«Третий ангел вострубил...» (сборник) - Фишкин Михаэль - Страница 4

Над аэродромом занимался рассвет. Солнце еще не взошло, но было уже достаточно светло, чтобы различить людей в военной форме с офицерскими погонами. В общей неразберихе офицеры выкрикивали фамилии присутствовавших и собирали их в небольшие группы, строя в шеренги. Через некоторое время появился невысокий лысоватый мужчина в военной форме непривычного покроя с погонами подполковника.

– Товарищи военнообязанные, ― обратился он к шеренгам хмурых людей. ― Сегодня вам оказана высокая честь и большое доверие нашей партии и правительства ― принять непосредственное участие в войсковых учениях, проводимых на территории Белоруссии. Учения продлятся несколько дней. Будет отрабатываться тактика действия подразделений войск химической защиты в условиях применения противником оружия массового поражения. Нет необходимости объяснять, что в нынешней нестабильной международной обстановке мы должны быть готовы дать достойный ответ любым проискам наших врагов! В течение сегодняшнего дня ― 6 мая ― вас обеспечат необходимым обмундированием и индивидуальными продовольственными пайками, а вечером мы вместе с техническим оборудованием части организованно погрузимся в эшелон, который доставит нас к месту назначения. Я верю, что вы приложите максимум усилий для выполнения поставленной задачи! Прошу не расходится. Сейчас перед вами выступит заместитель начальника главного штаба войск химической защиты генерал-майор Самойлов Петр Павлович.

Время тянулось, но никто не появлялся. Люди, не спавшие ночь, с трудом стояли в строю. Большинству из них давно перевалило за сорок. Эти седеющие мужчины, негласно приписанные к химической части, расквартированной в городе и временно укомплектованной только офицерским составом и обслуживающим персоналом из новобранцев, только сегодня узнали о существовании таковой. Солнце начинало пригревать. Среди построившихся выделялось несколько человек на костылях с ампутированной ногой и кое-как закрепленными протезами. По-видимому, они расстались с одной из своих ног уже после того, как были занесены в списки военкомата. По этим спискам и была выполнена мобилизация прошедшей ночью.

После часа с лишним ожидания над шеренгами построенных людей пронеслось:

– Смирно!..

Генерал говорил долго и пространно ― еще раз о высоком доверии и чувстве долга, о подвиге отцов в отгремевшей сорок лет назад войне, о своей вере в советского человека ― гражданина и патриота. В заключение он пожелал успешного выполнения поставленной задачи.

Проникновенное выступление генерала неожиданно прервалось криком: «Тут с человеком плохо!» Один из людей, стоящих под лучами весеннего, но уже жаркого солнца, упал на землю в приступе судорог. Из его рта шла белая пена. Видимо, он страдал эпилепсией.

– Восстановите порядок, ― тихо приказал генерал стоящему сзади него подполковнику и продолжил свою речь. Подбежавшие солдаты утащили куда-то мужчину, продолжающего содрогаться в конвульсиях.

После завершения речи генерала всем выдали форму химических войск, пропитанную специальным составом, и дневной паек. Усталые люди собрались в тени окружавших аэродром невысоких деревьев и, хмуро доев банки консервов и сухие галеты, стали знакомиться. Среди призванных оказалось много рабочих с городских фабрик. Было тут и несколько врачей. Не скрывая своего удивления, Михаил увидел среди сидящих людей и своего недавнего знакомого ― доктора Шмулевича ― главного врача городской станции скорой помощи.

Шмулевич доверительным тоном сообщил коллеге, что пару дней назад, слушая передачу радиостанции «Немецкая волна», он узнал об аварии на атомной станции на Украине. Немцы, ссылаясь на дозиметрические исследования датской лаборатории, говорили о большом выбросе радиоактивных изотопов с территории этой станции.

– И хотя в наших новостях ничего не сообщают, но с чего бы это немцам заявлять об этом? С другой стороны, нас повезут в Белоруссию, а выброс по их словам был на Украине, недалеко от Киева. Так что нас, по-видимому, это не касается, ― на мажорной ноте закончил свой рассказ доктор Шмулевич.

Утром следующего дня четыре тысячи человек автобусами были доставлены на ближайшую железнодорожную станцию и посажены в эшелоны. Теперь эта большая масса людей, переодетых в грязно-зеленую форму, называлась двадцать шестой бригадой химической защиты.

Эшелоны без остановок по «зеленой волне» неслись к месту назначения ― небольшой украинской железнодорожной станции под названием Тетерев. Дорога через всю центральную Россию заняла считанные часы. Под стук вагонных колес Михаил не переставал думать о Нине. Как же так ― он ничего не успел сообщить ей. А если вся эта история затянется надолго и он опоздает на свадьбу друга, что подумает Нина? Надо искать любую возможность известить ее!

Прибыв на станцию, начали разгрузку техники ― несколько десятков боевых разведывательных дозиметрических машин, похожих на танки со срезанными башнями и без гусениц, дезинфекционно-душевые подвижные установки, дюжина санитарных машин и джипы фирмы ГАЗ. По окончании разгрузки бригаду построили в боевую колонну и повели через лес. В лесу властвовала весна. Березы оделись нежной кружевной зеленью и развесили сережки. Буйно цвела лесная черемуха. Высоко в кронах деревьев пели птицы. В лощинах на тонких стебельках покачивались белоснежные ландыши, наполнявшие воздух неземным ароматом.

Во время ближайшей остановки на обед усталые люди притулились к колесам стоящей техники. Они извлекли из вещмешков свои пайки и принялись за нехитрую трапезу. Михаил, заявив товарищам, что пошел в туалет, направился к одной из ближайших лощин и стал рвать ландыши, собирая их в букет. Он мысленно представлял рядом с собой Нину. Далеко унесенный воображением, он не заметил, как за его спиной появился подполковник ― командир батальона. Подполковник держал в руках небольшой металлический брусок, насаженный на длинную рукоятку и прикрепленный шнуром к небольшому коричневому ящичку, висящему у него на шее.

– Товарищ лейтенант, ― сказал подполковник, обращаясь к Михаилу и пристально глядя на ящичек, ― я бы не советовал вам возиться с этими цветами! И впредь ― для вашей же пользы ― не делайте ничего, не согласовав с начальством. Постарайтесь хорошо помыть руки. Вы на зараженной территории, и это не совсем учебные сборы! Возвращайтесь немедленно к своему подразделению!

Михаила как ошпарило. Он сразу вспомнил недавний разговор с доктором Шмулевичем. Ему стало страшно.

Колонна двигалась медленно. Дорога через лес, прерываясь многочисленными привалами, заняла весь день. К вечеру смертельно уставшие люди вышли к широкому полю. На одном конце поля можно было различить бесформенные, нечеткие в наступавших сумерках кучи одежды ― обмундирования воинской части, оставившей это место двумя днями ранее.

Был отдан приказ расстелить на земле не разложенные палатки и расположиться на ночлег. Люди были в одних гимнастерках и брюках. Теплой одеждой и одеялами в суматохе экстренных сборов их забыли обеспечить. Может быть, снабженцы думали, что в мае на Украине ― а именно там сейчас находилась бригада ― уже тепло. Несмотря на холод, людей сморил тяжелый сон.

Михаил проснулся ранним утром, разбуженный громким кашлем соседа. Было еще прохладно. Вокруг тысячи человек лежали вповалку на разложенных на огромной площади палатках. На незанятой этим лежбищем части поля молодую, недавно пробившуюся траву покрывал тонкий налет белого инея.

Через несколько минут протрубили подъем и приказали расставлять палатки. Полевые кухни еще не развернули, и люди в который раз получили сухие пайки. Фляжки наполнили водой из цистерн, привезенных с собой.

Установив палатки, в том числе и штабные, люди ждали дальнейших распоряжений, а пока собрались небольшими группами и, покуривая, делились размышлениями об истинной причине этой кампании.

В полдень командир бригады, невысокий лысеющий полковник, приказал построить весь личный состав на поле в каре (как когда-то декабристы своих солдат), то есть в виде огромной буквы «П». Он обратился к мобилизованным с первой после прибытия речью.