Запретная любовь - Робардс Карен - Страница 9

– Я не вернусь в пансион, – упрямо повторила она. Глаза ее горели ненавистью, и она даже не скрывала своих чувств.

– Черт побери, ты сделаешь так, как я сказал!

– Я не вернусь в пансион, – отчеканила Меган.

Джастин вскочил со стула и проворно обежал вокруг стола. Схватив девушку за запястья, он рывком поднял ее. Меган вскрикнула от боли, но граф, не обращая на это внимания, пытался заглянуть ей в глаза. Меган отвернулась от него.

– Ты делаешь мне больно, – проговорила она холодно, когда Джастин еще сильнее сжал пальцы.

Опекун был разъярен до такой степени, что казалось, ему доставляет удовольствие делать девушке больно. Меган стало страшно. Ведь он мог побить ее или наказать любым другим способом – он имел на это право.

– Прости, – внезапно проговорил он сдавленным голосом.

Отпустив Меган, граф уронил руки. С облегчением девушка подумала, что Джастин, хоть и разозлился, был не из тех мужчин, которые в гневе могут причинить женщине боль. Это умозаключение придало ей силы. У нее вдруг возникла уверенность, что опекун ничего дурного не сделает. Так что в некоторой степени они равны.

– И все-таки ты будешь слушаться меня, – хмуро бросил Джастин.

Меган чувствовала исходящий от него слабый запах лошадиного пота и сигар, от которого голова девушки шла кругом. Как ни странно, этот настоящий мужской запах успокаивал ее, если только она действительно хотела успокоиться. Но это было не так. Джастин – высокий и сильный мужчина – возвышался над ней, но это даже нравилось Меган, приводило ее в трепет.

– Если ты отправишь меня в пансион, я опять убегу оттуда, – пригрозила она.

Выругавшись про себя, Джастин вновь схватил ее за кисти. Не причиняя на сей раз боли, он слегка встряхнул ее руки. Меган смело посмотрела ему в глаза.

– Если ты сделаешь это, моя девочка, то я выдеру тебя, поверь мне, – зловеще прошептал он.

Судя по его решительному виду, можно было не сомневаться: граф выполнит свое обещание. Безнадежность собственного положения привела ее в ярость, ирландская кровь вновь закипела в жилах.

– Но почему ты не можешь взять меня с собой в Лондон? – яростно вскричала она. – Я уже слишком взрослая для пансиона! Я больше не ребенок, я уже женщина!

Оглядев ее с ног до головы, граф вынужден был признать, что Меган не погрешила против правды. Она и в самом деле уже стала женщиной – во всяком случае, на вид. Однако ее ум оставался умом капризного ребенка, который любой ценой хочет получить желаемое. Но этого Джастин как раз и не мог допустить.

– Я уже сказал тебе, что это невозможно, – резко ответил он. – Вот на следующий год, когда тебе исполнится восемнадцать, мы поговорим. А пока придется вернуться в пансион. И давай больше не возвращаться к этой теме.

Говорить так с Меган было все равно что поднести горящую спичку к пороху: девушка взорвалась.

– Ты не заставишь меня! – завопила она, вырываясь из тисков его рук.

Чтобы не выпустить Меган, граф крепче прижал ее к себе. И на короткое мгновение она ощутила силу и тепло его тела, почувствовала, как его мускулистая грудь прикоснулась к ее груди. А потом, к его изумлению, ей удалось отпрянуть от него настолько, что девушка смогла приподнять ногу и изо всех сил ударить графа по голени.

Ей было ничуть не менее больно, чем ему. Но Джастин едва вздрогнул, а вот Меган готова была взвыть от боли. Ее выходка вновь разозлила его, во всяком случае, девушка увидела, что глаза опекуна вспыхнули.

– Ах ты, маленькая… – выдохнул Джастин, не договорив, впрочем, до конца.

Не успела Меган и слова молвить, как граф, схватив ее в охапку, обошел с ней вокруг стола и уселся на стул, уложив ее поперек колен. Меган визжала и царапалась, как дикая кошка, но он крепко держал ее. Почувствовав, что опекун задирает ей юбки, девушка принялась брыкаться изо всех сил, но ничто не могло остановить Джастина. Отвесив ей три шлепка, граф резко встал, поставив Меган на ноги.

– Скотина! – взвизгнула она, вырываясь от него.

Граф спокойно смотрел на воспитанницу, в глазах его светилось что-то непонятное. Но она отчетливо увидела, что скулы Джастина постепенно багровеют, и поняла, что он просто сатанеет от ярости.

– Отправляйся собирать вещи! – приказал он и, отвернувшись, уставился на лужайку. Казалось, он едва сдерживает гнев. – Мы уедем сразу после ленча.

– Никуда я не поеду! – вскричала Меган, понимая, однако, что не заставит опекуна изменить свое решение. Пожалуй, впервые в жизни девушка решила поступить благоразумно, поэтому она промолчала и, опустив голову, побрела прочь из комнаты.

Как только Меган ушла, Джастин глубоко вздохнул и уселся за стол, глядя невидящим взором на остывшие угли. Он вовсе не собирался шлепать ее, видит Бог, он никогда не бил женщин, но поведение Меган, напоминающее поведение испорченного ребенка, разъярило его. Так чего еще ждать? Но… Едва его рука прикоснулась к ее нежному и мягкому бедру, он почувствовал столь горячее желание, что испугался. Ему до боли захотелось не бить, а ласкать это трепещущее тело. Отвращение к себе заставило его прекратить шлепки, зато теперь Джастин еще острее ощутил необходимость уберечь девушку от возможных неприятностей, с которыми она могла встретиться в ее возрасте. Но все же стыд жег его, потому что он теперь думал о Меган совсем не так, как опекун должен думать о своей воспитаннице. За последние двадцать из своих тридцати шести лет граф хотел многих женщин и почти всех получал. Но никогда еще никто не возбуждал его так сильно.

Джастин все еще смотрел на камин, когда в комнату вошел Донован. Увидев господина, управляющий резко остановился, а потом, извинившись, попятился назад.

– Тебе что-нибудь нужно, Донован? – устало спросил Джастин. Его не столько раздражало желание Донована ускользнуть незамеченным, сколько собственное замешательство.

– Нет-нет, милорд, – торопливо заверил его управляющий, угодливо улыбаясь хозяину. – Просто я думал, что ваша светлость уехали с мисс Меган.

Джастин вопросительно поглядел на Донована. Можно не сомневаться: тот заявился в библиотеку для того, чтобы приложиться к бутылке виски, которую граф хранил в нижнем ящике своего стола.

– Что ты хочешь этим сказать?! Куда это я мог поехать с мисс Меган? – резко спросил он. – Кстати, она пошла наверх.

Лицо Донована стало еще печальнее, чем было минуту назад.

– Прошу прощения, ваша светлость, но мисс Меган вышла из дому через черный ход совсем недавно. На ней было платье для верховой езды. Она сказала что-то о вас, поэтому мы – я и миссис Донован – заключили, что вы едете вместе кататься. Видите ли, ваша светлость, – продолжал управляющий, – на ней же было платье для верховой езды, так что… поэтому… ну вот, мы и решили, что…

– Какого черта! – взревел граф, вскакивая на ноги. У него был столь разъяренный вид, что Донован испуганно попятился к двери. – Маленькая дрянь! Уж на этот-то раз я исполосую ее задницу! – Оттолкнув Донована, граф бросился наверх, перепрыгивая через две ступеньки. Остановившись на мгновение, он обернулся и крикнул управляющему: – Вели оседлать мне коня! И хорошего, а не ту клячу, на которой я сюда приехал!

По подсчетам Джастина, у Меган было двадцать минут форы – он и так запаздывал, к тому же ему надо было переодеться.

Джем, молодой конюх, видел, что госпожа ускакала в сторону крохотной деревушки, расположенной в нескольких милях от Маамз-Кросс-Корта. На этот раз Джастин не мог ошибиться – Меган негде было спрятаться от него. Так что не прошло и часа – а ему оседлали одного из самых быстрых коней в конюшне, – как граф увидел впереди на дороге свою воспитанницу. Та ехала на небольшом сером жеребце.

Расстояние между ними быстро сокращалось. Приблизившись к девушке, граф не мог не отметить грацию, с которой она сидела в седле. Меган не слышала своего преследователя до тех пор, пока он не оказался в каких-нибудь сорока футах от нее. Услышав стук копыт, девушка испуганно оглянулась. На лице ее попеременно отразились страх, гнев и отчаянная решимость. Пришпорив жеребца, она издала воинственный вопль, напоминающий клич индейцев, и вырвалась вперед. Джастин лишь ухмыльнулся, пуская коня чуть быстрее. Уж на этот раз, настигнув беглянку, он научит ее уму-разуму. И никакие слезы и уговоры не помогут.