Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1978-1984 - Стругацкие Аркадий и Борис - Страница 6

5. Насчет «Пионерской правды» для минувшей обязаловки — это ты хорошо придумал. Это именно для них. Для «Авроры» — сомнительно. Для «Мира приключений» — пожалуй. А в общем — посмотрим.

6. Читал твою статью о Ж. Верне. По-моему, прекрасно.

Вот и все новостя.

Обнимаю, твой [подпись]

P. S. Леночке привет!

По поводу постановки — сценарий по ХВВ написали мы с Н. Блохиным. Значит, не понравилось… Ну что ж теперь…

Я поехал со сценарием в Москву, позвонил. Попал, очевидно, на Марию (молодой женский голос). Она довольно нелицеприятно посоветовала мне отправить почтой, что я с почтамта и сделал. Месяца через два от АНа получил буквально четвертушку бумаги следующего содержания: «Что ж, можно и так». И подпись. Боюсь, не сохранилась — за 30 лет… Постановка была осуществлена при полном аншлаге. Народ одобрил.

Дорогой Борик!

Получил твое письмо от 8.02, пришло оно на почту 11-го, но адрес ты чем-то подзаляпал, и его принесли мне аж 14-го. Соседи принесли, а не почтарь. Ну, это в сторону.

1. Вчера вдруг пришли из МолГв три бандероли. Содержание: рукопись «Малыша», расклейка ТББ, договор на подпись и сопроводиловка, подписанная Медведевым.

Сопроводиловка. Формально это ответ на мое письмо от 30.12.77, которое я отправил к Синельникову вместе с неподписанными договорами. Датировано 8 февр. Содержание:

а) О составе и объеме сборника. В последнее время у них, видите ли, установлен для подобных книг объем 17–18 а. л., посему они могут взять только две из предлагаемых повестей и, если мы настаиваем на третьей, какую-нибудь вещь объемом до трех листов. Предлагают «Человека из Пасифиды». б) Наше беспокойство по поводу рукописи ПнО лишено оснований, а в их письме от 23.12.77 «речь шла относительно окончательно доработанной повести ПнО — по замечаниям редакции и ЦК ВЛКСМ. Во избежание возможных недоразумений возвращаем Вам все три (разрядка моя. — А. С.), находящиеся в редакции повести: ПнО (1-й экз., машинописный), М (1-й экз., машинописный), ТББ (расклейка), чтобы Вы имели возможность предоставить редакции доработанную комплектную рукопись, завизированную Вами и, кроме того, помеченную от руки „В набор“. Дату возвращения окончательно доработанной рукописи просим указать в пункте 3 договора». в) Указать в договоре, что рукопись ПнО одобрена, они не имеют возможности, поскольку повесть не одобрялась юридически. «Вопрос об одобрении будет решен по представлении окончательно доработанной комплектной рукописи». Далее следует бредятина о том, что начало ПнО в книжном варианте представляется им динамичнее, интересней и логичней. И выражается надежда, что у нас теперь есть все основания подписать договор «с внесенными по Вашим предложениям (?) поправками (?)».

Вот так-то. Что ты будешь делать с такой сволочью? Рукопись ПнО они явно затеряли и теперь всё спихнут на почту.

Положим, что есть вероятность, что бандероль с ПнО отстала, хотя идут уже вторые или третьи сутки. Но что делать, даже если она и подоспеет?

Есть такие варианты.

По составу: а) требовать по-прежнему прежнего состава, заявив, что нам плевать на их постановления последнего времени. б) предложить в качестве третьей вещи «Извне». в) согласиться на ПнО и М, то есть сборник из двух вещей. Я лично склоняюсь к первому варианту.

По поводу договора: а) вписать от себя новый состав и объем, ихнее обязательство издать сборник в течение 78 года, одобрение ПнО, подписать и отослать. б) отослать неподписанным.

Срочно отпиши, что более всего тебе личит. Я же сейчас же пишу письмо Синельникову об отсутствии ПнО и с предупреждением, что договор мы пока не подписываем (пока не будет рукописи ПнО), а там будет видно.

2. Был у Тарковской, придется посидеть еще над первой третью ТББс. Думаю, работы дней на десять.

3. Ты пишешь о какой-то эпопее с ГЛ. Ничего не знаю кроме того, что где-то летом еще подписал какую-то изобилующую орфографическими ошибками бумагу о предоставлении ВААПу права пытаться торговать ГЛ с зарубежными странами. Больше ничего мне не говорили.

4. Сходи снова на сберкнижку, посмотри деньги из ЦТ (в размере тысячи) и из к/с Горького (что-то около 400–450). Сообщи, дабы мог я принять меры в случае чего.

5. А как у тебя выглядит финал ОуПА в летнем варианте?

6. Есть ли у тебя все материалы о нас, кот. ты перечислял? («Неделя», ИзобрРацион, «Книжное обозрение».) Хорошо бы их иметь на всякий случай.

Пока всё. Жму и целую, твой Арк.

Привет твоим, сразу садись за ответ. Надо действовать — хоть и не спеша особенно, но и не того… не мешкая.

В этот же день, как АН и обещает брату в письме, он извещает «Молодую гвардию» о полученных и неполученной бандеролях.

Уважаемый тов. Синельников!

Почел долгом своим поставить Вас в известность, что вчера, 14 февраля с. г., получил по почте из редакции Медведева три бандероли, содержание которых таково:

1. Расклейка повести «Трудно быть богом».

2. Машинописная рукопись повести «Малыш».

3. Неподписанный договор на сборник «Неназначенные встречи» (четыре экземпляра).

4. Сопроводительное письмо за подписью Медведева.

Беру на себя смелость обратить Ваше внимание на следующую выдержку из письма Медведева:

«Ваше беспокойство по поводу сохранности рукописи сборника, к счастью, лишено оснований, — рукопись цела… Во избежание возможных недоразумений возвращаем Вам все три (разрядка моя. — А. С.) находящиеся в редакции повести: „Пикник на обочине“ (1-й экземпляр, машинописный), „Малыш“ (1-й экземпляр, машинописный), „Трудно быть богом“ (расклейка), чтобы вы имели возможность предоставить редакции доработанную комплектную рукопись…» и т. д.

Как явствует из перечисления содержания полученных мною бандеролей, мое беспокойство по поводу сохранности рукописи, увы, оснований не лишено. Рукописи «Пикник на обочине» (1-й экземпляр, машинописный, равно как и никакого другого экземпляра) я не получил.

Прежде чем приступить к рассмотрению остальных положений письма Медведева, настоятельно прошу срочно выяснить судьбу рукописи «Пикник на обочине». Полтора месяца, как в прошлый раз, ждать не буду. Если не получу от Вас ответа 22 февраля, буду считать себя вправе вновь обратиться в Центральный Комитет нашей Партии.

15 февраля 1978 года.

20 февраля АНу из «Молодой гвардии» приходит телеграмма:

«СВЯЗИ ВАШИМ ПИСЬМОМ ЗПТ ЗАРЕГИСТРИРОВАНО ИЗДАТЕЛЬСТВОМ 17 ФЕВРАЛЯ ЗПТ О ПОЛУЧЕНИИ ВАМИ ТРЕХ ПОЧТОВЫХ БАНДЕРОЛЕЙ РУКОПИСЯМИ ПОВЕСТЕЙ МАЛЫШ И ТРУДНО БЫТЬ БОГОМ И НЕПОЛУЧЕНИИ БАНДЕРОЛИ РУКОПИСЬЮ ПИКНИК НА ОБОЧИНЕ СООБЩАЕМ ТЧК 9 ФЕВРАЛЯ 1978 ГОДА ЧЕРЕЗ ГСП 4 ОПИСЬ 79 ВАМ БЫЛИ ОТПРАВЛЕНЫ ЧЕТЫРЕ БАНДЕРОЛИ ДВОЕТОЧИЕ НР 748 ВЕСОМ 750 ГРАММ НР 749 ВЕСОМ 750 ГРАММ НР 750 ВЕСОМ 950 ГРАММ И НР 751 ВЕСОМ 950 ГРАММ ТЧК ОТПРАВКА ЗАВЕРЕНА ШТАМПОМ ПОЧТЫ = ЗАВКАНЦЕЛЯРИЕЙ ИЗДАТЕЛЬСТВА МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ ПАНИТКИНА».

По получении телеграммы АН сразу же берет справку в почтовом отделении: «Дана гр. Стругацкому А. Н. в том, что заказная бандероль за номером 750 в 571 о/с не поступала. Проверено с 12/II по 20/II 78 г.»

Но на следующий день бандероль всё же приходит. АН вместе с бандеролью берет в почтовом отделении и справку о получении: «Бандероль за № 750 поступила в отд. связи 21/2–1978, 6 ч. 20 м.» — и тут же пишет письмо в издательство.

Уважаемый тов. Синельников!

Рад сообщить Вам, что бандероль с рукописью повести «Пикник на обочине» мною сегодня получена. Только сегодня, 21 февраля 1978 г.

В этой истории много загадочного. Бандероль была отправлена вместе с остальными тремя 9 февраля, об этом свидетельствуют хотя бы почтовые штампы. Три бандероли прибыли в мое почтовое отделение 13 февраля (вручены мне 14-го). И надо же, чтобы именно бандероль с «Пикником», с той самой повестью, которая вызвала неприязнь у некоторых работников Издательства, по неизвестным причинам так задержалась в недрах почтового ведомства! Во избежание недоразумений: вручая мне сегодня утром эту бандероль, мое почтовое отделение вручило одновременно и справку, подписанную замзавом отделения и заверенную штампом, что злосчастная эта бандероль № 750 получена ими именно сегодня, 21 февраля с. г.