Земли меча и магии (СИ) - Георгиевич Ярослав - Страница 27

— А… Бои до смерти?

Снова тихий смех.

— Размечтался. Я бы с радостью помер и возродился где?нибудь, уже свободным. Пусть и со стёртой памятью. Но пока находимся здесь, ни мне, ни тебе это не грозит. Останешься валяться весь разорванный и покорёженный, но до конца не сдохнешь, не получится. И будешь мучаться и ждать как миленький, пока не отлечат. Тут ведь узники умирают, только когда Бабы захотят. А простой участи нам явно не желают… Всё?таки, что ты, что я — довольно редкая добыча. С одними кобольдами так не повеселишься…

— Дьявол…

— Да, не помешала бы парочка. Но — не светит, наверное, заметил, что колдовать тоже не можешь?

— Конечно… Слушай, а можешь убить меня? Сейчас?

— Я же сказал: ты будешь жить, пока Бабам не надоест. А этого, наверное, не случится никогда. Потом могут сделать из тебя драука, и всё продолжится по — новой… И мне за рукоприкладство обязательно достанется, твари следят за порядком… — Аграил смачно и злобно сплюнул куда?то в сторону.

Я замолчал, переваривая услышанное, и безуспешно пытаясь придумать хоть какой?то выход из глупейшей и весьма щекотливой ситуации. Но — не видел никакого света в конце туннеля. И переполняло осознание полной бредовости происходящего. Как?то не верилось, что в игре предусмотрены такие сценарии — когда тебя похищают без возможности спастись и мучают. В первые три недели, в ознакомительный период. Бред, что?то не сходится, не может быть такого…

Тем временем, тело начало слушаться чуть лучше, вроде, действие паучьего укуса подходило к концу. Звеня цепями, принял упор лёжа и начал отжиматься. Время идёт, а я за день так и не взял двух положенных уровней. Насколько же не кстати всё случилось… Если задержусь в тюрьме — застряну в развитии, и враги после спадания границ возьмут тёпленьким. Очень плохо, надо срочно выбираться, и хотя бы стараться компенсировать застой в развитии… Хотя, о чём я. Если оставшиеся две с хреном недели я проведу в тюрьме, меня даже и «брать» — то не понадобиться! Есть вероятность, что просто тюремщики сменятся, и всё. Как?то не верится в благородные побуждения других игроков… Пусть даже и узнают, что я такой же, как они. В лучшем случае, отправят на перерождение.

— Поберёг бы силы, пригодятся! — Заметил Аграил, — Кормят не так часто, между прочим. Сейчас сожгёшь себя и всё…

— Пофиг, — Ответил, тяжело переводя дыхания и начиная приседать, — Не хотелось бы здесь вообще задерживаться. Мне нельзя.

— Оптимист, — Хмыкнул демон, и замолчал.

Через какое?то время, порядком запыхавшись и чувствуя приятную усталость во всём теле, привалился к стене передохнуть. Ни одного сообщения про поднятие параметров так и не всплыло, но я не терял надежды. Не хватало чего?нибудь тяжелого, для увеличения нагрузок. С каким?то нервным весельем подумал про себя, а не попросить ли Аграила, чтобы позволил себя поподнимать…

Размышления прервал шум снаружи, из коридора. Послышался приближающийся цокот каблучков и женские голоса. По стенам забегали блики. Я скосил глаза в сторону, где, судя по звукам, находился демон, и в который уже раз за день вздрогнул. Хотя, пора бы привыкнуть уже. В неверных голубоватых отблесках нечеловеческая внешность Аграила выглядела поистине инфернально, достойно лучшего и самого страшного из фильмов ужасов той, покинутой реальности…

Повернулся к тюремщицам, которые уже успели дойти до камеры и отпереть решётку. Одна сделала недвусмысленный жест рукой с зажатым в ней хлыстом. За мной пришли.

Очень не хотелось это делать — покидать тёмную уютную камеру и идти выполнять прихоти этих ненормальных садисток… И, что вдвойне обидно — каких?то голимых компьютерных персонажей, не людей даже… Но — наверняка у них был способ выковырять меня наружу, потому встал и направился к выходу. И там, вроде бы случайно запнувшись, бросился на одну из эльфиек.

Что и как произошло, так и не успел понять: всё вокруг завертелось, замелькало, и окончилось невыносимой болью. Спустя всего какую?то пару мгновений я лежал на полу, а Баба сидела на мне верхом, глубоко вонзив острые коготки и полосуя кожу, при этом, что?то нежно приговаривая, тихонько, почти шёпотом. Какие там нафиг пыточных дел мастера, если мне уже после этой невинной забавы «слабой» женщины хотелось сдохнуть… Грёбаная глушилка ощущений всё не включалась, по её мнению, воздействие было ещё слишком слабым.

Вторая тюремщица, та, что осталась не у дел и стояла в сторонке, негромко и сердито буркнула что?то, что — я то ли не расслышал, то ли не смог перевести. Правда, последнее вряд ли — по идее, игрок должен понимать любую речь в игре. Оседлавшая меня разочарованно вздохнула и я тут же почувствовал особо сильный приступ боли; зато, после него всё тут же прекратилось. Мучительница одним ловким движением поднялась с моей спины, вновь возвращая свободу движений. Видимо, по времени эльфийки были ограничены, и спешили меня куда?то доставить… Твари. Уверен, не будь этого, развлечение так быстро не закончилось бы. Мурчащий голосок царапавшей меня так и стоял в ушах. Она получала в процессе немалое удовольствие, это было ясно.

Уже послушно я встал на ноги и пошёл по коридору, навстречу своей судьбе. В голове носились вихри мыслей, к случаю вдруг вспомнилось всё прочитанное когда?то про концлагеря второй мировой. В конце концов, предки же и не такое переносили. И не понарошку, с возможностью переродиться полностью здоровым, да при наличии заклинаний исцеления, восстанавливающих любые повреждения. Тогда всё было насовсем и серьёзно. Аж предёрнуло, только представил. И одновременно, как?то стало чуть легче. Простите меня, что жалуюсь на судьбу и жалею себя, больше не буду. Не имею права — куда моим мучениям до ваших…

А что касаемо тюремщиц… Всплыла в сознании и одна конкретная статейка, про надзирательниц нацистских лагерей. Вот те действительно были редкостные мрази, куда до них конвоирующим меня, да и всем остальным тут… Кстати, спасибо разработчикам или генератору локаций — в тюрьме, вроде бы, только мужчины. Мне было бы очень тяжело смотреть, как издеваются над женщинами, пусть даже и компьютерными персонажами. Хотя, думается, уже совсем скоро, когда за меня наконец всерьёз возьмутся, будет всё равно: кто, что, да с кем вытворяет.

И ещё одна мысль не давала мне покоя что тогда, что сейчас — ведь многие из отличившихся своими зверствами во время войны так и остались ненаказанными. Из работниц концлагерей, те, которые не были повешены сразу, почти все были освобождены досрочно, так и не отсидев положенные сроки. Для примера, осуждённая на пожизненное Ильза Кох, известная как «Фрау Абажур» и «Бухенвальдская Ведьма», проведя за решёткой всего несколько лет, была освобождена комендантом американской оккупационной зоны. Если бы не протест общественности, из?за которого женщину вновь арестовали, так и гуляла бы на свободе. Причём, Ильзе не повезло, с нею правосудие всё же сработало. А многие её коллеги разменяли аж девятый десяток, окончив свои дни в кругу любящих детей и внуков, в Германии или в Америке… Та же Герта Оберхойзер, врач — хирург, участвовавшая в бесчеловечных экспериментах над заключёнными в лагере Равенсбрюк (где содержались женщины), несмотря на изначальный срок в двадцать лет, вышла на свободу уже в пятьдесят втором. И, какой кошмар, когда её, работающую в госпитале иоаннитов, узнала одна из бывших узниц лагеря, её уволили, а после не дали вести частную практику и вообще заниматься медициной. Причём, тут снова наблюдается какое?то подобие справедливости: женщина, хоть и умерла на свободе и дожила до старости, но всё?таки не совсем спокойно, её ещё долго преследовали. А японские врачи, ставившие опыты над военнопленными, и советскими в том числе?.. Сиро Исии, командовавший печально знаменитым Отрядом 731, получил иммунитет от американцев в обмен на данные об исследованиях биологического оружия. А «Ангел Смерти из Освенцима», Йозеф Менгеле, утонувший в семьдесят девятом году, во время купания, в Бразилии?..

Нет, что ни говори, справедливость — очень эфемерная вещь. Единственный путь её добиться — сделать всё самому. Так было раньше, примеры на лицо, и так будет всегда. Здесь же, в мире меча и магии, вообще нет ни судов, ни милиции, создающих хотя бы мираж защищённости. Тут прав тот, кто сильнее, он и есть правосудие. И что?то мне подсказывает, что когда я, наконец, выйду на свободу, обязательно разнесу тут всё, камня на камне не оставлю…