряд ли ему удалось что-нибудь увидеть в этой развлекательной передаче: мысли его были в банке. Там со дня на день ждали контролеров из управления штата. И надо же такому случиться, что буквально на днях Джон обнаружил недостачу в три сотни тысяч долларов, исчезнувших главным образом со счета Торнтона.