Подари мне радугу - Ривз Черил - Страница 54

– То, что вы понравились ему, – заявила Делла, – еще не значит, что вы должны нравиться и мне!

– Совершенно верно, – кивнула Кэтрин. – Я не обязана нравиться тебе, а ты не должна нравиться мне. К тому же ты сама подала мне повод для неприязни. Но кто знает? Если бы мы захотели что-то предпринять, то могли бы когда-нибудь и подружиться. Вряд ли мы станем близкими подругами – но по крайней мере у нас были бы нормальные отношения. Потому что у нас определенно есть кое-что общее, мы обе любим Джо. А пока давай распрощаемся, Делла. Я могла бы поручить тебе попрощаться за меня с Фриц и Чарли, но лучше сделаю это сама. Или ты хочешь сказать что-нибудь еще? – спросила Кэтрин, потому что Делла все еще стояла перед ней, судорожно стискивая кулаки.

– Держитесь подальше от моего отца! – выпалила девочка, привыкшая к тому, чтобы за ней оставалось последнее слово.

Кэтрин предпочла промолчать, и Делла резко повернулась и выскочила вон. Наконец грохнула входная дверь. Желая проверить внезапную догадку, Кэтрин поднялась из-за стола и подошла к окну, выходившему на автомобильную стоянку. Там стояла только одна – роскошная, сверкающая новым лаком – машина. За рулем красовалась Маргарет д’Амаро.

Первую неделю Кэтрин ужасно мучилась. Но постепенно боль притупилась, а жизнь стала возвращаться в привычную колею. Пару раз она вроде бы замечала краем глаза его обшарпанный пикап, проезжавший мимо школы, но машина мелькала слишком далеко. Он ни разу не позвонил – не то чтобы она ждала его звонков, но ведь Фриц могла бы уговорить отца отвезти ее в гости к гномам. Судя по всему, этому тоже пришел конец. Можно подумать, что семья д’Амаро исчезла из города. Если бы не чувство тревожной, грызущей пустоты в душе… Кэтрин тосковала без Джо. Она даже не могла представить, что будет так тосковать. Подчас ей не верилось, что “правильный поступок” в теории может так рази-тельно отличаться от того, во что он превращается в реальной жизни. Не важно, чем она занималась, не важно, насколько была занята – Джо ни на минуту не шел у нее из головы.

Ей все труднее было справляться со своим шумным классом и с Пэт Бауэр в придачу. Особенно ее раздражали выходки Марии, что-то скрывавшей, но не желавшей ничего рассказывать. Кроме того, Кэтрин раздражала собственная слабость: она все-таки не выдержала и влезла в долги. Взяла в банке ссуду и купила подержанную машину, чтобы иметь возможность почаще выезжать на окраину города, к морю. Кэтрин останавливалась где-нибудь подальше от строительной площадки братьев д’Амаро и долго в одиночестве бродила по пляжу, стараясь привести в порядок смятенные чувства. Иногда она отправлялась за покупками на Хлопковый рынок и испытала потрясение, наткнувшись на отремонтированные стеклянные двери в знакомом переходе. К своему стыду, она чуть не разрыдалась.

Ее поведение выглядело глупо и смешно, и Кэтрин это отлично понимала. Но чем дольше она пыталась взять себя в руки, тем тяжелее ей становилось. Она навестила Сашу и ее бабушку. Там ей торжественно вручили талисман, завернутый в плотную коричневую бумагу и перевязанный бечевкой. Кэтрин пыталась отнекиваться, но ей не удалось отделаться от подарка: бабушка твердо решила сделать так, чтобы на ее задний двор всегда светило солнце. Теперь оставалась сущая ерунда: обзавестись этим самым двором.

Тем временем наступил декабрь. Однажды Кэтрин засиделась в классе, проверяя домашние задания, а когда собралась встать из-за стола – ноги отказались ей служить.

Наверное, они просто затекли от долгого сидения или она подхватила грипп. На днях разом заболели Беатрис и Черри, да и Пэт неважно чувствовала себя всю последнюю неделю.

Кэтрин осторожно присела обратно. Внезапно навалилась страшная слабость, и она опустила голову на руки. Мало-помалу головокружение и тошнота прошли, и ей хватило сил собрать сумку и отправиться домой.

Но возле дома ей снова стало хуже, и она едва заставила себя подняться по бесконечной, воняющей табачным дымом лестнице в “Майском саду”. Дома Кэтрин прилегла на диван и постаралась вспомнить что-нибудь приятное, чтобы поскорее прийти в себя. Но не тут-то было.

Зазвонил телефон, и она подскочила как ошпаренная.

– О Господи! – вырвалось у нее. Нужно было тащиться на кухню, чтобы поднять трубку.

С ней желала поговорить женщина, отрекомендовавшаяся медсестрой доктора Врие.

– Я звоню по поводу Пэт Бауэр, – сообщила медсестра. – Нам пришлось срочно положить ее в больницу, и она беспокоится из-за машины. Она хотела бы, чтобы мы перегнали ее к вам – если вы не возражаете.

– Да, пожалуйста, – ответила Кэтрин. – У вас есть адрес?

– “Майский сад”, верно? Я просто оставлю ее напротив парадного – а кто-нибудь из наших подбросит меня обратно. Пэт также передала мне ключи от дома, так что, если вы подождете меня, я подъеду через десять минут.

– Да, хорошо, – согласилась Кэтрин. Однако тут же почувствовала, что тело по-прежнему отказывается ей служить. Ей давно не было так плохо. Кэтрин попыталась выпить воды – и тут же выдала ее обратно – и все десять минут потратила на то, чтобы отмыться под холодным краном и набраться сил для путешествия на крыльцо.

Ей все же удалось поймать на улице медсестру – правда, в самую последнюю минуту. При виде ее женщина встревожилась.

– Вы в порядке? – спросила она, передавая Кэтрин ключи.

– Это просто грипп, – сказала Кэтрин, зябко кутаясь в куртку. Ее вдруг зазнобило, и не только из-за резкого декабрьского ветра.

– Значит, вам лучше пока не встречаться с Пэт, – решила медсестра, и Кэтрин согласно кивнула. Вряд ли у нее нашлись бы сейчас силы отправиться в больницу. – У Пэт снова развилась пневмония – она настояла на том, чтобы я непременно об этом рассказала, чтобы вы не подумали, будто она умирает.

– С пневмонией не шутят, – заметила Кэтрин.

– Она хотела, чтобы вы позвонили при первой возможности.

– Спасибо, что перегнали машину.

– Нам это не в тягость. У нас все любят Пэт. Она настоящая леди – и заслужила уважение на все сто процентов. Но даже ей не обойтись без поддержки.

И женщины посмотрели друг на друга, молчаливо отдавая должное стойкости Пэт Бауэр.

– Ну а вот и мой шофер! Вам лучше вернуться в тепло, с гриппом тоже не шутят!

Кэтрин вымученно улыбнулась на прощание и поплелась в дом. На втором пролете она услышала, как ее окликает миссис Донован, но не стала задерживаться. Самое главное – поскорее добраться до дивана. Она долго лежала неподвижно, кутаясь в куртку и собираясь с силами, чтобы позвонить Пэт.

Наконец Кэтрин встала и дошла до спальни. Плюхнулась на край кровати и измерила температуру. Несмотря на жуткое состояние, жара у нее не оказалось.

На кухне снова послышались звонки, и Кэтрин заставила себя подняться и подойти к телефону.

– Ты уже… получила мою машину? – Судя по тому, как Пэт задыхалась на каждом слоге, ее пневмония действительно разыгралась не на шутку.

– Да, получила, – ответила Кэтрин. Кухонные стулья вдруг оказались в какой-то неведомой дали, и ей пришлось опуститься прямо на пол. – А еще у меня твои ключи от дома и грипп. Как у Беатрис и Черри.

– Тебе плохо?

– Похоже на то.

– А кто же тогда… выйдет завтра на арену со львами?

– Думаю, к утру я оклемаюсь. Главное – просто быть там, иначе они разнесут на кирпичи всю школу. Беатрис вполне сумеет включить для них какой-нибудь учебный фильм.

– Кэтрин! Можно попросить тебя об одной вещи?

– Конечно, – отвечала Кэтрин, обреченно прикидывая про себя, что придется везти Пэт в больницу ночную рубашку или еще какие-то мелочи.

– Если это началось… ну, ты знаешь что…

– Мне сказали, что ты не хотела, чтобы я вообразила, будто ты умираешь.

– Ну, сейчас я пока не умираю… но если это не пневмония… если мне станет совсем худо и я начну загибаться… в общем, не важно, сколько раз я буду умолять тебя привести повидаться Дона… на самом деле я вовсе не хочу, чтобы ты действительно это делала. Пока я соображаю ясно и заранее предупреждаю тебя, что хочу упокоиться с миром. И ему нечего делать возле моего смертного одра. Даже если я буду биться головой об стену и звать его в бреду, понятно?