Никому не говори… - Робардс Карен - Страница 30

Барри покачал головой и задумчиво улыбнулся.

– Я не женат. Внуки, о которых говорил папа, – дети моей сестры.

– Ох… – только и сумела выдавить из себя Карли. Судя по улыбке, Барри сказал это со значением. Но она не испытывала к Хиндли-младшему никакого интереса. У причины отсутствия этого интереса были иссиня-черные волосы и росту больше шести футов, с досадой поняла она.

– Я поставил тебе прочные замки, – сказал мистер Хиндли. – И укрепил рамы. Теперь в окна никто не залезет. Позже зайдет Рон Грейвс и поставит тебе охранную систему. Как только это будет сделано, в твой дом не заберется сам Гарри Гудини[3].

– Охранную систему? – переспросила Карли, сердясь на себя за отсутствие интереса к Барри. Три ее добровольные няньки вошли следом, и в коридоре сразу стало тесно. – Какую охранную систему?

Мистер Хиндли поправил дверь, зажал ее коленями, нашел карандашную отметку, видимо, сделанную ранее, и пробурил дерево коловоротом. Барри передал ему сверло.

– Ту самую, о которой говорил Мэтт. Ее поставят сегодня, чтобы ты могла спокойно спать в доме бабушки, – сказал Барри.

А мистер Хиндли добавил:

– Сегодня рано утром он позвонил Рону и попросил его сделать это. На случай нового взлома. Мэтт сказал, что это срочно, а Рон ответил, что все закончит еще сегодня.

Мэтт сказал. Эти слишком часто повторявшиеся слова действовали на Карли как красная тряпка на быка. Она благосклонно посмотрела на Барри. Насколько она помнила, в школе его считали одним из первых красавцев. Было приятно сознавать, что в Бентоне на Мэтте свет клином не сошелся. Но едва она собралась сказать Барри что-нибудь обнадеживающее, как мистер Хиндли включил дрель. Барри подмигнул ей.

Ладно, парень он был хоть куда, но сейчас она не испытывала к нему никаких чувств. Может быть, потому, что все еще злилась на Мэтта.

– Если вы не хотите ставить охранную систему, нужно позвонить Рону Грейвсу и сказать, чтобы он не приезжал, – неуверенно промолвил Антонио, увидев выражение лица Карли. Он повысил голос, стараясь перекричать шум дрели. – Но Мэтт сказал, что вы хотите этого!

– Мы хотим этого, – сказала Сандра, не дав Карли открыть рот, бросила на подругу взгляд, означавший «попробуй только», и оттащила ее в сторону.

Система, конечно, нужна, хотя она будет стоить целое состояние, злобно подумала Карли. Но Мэтт слишком много на себя берет. Ишь, раскомандовался! Обо всем договаривается сам так, словно она тут уже не хозяйка. Трейлер, замки, а теперь еще и охранная система! Это ее дом, ее дверь и ее трейлер. Мэтт не имеет к ним ни малейшего отношения. До ее жизни Мэтту нет никакого дела. Именно это она скажет ему, как только увидит.

А когда она с ним разберется, то с удовольствием воспользуется всеми преимуществами холостой жизни.

По дороге в гостиную Карли мельком глянула на себя в высокое зеркало, висевшее над батареей. Она была готова пройти дальше, но вдруг остановилась как вкопанная, отстранив заботливую руку Сандры.

Несмотря на все ее отчаянные усилия, постоянное применение фена и чудеса современной химии, ее голова вновь была покрыта кудряшками. Стоило Карли приехать в Бентон, как все вернулось на круги своя.

– Нет! – с отчаянием прошептала она, глядя в зеркало.

– Ну, мы пошли разгружать трейлер! – крикнул Антонио под грохот дрели.

– Замечательно! – преувеличенно весело ответила Сандра. – Я тоже сейчас приду! Только уложу Карли!

Когда помощники вышли в дверь, над которой все еще колдовали Барри и мистер Хиндли, Сандра снова схватила Карли за руку и буквально втолкнула подругу в гостиную.

– Только вздумай сказать кому-нибудь, что нам не нужна охранная система! – прошипела Сандра, скрестив руки на груди. Тем временем Карли, которую после увиденного в зеркале оставили последние силы, рухнула на диван. – Я плевать хотела, что ты злишься на красавчика-шерифа. Мне нужна эта система. Тебе нужен твой кот, а мне – безопасность!

Картина того, как ее лучшая кулинарная половина разворачивается и отбывает в Чикаго, отбила у Карли всякую охоту к сопротивлению. Когда на Сандру накатывало, от нее следовало держаться подальше. Но когда она злилась и боялась одновременно, последствия были непредсказуемы.

– Ладно, – Карли ответила Сандре столь же сердитым взглядом и попыталась удобнее устроиться на диване. Но насколько она помнила, это было невозможно. Даже если бы у нее не болела от ушибов спина.

Проклятый диван, набитый конским волосом, был твердым как камень, несмотря на роскошную бархатную обивку. Так что об удобствах следовало забыть.

– Значит, договорились, – с удовлетворением ответила Сандра и тут же лучезарно улыбнулась Антонио, притащившему в комнату кучу коробок.

Когда Сандра повернулась спиной, Карли показала ей язык. А потом, стремясь успокоить израненные тело и душу, инстинктивно потянулась за местным эликсиром, который неизменно помогал ей в детстве: взяла мятный леденец, развернула его и сунула в рот.

Трейлер разгрузили к ужину. Дом наводнили наполовину опустевшие коробки. Одежду положили в сундуки и повесили в шкафы. Полотенца, мыло и туалетные принадлежности заняли свои места в ванных.

Сняв боль лошадиной дозой тайленола, Карли почувствовала прилив сил. Она распаковала большинство своих вещей и даже постелила себе в детской, которую решила сделать своей спальней. Сандра выбрала другую маленькую спальню, расположенную рядом с детской; следовательно, четыре большие передние спальни можно было сдавать постояльцам.

Карли заново знакомилась с домом, на первом этаже которого находились шесть комнат и ванная, на втором – шесть спален и две ванных, а третий представлял собой одно огромное помещение. Карли надеялась со временем устроить спальни и там – конечно, если дело пойдет хорошо. Пока что их денег едва хватало на то, чтобы привести в порядок два нижних этажа.

Следы разгрома, который взломщик учинил в малой гостиной, были ликвидированы, но выщербленные стены требовали ремонта. Все остальное было в относительном порядке. Конечно, переднюю и заднюю гостиные, музыкальный салон (который находился как раз напротив передней гостиной), смежные с ним столовую, кухню и малую столовую следовало отскоблить и покрыть парой слоев краски. Для кухни нужно было приобрести современное оборудование промышленного класса, но почти все их средства должны были уйти на меблировку спален и такую важную вещь, как новая электропроводка.

Дом, который Карли помнила темным и неприветливым, начинал приобретать для нее совершенно новые черты. Карли казалось, что он проснулся после долгого сна.

Она сама не знала, как это случилось, но к ужину особняк трещал по швам от людей, умиравших с голоду. Точнее, жаждавших отведать стряпни Сандры. Сама Сандра, больше всего на свете любившая кормить толпы страждущих, стояла у плиты и помешивала аппетитное скампи, сделанное из того, что удалось найти в чулане и морозилке. Карли расположилась за длинной стойкой и готовила салат – единственное, что ей доверила Сандра.

Салат состоял из помидоров и лука, пожертвованных миссис Нейлор, которая около четырех часов пополудни вместе с дочерью, Мартой Хайкемп, и пожилой подругой перешла через дорогу, чтобы принести Карли в подарок свой знаменитый клубничный торт. По каким-то неясным Карли причинам вся троица решила остаться ужинать. В распоряжении Сандры оказались дары соседского огорода, а торт обрекли на десерт.

Антонио и Майк тоже были здесь, усталые, но облизывавшиеся в предвкушении вкусной еды. Рон Грейвс, только что закончивший монтировать охранную систему, сделал несколько одобрительных замечаний насчет запаха и с энтузиазмом принял предложение остаться на ужин. Лорен Шулер, заехавшая за сломанным письменным столом тетки, заговорила с Мартой Хайкемп о Четвертом июля, в комитет по празднованию которого входили они обе, и решила, что она тоже не прочь поесть.

Сестра Мэтта Эрин, ехавшая на какую-то вечеринку, остановилась, чтобы вернуть оставленную Сандрой сережку. Она взгромоздилась на кухонную стойку и весело болтала, явно не выказывая никакого желания уезжать.