Хищники - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" - Страница 4

Китти заплакала.

— Я просто хотела тебе помочь. Слушай, возьми «рэмс»[2]  из верхнего ящика комода.

Я взял ее за руку и подвел к кухонному столу.

— Давай немного посидим. Мне как-то нехорошо. Но Китти вновь ухватилась за мой конец.

— Я знаю, что с моей помощью тебе полегчает.

— Ты можешь помочь мне только одним — убрать руку. Дай мне несколько минут, чтобы сообразить, что к чему. Я должен понять, как жить дальше.

Китти запахнула халатик и села напротив меня за кухонный столик. Я взял сигарету, другую предложил ей. Она поднесла сигарету к губам, я чиркнул спичкой. Китти затянулась и скорчила гримаску.

— Не понимаю, как ты можешь курить такие дешевые сигареты.

Я выпустил дым через нос.

— Мне они нравятся. А кроме того, — я взял со стола пачку сигарет, показал ее Китти, — мне нравится эта лошадка.

Мы оба рассмеялись. И сразу мне полегчало.

— Что ты собираешься делать? — спросила Китти. — Старики оставили тебе деньги?

— Отец перед отъездом дал мне пятерку, — ответил я. — Он оставил свой брифкейс, но дядя Гарри попросил меня принести его и взял с собой.

— А что в нем было? — спросила она.

— Деньги и расписки.

Китти смотрела на меня. Умная девочка. Девятнадцать лет, на два года старше меня. Училась она на втором курсе Хантеровского бизнес-колледжа[3] , а я заканчивал среднюю школу. Буквально с того дня, как мы поселились в этой квартире, я заметил, что в «киске» у нее так и свербит.

Год назад, когда я поднимался по лестнице еле" дом за ней, Китти задрала юбку выше трусов, обернулась и с милой улыбкой спросила: «Тебе нравится черный курчавый ежик?»

Я чуть не свалился с лестницы. Не мог поверить, что Китти это сказала. Мне тогда было только шестнадцать, и я разве что гонял шкурку, а о женщинах даже не помышлял.

— Для своего возраста ты парень крупный, — продолжала она. — Мне бы хотелось заняться с тобой этим делом. Я надеюсь, у тебя все большое. — Тут она прикоснулась к моей ширинке, засмеялась и двинулась вверх. — Я чувствую, что прибор у тебя лучше некуда, Джерри. Когда мы сможем его опробовать?

Я лишь таращился на нее.

— Откуда ты знаешь мое имя? — наконец выдавил я.

Она этот вопрос проигнорировала.

— Меня зовут Китти. В этом доме для меня тайн нет. Дом принадлежит моему отцу.

Прежде чем я успел произнести хоть слово, Китти вошла в свою квартиру, находившуюся этажом ниже, чем наша. Но тут же высунулась из двери.

— Только не забудь запастись резинками, — прошептала она. — Беременеть мне незачем, Дверь закрылась, и я зашагал вверх по лестнице. Мне не составило труда выяснить, что ее отец приобрел квартиру в этом доме за месяц до нашего переезда. Потом я узнал, что он целыми днями пропадает в своей риэлтерской конторе. Два дня спустя Китти зазвала меня к себе и в буквальном смысле затрахала.

Я курил и все смотрел на нее. Просто не верилось, что я уже с год трахаю эту девицу. Мысль эта вернула меня к реальности. Точно так же я все не мог поверить, что родителей нет. Они умерли, я остался один и понятия не имел, что делать. Мой мир рухнул.

— О чем ты думаешь? — спросила Китти.

— О многом. Столько всего навалилось. Мне надо найти одежду, в которой завтра будут хоронить родителей. Выложить ее на кровать. Потом достать свой костюм.

— Я тебе помогу, — пообещала Китти. — Не волнуйся.

— Спасибо, — кивнул я. — Тогда начнем. У меня перехватило дыхание, когда я вошел в родительскую спальню. Закружилась голова. Но Китти крепко сжала мне руку.

— Не волнуйся. Все будет хорошо. Если не возражаешь, я подберу одежду для твоей матери.

Я посмотрел на Китти. Ее уверенность подбадривала меня.

— Спасибо тебе. — Я указал на стенной шкаф у туалетного столика. — Мама держала свою одежду там. — Сам я направился ко второму стенному шкафу. — А я достану одежду отца.

Китти кивнула и распахнула дверцы. Я решил взять выходной костюм отца, в котором тот ходил по праздникам в синагогу. Повесил его на лучшую вешалку, положил на кровать. Потом заглянул на верхнюю полку, где отец держал шляпы, и увидел там коробку из-под обуви. Я достал ее, решив, что в ней кожаные туфли. И ошибся. В коробке лежали деньги. Толстые пачки пятерок и десяток, потоньше — двадцаток, несколько сотенных.

— Откуда у твоего отца такие деньги? — удивленно спросила Китти.

— Не знаю, — честно признался я. — Отец давно работал у дяди Гарри. Но он лишь собирал ставки, Дядя Гарри — крупный букмекер. Все контакты с Френком Эриксоном шли через него.

— И сколько же тут денег?

— Понятия не имею, — я все пытался сообразить, откуда у отца могли взяться такие деньги. — Давай посчитаем.

Мы разделили пачки. Когда закончили считать, я посмотрел на Китти.

— Сколько у тебя?

— Две тысячи четыреста. А у тебя?

— Три тысячи.

— И что ты собираешься делать с этими деньгами?

— Не знаю. Наверное, отдам дяде Гарри, чтобы они хранились у него.

— Не дури. Он заявит тебе, что это его деньги, которые твой отец утаил от него.

— Мой отец никогда такого не делал, — с негодованием ответил я.

— Теперь это не важно. Речь идет о конкретных деньгах, не так ли? Готова спорить, твой отец хотел бы, чтобы они достались тебе. Если ты отдашь их дяде Гарри, можешь распрощаться с ними навсегда. Он букмекер, а мой отец много чего рассказывал мне о букмекерах. Эти люди вцепляются в каждый доллар, который попадает к ним в руки. Отдав эти деньги дяде, обратно ты их не получишь.

— Так что же мне делать?

— Положи деньги в банк.

— Не могу. Мне только семнадцать. Без поручительства родителей счет мне не откроют. Выхода у меня нет. Придется отдать деньги дяде.

— Подожди. Я могу положить их в свою банковскую ячейку. А когда тебе исполнится восемнадцать, верну их и ты откроешь свой счет.

— Завтра я не смогу помочь тебе отнести деньги в банк. Буду занят на похоронах. Мой дядя заедет за мной в четверть седьмого.

— Пусть они полежат у меня в комнате. Если ты мне доверяешь.

Я закурил новую сигарету и посмотрел на деньги.

— Беспокоиться тебе не о чем, — продолжала Китти. — Это все равно, что сунуть их в мою «киску». А ты уже знаешь, что надо сделать, чтобы их достать.