Никогда не люби незнакомца - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" - Страница 9

— Рад с тобой познакомиться, Фрэнки, — проговорил мэр, подходя ко мне и протягивая руку.

Я не помню, что ответил. В библиотеку вошел дворецкий и объявил, что обед подан. Мы направились в столовую.

В центре большого квадратного стола стояла огромная ваза с цветами. Приходилось или заглядывать под цветы, или привставать, чтобы увидеть собеседника. Около тарелки лежало страшно много ножей, вилок и ложек. Я решил все делать, как Джерри, и кажется, обошлось. На десерт подали мороженое. После обеда мы вернулись в библиотеку.

— Джерри хочет, чтобы ты поехал с ним за город, — обратился ко мне мистер Коуэн.

— Я вам очень благодарен за приглашение, сэр, но, к сожалению, я не могу поехать.

— Не можешь? — удивился мэр. — Из-за приюта?

— Нет, сэр. Просто я нашел работу на все лето и не могу ее бросить.

— Но в деревне тебе будет намного лучше, чем в душном городе, — заметила миссис Коуэн.

— Да, мэм, знаю. — Я не хотел обижать ее, потому что она мне сразу понравилась. — Но мне нужно к осени покупать одежду. В сентябре я иду в среднюю школу, и немного бабок... денег будет очень кстати. Я хочу быть... ну, знаете, немного похожим на остальных... не жить все время на подаяние. Извините, мэм, я не хотел нагрубить вам.

— Ты вовсе не нагрубил мне, Фрэнки. По-моему, ты очень хороший мальчик.

Я не знал, что ей ответить. Через несколько минут родители Джерри куда-то ушли, и мы поднялись к нему в комнату. Некоторое время сидели, ничего не делая, потом он предложил:

— Давай поднимемся на чердак. У меня там комната для игр.

Большой электрический поезд сразу бросился мне в глаза. Вот это да, подумал я: мосты, тоннели, стрелки, три паровоза.

— Вот это вещь! — восхищенно произнес я.

— Отец купил мне его три года назад перед тем, как мы уехали во Флориду. Хочешь поиграть?

Я с минуту с восхищением рассматривал поезд, затем непроизвольно сделал шаг вперед, но внезапно что-то меня остановило. По крайней мере, он не забыл о своем собственном сыне, быстро мелькнула мысль.

— Нет, — ответил я слегка дрожащим голосом. — Здесь слишком жарко. Пошли купаться!

Глава 8

С осени я собирался учиться в средней школе. Джерри мечтал о школе имени Джорджа Вашингтона, и я решил учиться с ним. Мартин тоже собирался в эту школу. Нельзя сказать, что я рвался в школу — я просто считал ее неизбежным злом. Как только исполнится семнадцать, сразу брошу школу, стану букмекером и... разбогатею, думал я.

Церемония окончания учебы в школе Святой Терезы прошла просто и тихо. Мы все с родителями, учителями и друзьями собрались в актовом зале. Нам прочитали три речи и раздали аттестаты.

Когда прозвучало мое имя, я поднялся на сцену и принял аттестат из рук монсиньора, специально приехавшего к нам на эту церемонию. Потом вернулся на свое место и сел среди ребят своего класса. Когда выдали последний аттестат, ребята начали смеяться и гордо показывать аттестаты.

Я, единственный, оказался в эту минуту один. Вокруг Джерри и его родителей собралась толпа. Джерри не мог видеть меня за людьми и поэтому не позвал меня. Через несколько минут я заскучал и начал пробираться к выходу. Неожиданно кто-то похлопал меня по плечу, и я оглянулся. Передо мной стояли улыбающийся брат Бернард и отец Куинн.

— Поздравляю! — прогремел брат Бернард.

Отец Куинн тоже поздравил. Неожиданно я улыбнулся и почувствовал на ресницах слезы. К горлу подступил комок.

Брат Бернард проницательно посмотрел на меня. Порой мне казалось, что он может читать мои мысли.

— Думал, мы не придем? — Он не дал мне времени ответить и продолжил: — Разве мы могли пропустить выпуск одного из наших парней, святой отец, как вы думаете?

— Ни в коем случае, — поддержал его отец Куинн. — Мы очень гордимся тобой, Фрэнсис.

Наконец я заговорил, но каким-то чужим голосом:

— Спасибо вам, спасибо!

Брат Бернард положил руку мне на плечо, и мы направились к дверям. Настроение у меня сразу улучшилось. На улице отец Куинн пожал мне руку, вновь пожелал удачи и пошел в церковь, а мы с братом Бернардом отправились в приют.

Мы молча вошли во двор. Внезапно он остановил меня, протянул руку и хрипло сказал:

— Фрэнки, у меня для тебя подарок.

Я глупо уставился на коробочку, лежащую у него на ладони.

— Это тебе. Бери.

В коробочке лежали часы, на которых играли лучи солнца. Они показались мне самыми красивыми часами в мире. Дрожащими пальцами я надел их.

— Нравятся?

— Нравятся? — весело переспросил я. — В жизни не видел ничего красивее!

Он улыбнулся, взял меня за руку, и мы вошли в большое серое здание.

Глава 9

Это было первое лето, когда мне пришлось столько времени проводить с незнакомыми людьми. Я научился сходиться с ними, шутить, не обижаться на не очень удачные остроты. Этим летом я научился многому, и самым главным моим учителем оказалась Джули.

Вечером после вручения аттестатов меня пригласил к себе Мартин поужинать. Его родители куда-то ушли. Я пришел рано. Он ждал меня в дверях.

— Может, пока немного побоксируем? — предложил Кэбелл.

Я согласился.

Примерно через час Джули сунула голову в кабинет и объявила:

— Ужин готов.

Мы сняли перчатки. Я помыл руки, а Мартин захотел принять душ. Поэтому я отправился на кухню один.

— Где Мартин? — спросила Джули.

— Сейчас придет. Он принимает душ.

На ней было новое платье, застегивающееся на боку, немного тесноватое, и если бы не взрослая походка, Джули можно было бы принять за девчонку.

— Как бокс? — Она подошла ко мне и взяла за руки.

— Нормально.

— А другие уроки? — медленно улыбнулась девушка.

— Какие другие уроки? — не понял я.

— Вот эти. — И она обняла меня.

Я крепко прижал Джули, с наслаждением обнимая ее теплое тело. Казалось, ее теплота переходит ко мне. Я поцеловал ее в губы, и она закрыла глаза. Когда Джули их открыла, они затуманились.

— Поцелуй меня сюда. — Она наклонила голову и показала на шею.

— Зачем?

— Затем, что мне это нравится, глупый. Тебе тоже понравится. Разве ты меня не любишь?

— Любовь — детская ерунда, — смутился я.

— Детская ерунда? — Она в притворном изумлении уставилась на меня. — А сколько вам лет, мистер Рип ван Винкль?

— Скоро будет шестнадцать.

— Я на четыре года старше тебя и не считаю любовь детской ерундой. Поцелуй меня. — Я поцеловал ее в шею. Сначала было смешно, потом стало приятно. Она положила мою руку к себе на грудь, мягкую и теплую. Мои пальцы чувствовали, как твердеет сосок. Джули прошептала мне на ухо, и мне показалось, что она говорит сама с собой: — В тебе что-то есть. Фрэнки, чего я не могу понять. Меня дети никогда так не заводили. Но ты... ты не такой, как остальные. Ты похож на мужчину, такой же жестокий, практичный и эгоистичный. И в то же время у тебя, как у ребенка, мягкий и нежный рот. Ты сильный, но любил меня очень нежно, как ребенок. Скажи, что ты любишь меня.

Я потряс головой, крепко прижавшись губами к ее шее.

— Скажи, — приказала Джули. — Скажи: «Джули, я люблю тебя».

Я молча поцеловал ее в губы. Из ванной, что-то насвистывая, вышел Мартин, и мы отпрянули друг от друга. Я взглянул на Джули. Она показалась мне прекрасной — сверкающие глаза, слегка припухшие от моего поцелуя губы.

— Я заставлю тебя сказать это... позже, — яростно прошептала она, когда Мартин входил на кухню. Я весело рассмеялся.

— Что смешного? — поинтересовался Кэбелл.

— Ничего, — как пьяный, ответил я.

Мы сели ужинать. Минут через десять пришла Рут.

— Извини, что опоздала, Джули. В клубе выбирали нового президента. — Она села за стол и взглянула на меня. — И ты здесь?

— Да, — спокойно ответил я. Сейчас ничто не могло омрачить моей радости. — Ты против?

Джули принесла Рут тарелку. Она посмотрела на нас с Рут и сразу заметила неприязнь между нами. Мне показалось, что в глубине глаз Джули прячется смех.