Ключник (Полная книга) - Зайцев Сергей Григорьевич - Страница 8

Опасаются, что может проломиться лед? Вряд ли, тот даже не дрожал под ногами, толщина была изрядной. А каких?либо противников, сколько не вертел головой, не заметил, да и Фурия носилась вокруг, не выказывая никаких признаков тревоги.

Мы как ветер пронеслись через озеро, замысловатой кривой обогнули несколько приземистых заснеженных курганов и, почти не сбавляя скорости, вторглись на территорию древних развалин. Судя по масштабу и характеру архитектуры, эти останки когда?то были гигантским средневековым городом. Аскеты снова перестроились, разбившись на двойки — одна впереди, другая, приотстав и пропустив меня с дикошей в центр построения, пристроилась за спиной. Что только подтвердило мое предположение — меня охраняли. Проход, по которому мы сейчас двигались, когда?то, наверное, был широкой городской улицей. Потому что даже обвалившиеся вдоль тротуаров строения, засыпавшие большую часть дороги, все же оставили в центре почти незатронутой полосу в несколько метров.

Чем дальше мы углублялись в руины, тем мрачнее становилось у меня на душе.

Разрушенные купола из розоватого гранита, присыпанные снегом, словно торт глазурью. Обломки арок и пешеходных мостов, когда?то нависавших над проспектами, а теперь превращенные в кучи мусора. Разваленные в хлам башни посреди жилых кварталов — ощерившиеся, словно гнилые зубы, остовами фундаментов и останками несущих стен. Рощи заброшенных скверов с уснувшим от холода кустами и деревьями, и пустыри газонов, заваленные каменным хламом осыпавшихся поблизости зданий…

Чем больше замечал деталей, тем сильнее нарастало гнетущее чувство тревоги. Остается только гадать, насколько жутким был древний катаклизм, вызвавший такие мощные разрушения. В сознание невольно стучались панические мысли о ядерном ударе, но это нехарактерно для мира фэнтези. Да и аскеты вряд ли сунулись бы в зону, фонящую радиацией. Беспокоило меня совсем другое — я все еще не замечал впереди никаких признаков здравствующей цивилизации. Только мертвые руины, которых с каждой преодоленной бегом сотней метров становилось все больше. Выходит, я ошибся? И цель путешествия — иная, а не то, что я предположил?

Тогда какого черта мы здесь делаем?

Ответ я получил быстрее, чем ожидал.

Всего через сотню метров руины вдруг расступились, открыв просторный пустырь, который когда?то, видимо, был городской площадью. Проводники на бегу разошлись в стороны еще на несколько метров, образовав вокруг меня равносторонний охранный квадрат, и, достигнув центра, внезапно остановились.

Пришлось остановиться и мне.

С недоумением обернулся вокруг оси, пытаясь прочесть на обращенных ко мне бесстрастных лицах ответ — зачем мы здесь? Что я должен сделать? А потом услышал гул, почувствовал дрожь под подошвами сапог и поспешно опустил взгляд вниз. Фурия тихо зарычала, вопросительно глянула на меня зелеными глазами, но я пока и сам не знал, что происходит. А это еще что за…

Снег вокруг вдруг испарился, разом, будто его смахнула невидимая метла или стер ластик в фотошопе. Я обнаружил, что стою в центре окружности диаметром около трех метров — серое каменное пятно на белоснежном полотне площади, испещренное выплавленными в камне неизвестными символами. Вибрировала именно эта серая область под ногами. Аскеты, все так же бесстрастно взиравшие на меня, застывшими свечками стояли как раз за ее пределами. Первая мысль — это и есть точка сохранения?! А где же тогда Репликатор и сопутствующие ему сервисы?! Вторая… Ощущая ледяной озноб, я вдруг запоздало подумал, что неспроста в крепости не было ни одного человека. Что, если люди здесь — нежеланные гости и меня сейчас собираются вышвырнуть куда?то еще, как уже проделали это с остальными?

Во внезапно нахлынувшей панике я попытался выскочить из окружности, но опоздал. Гул вдруг усилился, и я почувствовал, что подошвы сапог намертво прилипли к плите. А затем из камня поднялся столб света, поглотив меня с ног до головы, и я застыл в этой вспышке, как мошка в янтаре. Время будто остановилось. Краем глаза видел также застывшую Фурию — в коконе света поменьше, и не мог шевельнуть даже глазными яблоками. Происходило что?то не слишком приятное…

Щелчок. Звук, как от удара ногтем пальца по деревянной столешнице. Сознание вдруг ринулось куда?то ввысь, покинув тело. Границы видимого окружающего пространства рывком раздвинулись вширь. Я увидел не только площадь целиком, но и руины вокруг. Выше, еще выше… Мир подо мной уменьшался и рос одновременно. Руины огромного древнего города предстали в мельчайших подробностях — проступила сетка дорог, частично уцелевшие здания, провалы в земле вместо целых кварталов… но на этом подъем не остановился. Быстрее, выше, еще быстрее. Подо мной уже вся долина, со всеми заснеженными холмами, скалами, взгорками и распадками, покрытыми льдом озерами, и город в ней занимал лишь десятую часть в центре… выше! Надвинулась и ушла вниз мощная корона горной цепи, могучим поясом окружавшая долину со всех сторон… Последний рывок ввысь — и я увидел погребенную под снегом полосу за горами, шириной в несколько километров…

А затем сознание потряс удар, словно мое бесплотное «я» со скоростью света столкнулось с непреодолимым барьером, и рассыпалось вспышкой искр, проваливаясь в мгновенно наступившую тьму…

Я пришел в себя на боку, уткнувшись щекой в холодный и мертвый камень портальной плиты. Она больше не вибрировала, молчала. Но низкий угрожающий гул теперь стоял в самом воздухе — словно далекий звук двигателей реактивного самолета. Растерянно поднялся на ноги, оглянулся вокруг. Аскеты исчезли. Значит, мне не показалось, что они рванули прочь от портала, пока мое сознание было там, наверху…

И день куда?то окончательно подевался — на город опустилась ночь, ясная и светлая. Сколько же времени прошло, пока я «парил» в вышине? Час, два? Больше? Я завороженно уставился в небо, в котором, окаймленные радужным ореолом, висели две сияющие луны — маленькая и большая, серая и зеленоватая, одна на фоне другой, в тесной связке. А ведь красиво?то как…

Под одеждой шевельнулась Кроха, и я бросил торопливый взгляд на иконку, проверяя, как у фейри обстоят дела. Облегченно перевел дух. Здоровье в норме, не придавил малышню при падении, только с энергией не очень, полоска шкалы застряла на одной трети, и… И тут я сообразил, что интерфейс полностью восстановился! Похоже, я только что испытал последствия перезагрузки и синхронизации с новой реальностью. «Прописка» состоялась. Что и говорить — незабываемые впечатления. Но разбираться с новой информацией некогда — гул нарастал, инстинкты буквально вопили о приближающейся опасности. Оставаться здесь нельзя!

Окликнув ошеломленно топтавшуюся на месте Фурию, я побежал прочь, по своим же следам, ведущим обратно в сторону горной крепости. Почему эти черти меня бросили? Смысл было приводить с такими предосторожностями, а потом оставлять одного?!

На руинах вокруг вдруг заиграли красноватые отсветы, под ноги упала, далеко обгоняя, длинная дрожащая тень — что?то вспыхнуло там, за спиной. Что?то очень яркое и большое. Приостановившись, я резко оглянулся, чтобы оценить новую напасть. Площадь, где находилась точка сохранения, и где я был пять минут назад, вспыхивала перемежающимся сиянием — то багровым как запекшаяся кровь, то желтым как пламя. Свет пульсировал, разрастаясь, а затем вырвался на улицу, вздыбился многометровой штормовой волной и стремительно потек в мою сторону, поглощая все, что попадалось на его пути. И там, внутри этого сияния, метались огненные фигуры неведомых созданий, двигаясь вместе с огненным барьером…

В меня словно вдохнули новые силы. Рванул дальше так, что в ушах засвистел ветер, а Фурия стелящейся тенью неслась рядом, испуганно округлив глаза.

За считанные минуты мы проскочили пару километров и оказались за чертой города, снова замелькали холмы, затрещал под дробными ударами подошв лед уже знакомого озера. А свет все не отставал, сияние било в спину, растекалось по льду… и тревожило обитающих там тварей — громадные темные силуэты заметались под ледяной броней. И для полного счастья, почему?то решив, что виновник беспокойства именно я, сагрились на нас с Фурией. «Ныряльщик», подсветила система. Уровни от двадцать пятого до тридцатого! Выстреливая живыми торпедами, подводные обитатели ударили снизу, лед оглушительно затрещал, брызнул быстро расширяющимися трещинами и блескучими в свете нагоняющего зарева осколками. Едва не поскользнувшись в луже выплеснувшей на поверхность воды, я перепрыгнул трещину и рванул дальше. Если до этого момента я полагал, что чешу изо всех сил, то я сильно ошибался — после первого же удара скорость прибавилась раза в полтора. Черт возьми, я даже начал задыхаться — чего не припомню даже в песочнице. А твари разбушевались не на шутку: мощные толчки не утихали, заставляя гудеть и трещать ледяное полотно по всей протяженности озера. Один из особенно могучих ударов расколол лед прямо на моем пути; расплескивая воду, толстенные многометровые плиты встали на ребро и, помедлив, словно нехотя, с шумным плеском обрушились обратно.